Роман Артемьев - Толстый демон

Подчиненные с трепетом взирали на обуянную жаждой деятельности хозяйку. Поздним вечером, вернувшись домой, она не свалилась на часик в кровать, как обычно, а прошлась по усадьбе, надавав ценных указаний садовнику, и завернула во флигелек племянника. Между прочим, возникшая из ниоткуда личность упомянутого племянника служила темой для продолжительных пересудов. Слишком уж колоритно выглядел Шурик. Его шарообразная фигура, по первому впечатлению казавшаяся жирной, при ближайшем рассмотрении выглядела более внушительно. Слой сала на ней действительно имелся, но не слишком широкий — и скрывал под собой крепкие, накаченные мышцы. Парень был невероятно силен физически. Еще он обладал широчайшим кругозором, редкой для современного стиля общения деликатностью и милой привычкой краснеть при разговоре с молодыми женщинами. Последний фактор обеспечил ему благожелательное отношение со стороны кухарок, подпортить которое не смогли даже последствия отвратительной координации движений парня. Число разбитых чашек, тарелок, другой посуды, ненароком сдвинутой мебели, оцарапанных стен и стекол, пострадавших от Сашкиной неуклюжести, не поддавалось исчислению.

Олег Варварин, тот самый начальник охраны, которым Алла запугивала появившегося у нее на кухне пришельца, тоже попытался выяснить хоть что-нибудь про Шурика. Не узнал ничего. Абсолютно. Толстяк словно соткался из небытия в один прекрасный момент, имея на руках оформленный по всем правилам паспорт, свидетельство ИНН и страховку пенсионного фонда. За пару месяцев он успел три раза побывать в милиции, принять участие в чемпионате по плевкам в Оклахоме, проиграть около полумиллиона в казино (откуда деньги, осталось неизвестно) и с позором уволиться с двух работ. Еще его на таможне задерживали, дважды — сначала за провоз наркотиков, таинственным образом позднее исчезнувших из сейфа, и по обвинению в дебоше. Наркотики, кстати сказать, какие-то странные: не привычные героин или травка, а вытяжки из редких южноамериканских растений. Кроме того, Александру Всеславовичу Звереву запрещен въезд в страны Евросоюза из-за участия в незаконной деятельности, заключавшейся в разрушении эскадры китобойных судов. Вообще-то должны были посадить, но Гринпис вмешался и вытащил всех участников акции.

Здесь скрывалась какая-то тайна.

Варварину не нравилось, что у Аллы есть от него секреты. Ему не хотелось, чтобы она пострадала.

К сожалению, потрясти парня как следует мешали целых два препятствия, причем неизвестно, какое сильнее. Первым являлась хозяйка, прямо запретившая разрабатывать «племянника». Олег, таким образом, в действиях оказался ограничен. Вторая трудность заключалась в Наташке, души не чаявшей в дяде Саше и способной накапать матери на противного службиста, обижающего любимого кумира.

Девочка после выздоровления наслаждалась жизнью. Она до сих пор не могла привыкнуть к тому, что у нее ничего не болит, не надо ежедневно принимать лекарства и терпеть уколы, что из комнаты убрали медицинскую аппаратуру и можно выходить из дома и даже одной гулять по поместью. Она в школу теперь ходит, правда, не одна, а с телохранителем, но так полагается. Изменения начались с появлением странного, нелепого, смешного и неуклюжего родственника, поэтому она невольно связала оба события воедино и испытывала рядом с Шуриком прямо-таки запредельный восторг. Скажи он, что черное на самом деле белое — поверит. К тому же толстяк дарил ей разные забавные игрушки и иногда разрешал помочь себе в исследованиях. Чем он занимался во флигельке, обитатели поместья точно не знали, но прозвище «полигон» за прилегающей к жилищу толстяка местностью закрепилось намертво.

Сегодня Наташка направилась к дядюшке сразу после ужина. Мама, как всегда, пропадала на работе, уроки были сделаны, смотреть телевизор совершенно не хотелось. Зомбоящик со времен больницы ассоциировался у нее с чем-то очень тяжелым и болезненным. Зато в доме у Шурика всегда было интересно, правда, руками трогать ничего нельзя и приходить в одиночку, без присмотра старших, — тоже.

После долгого стука в дверь в приоткрывшуюся щель выглянуло заспанное лицо:

— Привет!

— Привет. Ты чего в такую рань?

— Так вечер же, — опешила девочка.

— У приличных людей день начинается ночью, любой диджей подтвердит, — с душераздирающим зевком высказался парень. — На кухню заходила?

— Вот! — Приподняла собранный кухарками узел Наташа. Наученная предыдущим опытом, для доставки Шурикова обеда она использовала маленькую тележку.

— Тогда заползай.

Пока толстяк обстоятельно поглощал порцию снеди, девочка прошлась по комнате. Вниз, в подвал, она не спускалась ни разу, но и в комнатах на многое можно посмотреть. Наверху находилась библиотека и компьютер с огромным плазменным монитором, чердак прочно оккупировала обсерватория с любительским телескопом. В библиотеку после ремонта затащили широкий массивный стол, едва ли не во всю комнату, на котором дядя Саша постепенно выкладывал макет окрестностей. Работа шла медленно, требовала терпения и выдержки, зато результат обещал превратиться в необыкновенно точное подобие с обозначениями людских поселений, выходов скальных плит, озер, лесов. Кое-где виднелись оставленные карандашом легкие пометки, понятные одному только создателю. Каждую фигурку парень изготавливал в два этапа: сначала делал макет, добиваясь максимального сходства с оригиналом, затем подбирал материал и только тогда приступал непосредственно к работе. Леса изготавливались из дерева разных пород, дороги, — из песка, глины и крошек асфальта, для рек и озер пришлось отливать из полиэтилена прозрачные трубки разной длины и ширины. Сейчас Шурик трудился над городом. Скачанная из Интернета карта тщательно исследовалась, разбилась на секторы, после чего творец принялся лепить мелкие формочки для гипса и в скором будущем намеревался закончить поделку. Хотя полностью макет будет готов еще не скоро.

В жилой комнате, где дядя Саша ночевал, кушал и изредка принимал гостей, тоже нашлось немало интересного. Вообще-то он ненавидел, когда кто-то сидел на его кровати, но больше места в домике не было, а переезжать в основной особняк парень категорически отказывался. Наташка пробежалась взглядом по запертому шкафчику с посудой, холодильнику, в котором наверняка лежит какая-нибудь гадость, уставленному тарелками и вазочками столику, не заметила ничего новенького и уселась на табурет.

— Нас завтра обещают на экскурсию сводить, — поделилась она новостью. — Здесь, оказывается, раньше деревня стояла. Давно стояла, еще до татарского нашествия. Теперь археологи что-то копают и музей в городе устроили.

— Вас в музей поведут или на раскопки?

— На раскопки, в Дубовицыно.

— Слушай, сделай доброе дело, — попросил дядя Саша. — У меня миноискатель есть, отдай археологам. Мне он не нужен, а им пригодится — монетки искать, конину всякую.

— А откуда он у тебя? — удивилась девочка.

— Случайно, — усмехнулся толстяк. — Помог одному мужику джип из болота вытащить, так он кучу снаряжения из машины повыбрасывал и поклялся, что больше в лес ни ногой. Я, вот, палатку прихватил и еще кое-чего по мелочи.

— Хорошо, отнесу. Только его, наверное, проверить надо?

— Сейчас проверим. Вокруг дома пройдемся, наверняка там мелочь теряли.

Мисочки и тарелочки к этому времени опустели, поэтому Шурик со спокойной душой направился на чердак, откуда вскорости послышался грохот разгребаемых завалов. Дело в том, что помимо телескопа наверху находилось множество вещей — частично оставшихся со старых времен, частично притащенных новым хозяином, — использовать которые вроде некуда, выбросить же показалось жалко. Поиски подарка грозили затянуться на неопределенное время. Наташка оглядела очищенный от еды стол, привычно сложила посуду в стопку, от нечего делать взяла чудом уцелевший кусок хлеба. Соль кончилась, зато сбоку стоял маленький пузырек со вкусно пахнущей и вязкой жидкостью — наверное, какой-то сироп. Девочка полила им хлеб и аппетитно зажевала, в ожидании возвращения дяди Саши поглядывая в окно.

С грохотом по лестнице проскакала обернутая тряпкой железка, следом за ней, куда громче, вниз скатился щедрый даритель. Как ни в чем не бывало, он встал, подхватил сверток, помахал им в воздухе — в его лапах миноискатель казался маленьким и хрупким — но внезапно замер с открытым ртом. Его ноздри расширились и с шумом втянули воздух. Взгляд Шурика быстро нашарил сиротливо притулившуюся на столе бутылочку, парень вслух удивился:

— Откуда он здесь взялся? Я его что, с собой притащил? — И только после произнесения этой фразы он обратил внимание на жующую Наташку.

Дальнейшая реакция толстяка ребенка потрясла. Парень стремительно, как-то в один миг оказался возле нее, нависнув сверху своей немаленькой массой, выхватил хлеб, понюхал его, сжал в кулаке и застонал, словно от зубной боли. Девочка напугалась: