Николай Шмигалев - Воин Не От Мира Сего

— Ой! Стыдобища какая! — Обескураженный колдун поспешил свернуть скатерть.

— И впрямь «самобранка», — развеселился Круглов очередному подарку.

— Обождите! — Старец убежал, сгорая от стыда за «свежую еду», и в третий раз приволок клубок веревки.

— На. Клубок волшебный, заговор сильный на нем, не подведет. Куда вздумается идти, брось его о землю, только не так сильно, как скатерть, он туда и покатится, а вы и пойдете по веревке куда надо. Плутать не будете.

Лаврентий попрощался и ушел поскорее, вдруг и это не сработает.

Прапорщик не мудрствуя лукаво решил клубком сразу и воспользоваться, дабы дело быстрее двигалось. Загадав, как на Рублевку выйти покороче, бросил клубок на землю.

Не обманул краснокнижник, клубок подпрыгнул и, словно шустрый ежик, покатился по траве, убегая вперед. Путники пошли по разматывавшейся на траве веревке.

Клубка хватило шагов на триста, и он… кончился.

Его конец путники обнаружили у подножия огромного, с человечий рост, валуна, от которого в четыре стороны расходились заросшие травой едва заметные тропинки. На камне были накорябаны древние письмена.

— Слыхал я про такие камни указующие, — молвил Архип. — Антип, читай.

— «Здесь был Илья», — прочел тот надпись.

— Нет, следующее читай.

— «Муромским поклон», «Соловей — покойник»…

— Следующее. Ты читай те, что напротив тропинок написаны.

Антип встал напротив дорожки, уходившей в ту сторону, откуда они пришли за клубком.

— «Гадаю, предвижу, снимаю порчу, сглаз», — прочел он буквы, выбитые на камне чьей-то старческой рукой.

— Колдун-то подрабатывает на досуге, — ухмыльнулся Круглов.

Обойдя немного камень, Антип встал напротив следующей тропинки и нашел очередную надпись:

— «Коли тебе одиноко, витязь, следуй сюда, прелестные русалки окунут тебя в мир грез и неги».

— Командир, пойдем посмотрим, — предложил Архип, — говорят, русалки поют дивно.

— Ага, конечно, сейчас все бросим и пойдем за голыми ластоногими девками подглядывать, — понял Алексей истинное юношеское влечение к певуньям. — Они тебя так окунут. После наших клофелинщиц хоть какой-то шанс остается. Вы вон уже слюнки пускаете, а там и вовсе контроль потеряете, утопят они вас как щенят.

— Так мы на их чары не поддадимся, — пытались сопротивляться братья, — мы же заговоренные. Поглядим и дальше двинем.

— И это мне говорят монахи, — пристыдил их Круглов.

— Одним глазком, а-а, — еще на что-то надеялись монахи.

— Читай следующий указатель, — приказал непреклонный прапорщик, сматывая веревку обратно в клубок.

— «Ступы, метлы — сущие гроши, возможность обмена на душу. Богатырям просьба не беспокоить», — прочитал Антип перечеркнутую богатырским мечом надпись напротив самой заросшей тропки и дочитал выбитое сверху тем же мечом — «ЗАКРЫТО».

«Не камень, путь указующий, а доска объявлений, — веселясь, подумал Круглов, — если так дальше пойдет, то следующая надпись укажет путь туда, где можно приобрести царство стоимостью в полконя за квадратный аршин или что-то в этом роде». Но все оказалось гораздо проще.

— «Рублевка-штрассе. 10 верст», — прочитал Антип и дочитал уже надпись, выбитую гораздо ниже этой, как будто царапали лежа: — «Не ходи туда, бога…» А что за «бога», например «богатырь» или, что вообще маловероятно, «богатым будешь», — это осталось тайной. Недописали. Может, спешил кто, а может, буквы забыл. Что гадать — идти надо.

Тройка разведчиков двинулась в сторону Рублевки. За их спинами остался камень с надписями колдунов и удалых богатырей, на котором вдруг зеленым огнем засветилась надпись «Рублевка-штрассе. 10 верст», и красным предупреждающим вспыхнуло: «Не ходи туда, бога ради», проявилось-таки недописанное слово, видно, неплохо досталось неизвестному писцу, но этого путники уже не видели и со спокойной душой шли навстречу неизвестности.

Пока шли к Рублевке, Круглов думал о противнике. В этом мире, полном магии и простоты, некроботы, как окрестил их не в меру ученый кот, являли собой из ряда вон выходящее событие. Его познаний хватило предположить, что скрежет, издаваемый данными существами, скорее просто психотропное оружие. Ультразвук на грани слышимого диапазона должен внушать ужас тем, кто столкнется с ними, что, кстати, и произошло с Пантелеймоном, который от перенесенного стресса не только поседел, но и стал неплохо соображать. Если бы некроботы были неуязвимы, то по большому счету они бы не нуждались в звуковом отпугивателе. А раз так, то необходимо просто отловить одного и посмотреть внимательно, где у него тумблер или кнопка, неважно. Хотя важнее все же добыть информацию об их создателе и его целях. В принципе за этим он и отправился на эту, как ее там, Кудыкину, что ли, гору.

— Кстати, как гора называется? — озвучил он свои мысли.

— Горынина гора! — ответили хором братцы, хотя шли один впереди и один сзади, а Архип добавил: — Это старое название, а нынче величают ее — Останкино.

— Ишь ты! А что же не Кудыкина или там не Лысая?

— В прошлые года гнездился на ней дракон по прозвищу Горыня, — пояснил шедший в арьергарде Антип. — Мы сами его не застали, но старики сказывали, будто хороший дракон был, хлопот людям не создавал. Летал себе на здоровье, людям на радость. Считался, как сказал Пантелеймон, редким шпинатом… иль спинатом.

— Экспонатом, — машинально поправил Алексей рассказчика.

— Угу, — согласился тот. — Он даже в красную книгу старца Лаврентия был им занесен, а колдун абы кем в ней листы не марает. Но однажды появились драконьеры, охотники на редких эксоп… эско… э-э, редких драконов, в общем. И бились они с Горыней долго, пока наконец голову бедолаге не отсекли.

— А как же две другие головы? — спросил Круглов, точно зная, сколько у драконов должно быть голов.

— Да что ты, Командир? — усмехнулся богатырь в рясе. — Взрослый, а в сказки веришь. Это в детстве мамка нам такие сказки сказывала. Где же это видано — животина с тремя головами! — И затрясся в смехе.

— В жизни такого не бывает! Ха-ха! — Шедший впереди братец тоже развеселился.

— Как не бывает, я по телику двухголовую черепаху видел! — пытался доказать обратное прапорщик, но только больше развеселил братьев. Поняв, что слова «эволюция», «плохая экология» и «генная мутация» доведут его горе-собеседников до истерики, он решил прекратить спор.

— Все, хватит ржать, кони! — беззлобно сказал Круглов и, подождав, когда те успокоятся, добавил: — А что потом?

— Знали драконьеры, что горного дракона так просто не осилить, — продолжил Антип прерванный рассказ. — Вот и метили тому по шее. Как и любого горца, Горыню можно было одолеть, отделив голову от тела, что они, злыдни, и сделали. Драконьеров за такую подлость изловили и в острог упекли. А Горынины останки на горе и закопали, с тех пор ее и называют старики Горыниной, а остальной люд так все более — Останкина.

— Да, как говорится, свято место пусто не бывает, — добавил, обернувшись, посерьезневший Архип, — теперь-то у Останкиной другой хозяин.

Вот оно как. Круглов особо не огорчился рассказу о безвредном Горыне, так как с детства слышал, сколько за ними, за драконами, дел уголовных тянулось: то принцессу в заложники возьмут, то королевство на «счетчик» поставят, а то и на мокрое дело подпишутся. Но все-таки от рассказа немного покоробило — и здесь с гуманным отношением к животным не все ладно.

С каждой верстой лес понемногу становился реже и светлее, кроны уже не закрывали сплошным маскировочным шатром землю, вокруг поднималась поросль молодняка.

— До Рублевки, видать, недалеко осталось, — пояснил Архип, — здесь перед болотами большие вырубки для тракта через топь делались.

Значит, скоро можно нарваться на разбойников. Круглов приказал усилить бдительность и быть готовым к отражению удара противника. Братья взяли посохи наперевес и, осматривая пространство вокруг, продолжили движение.

До Алексея вновь донеслись слабые крики о помощи. «У этих гиблых мест абсолютно не развита фантазия, — подумал он, прислушиваясь, — нет, чтобы там прохладительными напитками или пивом зазывать, эта нечисть все на помощь зовет». По крайней мере, в его мире сигнал SOS где-нибудь в сквере служит ускорителем покидания места происшествия случайными прохожими. Не верилось, что здесь народ такой уж отзывчивый. Несмотря ни на что, крики стали усиливаться и, что интересно, в этот раз привлекли-таки внимание заговоренных братьев.

— Кому-то худо, — многозначительно изрек Антип. — Ну что, Командир, пойдем смотреть?

— А на гиблое место не нарвемся?

— Всяко может статься, — пожал монах богатырскими плечами. — А коли человек в беде, надобно вызволять по-любому. У нас не принято в беде никого оставлять.