Владимир Лещенко - Чародей на том свете

– А почему? – не подумав, спросил Даниил. Все, не исключая Эли, посмотрели на него, как на идиота.

– Ты что, не помнишь, кто там живет? А еще утверждаешь, волшебную карту читал внимательно. Те‑Кто‑Превратился, и Хозяева Бездны! – Ху был непривычно серьезен. – Ах, Апоп, отец наш! Помилуй и спаси!

– Ой, что это? – пискнула шаманка, вторя ему.

И в самом деле, было отчего. При их приближении ворота начали медленно подниматься. Стало видно, что их нижняя часть выполнена в виде мелкоячеистой сетки, чтобы не мешать водам Урна протекать, при этом не впуская (или, наоборот, не выпуская?) никого.

Ладья рванулась вперед, буквально влетев под своды, и пассажирам оставалось только смотреть, как позади медленно опускается створка.

– Не может быть! – констатировал боцман, шевеля усами, фосфорически замерцавшими в сгущающейся тьме. – Ворота были запечатаны лучшими магами из ГУМ! Впрочем, если Ладья приплыла сюда, значит, так надо, – философски заметил он, успокаиваясь. – Ей лучше знать!

Словно в подтверждение его слов на носу, корме и у мачты вспыхнули яркие белые огни, рассеявшие тьму. И одновременно врата за кормой сомкнулись.

– Ладно, делать нечего, – согласился Хепри, – поплывем так. Эх, сколько же я тут не бывал!

И они поплыли. Теми самыми пещерами Амдуата, про которые Даниил столько слышал всякого.

Сюрпризы начались спустя час.

На их пути возникла массивная тускло‑серебристая решетка весьма древнего вида. На ней был распят окаменевший скелет антропоида метров пятнадцать высотой.

– Все шуточки шутят! – непонятно о ком бросил Ху. – Так ведь и дошутиться можно.

Даниил не на шутку обеспокоился – их стремительно несло на непреодолимую преграду, и, казалось, они неизбежно должны были разбиться о толстенные прутья.

Но, не доходя до решетки двух десятков метров, «Месектет» начала тормозить. А когда между ее носом и гигантской костью, прикрученной к пруту толщиной в ногу слона (причем почему‑то жгутом разноцветных проводов) осталось метра три, замерла.

– Чего будем делать? – спросил обеспокоенный Хнум. – Эту решетку я, конечно, взорву, только вот не знаю, сколько времени потрачу. Это ж чистый титан, как я посмотрю!

Взоры команды обратились на Упуата.

– Не хотелось бы применять силу без крайней необходимости, – изрек он, смешно пошевелив ушами. – В этом месте…

– Ладно, придется старому Хепри отдуваться, – вздохнул скарабей.

Пошептав под нос что‑то, он сложил из корявых пальцев какую‑то магическую фигуру, весьма напоминающую хорошо знакомый землянам кукиш. Ярко‑белый росчерк – и обрезанные рукотворной молнией толстые прутья‑колонны посыпались в поток, увлекая за собой кости древнего исполина.

И Ладья Миллионов Лет сама собой устремилась вперед.

– Умница! – довольно проурчал Путеводитель.

Они продолжили путь по подземной реке. Магические светильники на корабле капризничали, иногда из трех горел лишь один, и то вполнакала. Порою своды пещеры опускались так низко, что пассажиры невольно пригибали голову. Временами же терялись во мраке, создавая впечатление черной бездонной пустоты.

Когда взору путешественников становились доступны берега, обнаруживалось, что то тут то там к воде выходят устья пещер помельче, иной раз даже со спусками, выдававшими работу чьих‑то рук. (Или что у неведомых разумных там было?)

Один раз Упуат деликатно потеребил Горового за штаны.

– Взгляни, – молвил он, – такого ты нигде не увидишь.

Осторожно свесившись через борт, Даня с замиранием сердца увидел, как из фосфоресцирующих глубин поднималась рыба. В другом бы месте молодой человек решил, что это, пожалуй, кит, но даже сквозь толщу воды подземного Урна было видно, что огромный силуэт принадлежит именно рыбе. Раза в три длиннее Ладьи, сплющенная сверху, с огромными белесыми глазами, мутно светившимися навстречу волшебным лампам «Месектет». Ее широкую спину покрывала даже на вид каменно‑твердая чешуя – каждая «чешуйка» в рост человека.

«Панцирная рыба! – подумал Данила. – Живое, можно сказать, ископаемое!»

Он не на шутку встревожился, мало ли чем это создание питается? Но исполинская рыба не обратила на них внимания. Может, была сыта, а может, не интересовала ее столь мелкая добыча. Когда она всплыла за кормой, все почувствовали, как качнулся корабль на поднятой волне.

Прошел час или около того, и их вынесло в поражающий всякое воображение грот, вполне способный вместить если и не Сокарис, то хотя бы Уэрнес.

В вышине медленно плавали ярко‑красные точки, не то звезды, не то глаза каких‑то созданий, смотревших на них с высоты.

– Быстрее, быстрее! – подгонял команду и Ладью Хепри, почему‑то поминутно глядя вверх, словно ждал оттуда неприятностей.

Подземный зал они прошли за три часа или около того; и вот перед ними очередной вход в тоннель, куда втекал Урн, миновав исполинскую заводь.

Течением их пронесло мимо старых причалов, усеянных рассыпающимися в пыль скелетами и мумиями (и не все из них принадлежали людям). Затем еще одну пристань – на ней одиноко стоял автомобиль с открытыми дверцами. Причем хотя и современной марки, но уже обросший сталактитами и покрытый толстым слоем пыли.

И вновь берега разошлись, и корабль плыл по черной реке, казавшейся бесконечным океаном.

– По‑моему, за нами кто‑то следит! – сообщила Эля где‑то через час.

– Будь спокойна, светлая Изида, здешние Хозяева трогать нас не станут, – важно доложил боцман. – Не с чего, а их «соседи» не имеют тут полной силы – Великая река все же.

– А кто такие Хозяева? – вмешался в разговор археолог. – И что за соседи?

– Хозяева? – усмехнулся Ху, правда, не очень весело. – Хозяева они и есть Хозяева. Известное дело – на земле Амдуата владыка Апоп, а в глубинах – свои владыки. А Превратившиеся – те сами по себе.

– И все‑таки, кто они такие? – Даниил пожалел, что не спросил об этом у Апопа.

– Да хватит вам, нашли о чем говорить! – оборвала их шаманка. – Вам, мужикам, только бы потрепаться! Следят за нами! И не просто так!

– Точно, – подтвердил Кириешко, – что‑то там впереди не в порядке!

Археологу стало зябко – все, что он слышал про подземелья Амдуата, оптимизма насчет их возможной судьбы не прибавляло.

А из темноты уже слышался плеск воды, будто кто‑то быстро молотил по речной глади мокрым бельем. Звук нарастал, приближаясь, и к нему примешивались какие‑то вопли и странные квакающие завывания.

– Поворачивай! – испуганно бросил Ху, но «Месектет» уже сама собой начала тормозить.

А потом в свете волшебных прожекторов они увидели источник шума. Больше всего это походило на какой‑нибудь коллективный заплыв на провинциальном празднике Нептуна. Но только вот пловцы…

То были твари с чешуйчатой шкурой, тупыми лягушачьими мордами, и когтистыми перепончатыми лапами. Все это дополнялось короткими, прямо‑таки карикатурными хвостиками – как у тритонов или саламандр.

– Глубоководные! – взвизгнул Упуат.

– Вот мерзость! – сплюнул Хепри. – Ктулховы отродья, Маат их в душу! С чего бы это? Не иначе, надоумил их кто на нас напасть! Сами бы ни в жисть не решились…

– Яаа… йе‑йе‑йе – а‑а‑а… ууоо!!

Мускусная вонь, смешанная с запахом тухлой рыбы и тины, пропитала окружающий воздух.

Среди этих тварей мчалось нечто очень большое, спрутообразное, размахивающее щупальцами, с глазами, как сковородки, и огромным клювом, которым тварь грозно щелкала. Это было похоже на кракена, осьминога и кальмара одновременно. Вернее, не было похоже ни на кого из них: совершенно невообразимый монстр!

Верхом на нем ехало еще с полдюжины гуманоидов, среди которых выделялся явно старший в этом сборище – когда‑то, видимо, высокий, а сейчас сгорбившийся и седой от старости, сжимающий лапами грозный, метров в пять длиной трезубец. Квакающим басом он отдавал какие‑то команды, перекрикивая плеск воды и вопли своих подчиненных.

И вот уже первая гнусная харя возникла над фальшбортом, разевая пасть в злорадном крике.

– К‑куда, лягушоночек??! – подскочивший Ху мощным апперкотом отправил нахала обратно в воду, но еще четыре или пять его сородичей принялись карабкаться на «Месектет».

Подоспевший Хепри аккуратно отрезал им головы мерцающим огненным зигзагом, однако враги тут же снова появлялись по обоим бортам – и это были лишь цветочки. До предусмотрительно попятившейся назад Ладьи не добралась еще основная масса Превратившихся.

Рядом с Данькой возникла Эля, державшая в руках посох, горящий холодным пламенем, лизавшим ей руки, но не обжигающим.

– Упуат, давай!! – крикнула она, и огненный шар, вылетевший из‑под ее ладоней, снес атамана земноводных пиратов.

А потом позади Дани раздался грохот, и идущих на абордаж уродов смело как метлой.

Обернувшись, парень разглядел Кириешко, поливающего атакующих от бедра из ручного пулемета. Следующую очередь Владилен Авессаломовйч вогнал между глаз уже тянущего к ним щупальца спрута, впрочем, без заметных для того последствий.