Андрей Белянин - Не надо, Азриэлла!

— Зайка, ты какую её уже по счёту ешь?

— Пятую вроде. У меня авитаминоз, наверное…

— Вот даёшь! Поела бы тогда суп, котлеты. Или ты на диете?

— Просто морковки хочется. Ещё бы молока.

— Оно в холодильнике… А что у тебя волосы как-то странно лежат?

— И правда, у меня что-то с головой, — насторожилась я, ощупав два мягких бугорка. — Надо посмотреть.

Я подошла к зеркалу и ахнула. А могла бы и упасть в обморок…

— Ко-ость, — дрожащим голосом позвала я.

— Что случилось? — откликнулся он, домывая разделочную доску.

— Посмотри, пожалуйста, что у меня. Я, похоже, заболела…

— Да ладно? — подошёл он, вытирая руки об фартук. — Что это?!!

Мой любимый вытаращился на мои… самые что ни на есть настоящие растущие кроличьи ушки!

— Не может быть… — Костя сосредоточенно тряс головой, будто пытаясь проснуться.

— Я понимаю, что не может, — попробовала я сохранить ровный тон. — Но они становятся всё больше и больше! — Пружина внутри меня сорвалась.

В панике я заметалась по комнате, схватилась за уши, пытаясь их оторвать, но это было больно, и пришлось отпустить.

— Почему у меня уши? — Я разрыдалась, прижавшись к Костиной груди.

Он сам был в шоке и, как мог, попытался меня успокоить.

— Не плачь, Зайка ты моя, бывает и такое. — Костя нервно гладил меня по спине. — Но я уверен, всё пройдёт…

— Зайка твоя? Теперь я точно зайка, и никуда мне от этого не деться! У-у-у-у, — скулила я. — Не бывает такого! Ни у кого! И не пройдёт это! У-у-у-у, — захлёбывалась я в своём горе. Мне хотелось плакать бесконечно, но вскоре слёзы кончились, а реветь без них мало толку…

Костя тяжело вздохнул и призадумался.

— Зайк, у тебя ушки чёрные, как у Бабочки. Я вот думаю… помнишь, в фильме «Человек-паук» главного героя укусило насекомое, после этого у него стали проявляться сверхспособности?

— И чего? От укуса сумасшедшей крольчихи у меня теперь талант лопать морковку и ходить с ушами? Это разве сверхспособности? Это глупость!

— Дорогая, я не это имел в виду. Просто хотел сказать, что здесь замешана Бабочка, — сдерживая раздражение, объяснил он. — Э-э-э… ты чего делаешь?

— Трогаю свой хвостик.

— Покажи.

— Не покажу. Лучше скажи, что мне теперь делать? Конечно, ты не знаешь. Найдёшь себе нормальную девушку, а от меня уйдёшь. Ну и уходи, — махнула я на него рукой и отвернулась, прикрыв ладошками хвост.

— С чего ты взяла? Не хочу я себе искать другую. Ты мне милее всех на свете. Была же у Ивана-царевича Царевна-лягушка…

— А я Царевна-зайка? Ты издеваешься!

— Не издеваюсь я, просто пытаюсь тебя подбодрить. Надо успокоиться, паника всё равно ни к чему не приведёт.

— Тебе легко говорить, это же не с тобой случилось.

— Ага, легче лёгкого, если не считать того, что через час моя мама приедет. Кстати, с тобой знакомиться…

Господи Всевышний! Хуже не придумаешь!

— Что с твоим носом и глазами?!! — вдруг заорал Костик.

Я чуть не подпрыгнула от его внезапного крика. А потом бросилась к зеркалу…

Нос стал чёрным, и вокруг глаз тоже чёрные пятна появились, и при этом я быстренько покрывалась густой шёрсткой белого цвета.

— Чего ты так паникуешь? Паника ни к чему не приведёт, — нервно притоптывая замохнатевшей ногой, ехидно припомнила я своему бесценному его же слова. У самой же меня на душе творилось непередаваемое смятение.

Костя на долю секунды онемел. Сделал попытку мужественно очухаться, но помогло ненадолго, потому что я стала уменьшаться, преображаясь в полноценного кролика. У меня перед глазами всё закружилось. Meбель, Костик, всё вокруг стало расти. Почему?! За что? Мамочка моя, как страшно-о-о…

— Дорогая, ты стала настоящим кроликом! Трагедия хуже некуда. Мой мир рушился вместе с

нашей любовью. Катастрофа! Если бы у меня просто были ушки и хвостик! В конце концов, косила бы под плейбоистого зайку и даже неплохо зарабатывала бы на ток-шоу, а теперь? Теперь я вся такая! Я даже науке неинтересна — кто поверит, что час назад эта крольчиха была человеком?!!

Не представляю, как Костик останется мне верным. Какие у нас будут дети? Такие же, как их мать? Через какие унижения им придётся пройти! В школе их будут обзывать и дёргать за ушки. Когда учитель скажет, что надо в конце четверти подбирать хвосты, все будут смеяться и показывать на них пальцем. О нет, о чём я думаю, боже мой! Какие дети в моём положении? В смысле, каким образом?!

— Милая, — Костик бережно вынул меня из свалившегося домашнего халатика и аккуратно посадил нас стол рядом с клеткой, — ты говорить-то не разучилась?

— Костя, если я навсегда останусь кроликом, как мы с тобой будем жить дальше? Я так хотела выйти за тебя замуж, растить с тобой детишек.

— Мы что-нибудь придумаем, родная. — У Кости в горле встал ком. Надеюсь, он понял, насколько всё серьёзно.

— Что мы придумаем? Неужели мне предстоит увидеть, как ты полюбишь другую… или… ты меня просто кому-нибудь отдашь, и моя жизнь закончится тем, что в конце концов меня потушат и съедят?

— Любимая, не говори такие страшные вещи. От твоих слов у меня на глазах слёзы наворачиваются. Я не брошу тебя, чего бы мне это ни стоило.

— Я не верю тебе. Ты меня просто успокаиваешь, ты не сможешь на всю жизнь быть мне преданным. И я не переживу, если ты будешь несчастен. Скажи маме своей, что ты со мной расстался. Ты найдёшь свою половинку, я уверена.

— Ты моя половинка! Я не могу без тебя жить! Понимаешь?! Я хочу быть с тобой, и я просто так не сдамся! — Костя прижался лбом к моему лобику и взял за лапку.

— Уф, как жарко… — Я раздражённо дёрнула хвостиком.

— Лето в этом году жарче, чем обычно бывает. Как назло… А ты ещё вон в какой шубе. — Он горестно посмотрел на меня и погладил по кроличьим ушам.

Сзади раздался спокойный хруст капустного листа…

Это кто это там, за моей спиной, превратив меня в кролика, трескает мою же капусту?! Вне себя от ярости, я развернулась к Бабочке:

— Я не посмотрю на то, что ты Костин подарок, сейчас так отделаю, что мама родная не узнает!

— Пожалуйста, любимая, держи себя в руках. Сейчас моя мама придёт, у неё натура впечатлительная, а ты тут морду крольчихе бить будешь. Ой… вот, кажется, и она… Как быть, что делать?..

Раздался второй звонок в дверь. С моего разрешения Костик запихнул меня в клетку с Бабочкой и пошёл встречать свою маму. Представление началось.

Элегантная женщина лет пятидесяти, по-матерински облобызав сына, сразу стала осматривать обстановку, делая для себя выводы. Обойдя все комнаты, подошла к клетке и в упор стала смотреть на меня. Нет чтоб на Бабочку…

— Кость, а где же твоя невеста? — спросила она, рассматривая меня от носа до лап.

Увы, Костик ещё не успел придумать достойный повод, как выйти из ситуации.

— Кто? А-а… она в парикмахерской, мы думали, ты позже приедешь…

— Получилось раньше. Что ты так волнуешься, всё будет хорошо. Тася придёт, познакомимся, на стол накроем. — Моя будущая свекровь поигрывала шифоновым шарфиком. Надо сказать, взгляд у неё был как у лисы. — Какие симпатичные кролики. А как их зовут?

— Бабочка и Тася, — не обманул Костя. Он смотрел то на меня, то на свою маму, боясь, что вот-вот она всё узнает и инсульт ей обеспечен.

— Тоже Тася? Интересно. Ну привет, привет, — обратилась она ко мне.

Странная женщина. Как она угадала, что Тася — это именно я?

— А я мама Кости. Ты, наверное, вкусная, и шёрстка у тебя пушистая, — облизнув губы, покусилась свекровь на мою и так нелёгкую жизнь.

Я только сглотнула слюну от страха. Не думала, что мы ВОТ ТАК познакомимся.

— А твоя невеста надолго в парикмахерской?

— Не-э знаю. Хочешь чаю?

— Я её дождусь, а пока лучше отдохну. — Она удалилась в спальню, закрыв за собой дверь.

Уф, есть небольшая передышка…

— Как ты, милая? — тихо прошептал мой заботливый жених.

— Надо сделать из Бабочки шашлык, — подумав, сообщила я. — Неактуальное предложение, понимаю, зато мне на душе легче станет.

— Может, тебя укусить? — равноценно предложил Костя.

— Зачем? Не надо меня кусать!

— Но тебя ведь крольчиха укусила, и ты стала такой после этого. А если тебя я укушу, вдруг опять в человека превратишься? Может, стоит попробовать?

— Попробуй. — Я безнадёжно опустила мордочку. Костя вытащил меня из клетки, я зажмурилась. — Ну?

— Чего «ну»?

— Чего ты меня не кусаешь?

— Я уже укусил, — отплёвываясь от шерсти, ответил Костик.

— Слушай, не беси меня, давай кусай нормально, чтобы я почувствовала.

Костя от души хватил зубами мою лапку.

— Ай! Больно же!

— Ты сама просила. Не кричи, маму разбудишь.

— По-моему, не помогло… — прошипела я, дуя на укушенное место.