James Bibby - Спасение Ронана (пер. М.Кондратьев)

Осел тут же собрался поинтересоваться, как ему есть, не раскрывая пасти. Однако теперь перед ним был какой-то новый и более убедительный Тарл, так что серый оказался заинтригован. Посему Котик ограничился кивком и приступил к пожиранию пиццы.

– Ну вот, – продолжил Тарл. – Значит, мы пытаемся спасти нашего друга Ронана, верно? И мы не получили никаких вестей от Тусоны. Стало быть, она тоже не может его найти, иначе бы связалась с нами посредством заклинания, которое я для нее организовал.

– Если только ты опять не напортачил, – еле слышно пробормотал осел.

– Хотя Шикара и опасная тварь… Я так прикидываю, у нее совсем крыша слетела… Мне все-таки кажется, что Ронан жив. По-моему, если бы он был мертв, я бы как-то об этом узнал. Так что мы должны продолжать поиски. Но мы можем годы шататься по всему югу Среднеземья и так ничего и не выяснить. Это я к тому, что мир очень велик. Мы уже выяснили, что я не могу использовать магию, чтобы узнать, где Ронан, иначе эта сучара запустит такое противозаклинание, от которого у меня на месте мозгов останется бесполезная куча шлака.

– Да у тебя там и так уже…

– Заткнись. – Тарл сделал паузу, размышляя. – Ну вот. Я думаю, нам нужен кто-то, обладающий магическими силами, кто сможет сказать нам, куда идти, не используя при этом заклинания, как-то связанного с Ронаном. Тогда мы не получим в ответ противозаклинания.

– Это как?

– Понимаешь, я намерен рано или поздно найти нашего друга. Так что мы просто пойдем к гадалке, и она скажет мне, где я окажусь в будущем. Тогда мы туда отправимся, и именно там и будет Ронан. Ну как, хитроумно?

– Не то слово, – осторожно отозвался осел. – И где ты, если не секрет, собираешься такую гадалку найти?

– Получилось так, что несколько дней назад я как раз рядом с таким местечком в подворотне проснулся…

Подворотня вела к темному, заросшему мхом дворику за Разнуздяй-Бульваром. Там было навалом мятых и ржавых мусорных бачков, переполненных дурно пахнущими отбросами. Каменные плиты, заваленные гниющими овощами и фруктами, скользили под ногами, а единственным источником света служил тусклый и дымный факел, воткнутый в заплесневелое крепление рядом с открытой дверью.

К стене под факелом была привинчена пара помятых металлических табличек. На одной была выгравирована надпись: «Братья Грифф. Каму патрахацца. Канфиденциальнась гарантируецца». Надпись на второй гласила: «Мания Безмазовая. Истину говорит, судьбы предсказывает, пятна выводит. Второй этаж». Характерным образом эта вторая табличка уже еле-еле держалась на стене.

Тарл с Котиком вошли в мрачный коридор. Пахло там приблизительно равными количествами пыли, затхлой мочи и вареной рыбы. Справа располагалась единственная измочаленная дверь с еще одной табличкой: «Братья Грифф. Пастучи и падажди». За дверью кто-то, судя по всему, очень шумно трахался.

В конце коридора во тьму уходила шаткая деревянная лестница. Осторожно поднявшись по ней, Тарл с Котиком оказались на площадке, где дыр было больше, чем половиц. Горящая масляная лампада стояла на небольшой тумбочке в углу рядом с единственной дверью, покрытой шелушащейся розовой краской, поверх которой кое-как были намалеваны черные звезды и луны. На уровне глаз по трафарету золотой краской было выведено слово «Гадалка». Ниже кто-то красным карандашом нацарапал «и клятанутая старая крыса».

Тарл поднял было кулак, чтобы постучать, но из-за двери тут же донесся визгливый голос:

– Нечего там торчать! Открывайте дверь и входите! – Челюсть Тарла с вполне слышным стуком отпала.

– Ого! – изумленно изрек он. – Как тебе, Котик? Она знала, кто идет! Очень впечатляет!

Осел презрительно взглянул на своего спутника.

– Не будь идиотом! – фыркнул он. – Клятская лестница так скрипит, что только совсем глухая бы не услышала.

Тарл с сомнением посмотрел на серого, а затем они вошли в одну из самых странных комнат, какие им доводилось видеть.

Комната эта выглядела так, будто ее декорировала Мортиция Адамс, причем в одном из самых своих тоскливых настроений. Черные стены были занавешены плотными драпировками черного миткаля, а черные шторы закрывали окна. Даже паутины, что свисали с потолка, были черными. Пять стульев с высокими спинками черного дерева располагались вокруг круглого стола, накрытого черной скатертью. Старинные книги в черных кожаных переплетах рядами стояли на полках вдоль одной стены, а в канделябрах, да и вообще везде, где только можно, оплывали десятки мерцающих тускло-желтым пламенем черных как смоль свечей, производя тошнотворный смрад горящего жабьего воска.

На одном из стульев сидела согбенная старуха, закутанная в бесформенную массу всевозможных одеяний, каждое из которых было, ясное дело, черным. Занималась она тем, что тасовала колоду сидорских карт таро. Когда Тарл и Котик с сомнением на нее уставились, старуха подняла взгляд и приветственно им улыбнулась. Тарл аж вздрогнул. Зубы гадалки идеально соответствовали убранству комнаты.

– Входите, входите, – закудахтала старуха. – Я – Мания. Мания из Порт-Реда. Чем могу служить?

Тарл в свое время видывал множество высохших старых ведьм, но Мания вполне могла бы представлять все Среднеземье как самая высохшая. Кожа ее походила на скорлупу грецкого ореха, а рядом с ее руками любой скелет показался бы жирным и мясистым. Шею она позаимствовала у стервятника, пережившего нешуточно тяжелые времена. У нее были не столько бородавки на носу, сколько нос под бородавками, и из каждой бородавки торчало такое изобилие волосков, что нос смахивал на небольшую кисточку для бритья. Однако глаза Мании радостно поблескивали из-под черного капюшона и производили впечатление интеллектуального богатства, создавая весьма благоприятное впечатление, но, к несчастью, катастрофически далекое от истины.

Осел настойчиво толкнул Тарла под зад, и тот нехотя доковылял до стола. Грязный черный ковер под ногами оказался клейким и липким, но Тарл нашел это до странности комфортным. Такой ковер напомнил ему коврики в некоторых из его любимейших ночных клубов. Сделав глубокий вдох и чуть не задохнувшись от жуткого смрада жабьего воска, он завел разговор:

– Гм… Ну, здравствуйте, Мания. Значит, говорите, вы из Порт-Реда?

– Да, знаете ли, я там раньше жила. Но люди почему-то всегда зовут меня Мания Безмазовая. В Порт-Реде у меня был скромный, но вполне процветающий бизнес в одном из домов на рыночной площади. Я была очень популярна, если, конечно, не считать некоторых моих соседей. Эти людишки вечно говорили, что не могут как следует меня отрекомендовать. И они не рекомендовали.

– А почему вы переехали?

– Это был глас судьбы. Так уж получилось. Я услышала его однажды ночью во сне. Он обратился ко мне откуда-то издалека: «Полоумная старая ведьма, почему бы тебе на юг не свалить? – орал он. – Клятуй отсюда, выметайся!» Да, это был глас судьбы, который почему-то звучал совсем как голос моего соседа. Так я и сделала. Я переехала сюда. И с тех пор никогда не оглядывалась. Дело, знаете ли, в моей шее. Жуткий ревматизм. Он меня мучит. Ужасно мучит. Тем не менее я рада, что жива. Если верить картам, я должна была уже девять лет как умереть. Но я по-прежнему здесь. И меня по-прежнему зовут Мания Безмазовая. Ничего не могу с этим поделать.

– Будь я проклят, – пробормотал осел.

– Но все-таки чем я могу вам помочь?

– Ну, понимаете, у меня есть друг, он пропал, и мы хотим его разыскать, да вот не можем, потому что мы пытались и чуть было его не разыскали, но мне едва не снесло крышу, и я не могу найти никаких его следов, так что нам нужно использовать магию, и я бы сам это сделал, если бы мог, да вот не могу, так что, быть может, у вас получится, хотя я не думаю…

– Он хочет, чтобы вы ему погадали, – резко вставил осел.

– А! Вот теперь вы дело говорите! – Руки Мании вдруг сделались немного расплывчатыми, когда она затасовала карты быстрее, чем Тарлу когда-либо приходилось наблюдать в самых крутых оркских казино. Затем она внезапно остановилась. – Это будет два серебряных таблона… Садитесь, садитесь. Я разложу карты в форме подковы. Это всегда самое верное. Впрочем, будь я проклята, если могу еще хоть какой-то расклад припомнить!

Мания рассмеялась, издавая писклявое кудахтанье и сильно напоминая при этом куру, которой насильно вставляют только что снесенное ею яйцо. Затем она протянула карты Тарлу.

– Снимите семь раз, – велела она. Тарл сел за стол и последовал указаниям гадалки. Забрав карты обратно, Мания разложила на черной скатерти семь первых рубашкой вверх в форме подковы.

– Так-так, посмотрим, что вас может в ближайшем будущем ожидать.

Она перевернула первую карту. Там изображалось несколько несчастных, которые падали прямо на улице. Лица всех людей были покрыты прыщами, и их тошнило кровью.