Анна Одувалова - Выбор ксари

— Упущение, — усмехнулся парень и протянул бокал с вином. — Может, мы это и исправим.

— Может, когда-нибудь, — Анет сделала глоток и, задумавшись, поинтересовалась: — Ты хоть как?

— А как? — Дерри пожал плечами, прошелся по комнате и, придвинув себе кресло, уселся напротив Анет.

Девушка вздрогнула, было что-то от хищника в его скользящей походке. Ксари словно не замечал, какое действие оказывает на девушку. Он слишком красив, чтобы быть настоящим. Сильный, немного тяжеловатый подбородок с ямкой, прямой нос, слишком темные, в контраст пепельным волосам, брови. Рельефные мышцы груди, красивые руки — тело воина или танцора. Низко сидящие на бедрах штаны. Сложно делать вид, что его обнаженный торс на расстоянии вытянутой руки — это неважно.

— Все хорошо, — Дерри прокашлялся, взгляд Анет обжег, по коже пробежали мурашки. «Неужели она не понимает, что творит?» — Оля жива. Стик изрядно потрепан, но тоже жив, что само по себе удивительно. Завтра я отдаю Сарту гребаный артефакт — и все. Все закончится.

— Точно?

— Ага, — Лайтнинг опустил глаза, чтобы, не дай боги, Анет не заметила в них тень сомнения. Закончится оно, конечно, закончится, в этом Дерри не сомневался. Только вот очень вероятно, что итогом будет его смерть. О подобном варианте ксари старался не думать, но исключать его на сто процентов было глупо.

Терпкое вино теплым ласковым комком скользнуло по горлу. Красная капелька, похожая на кровь, застыла в уголке губы, и девушка осторожно ее слизнула, с наслаждением прикрывая глаза. Дома, на Земле, ничего подобного ей пить не приходилось. Наверное, там такое вино тоже делали, только вот никто Анет им не поил. Не та ценовая категория. Здесь же было нормой: дорогой коньяк, шикарные номера, качественная одежда, драгоценности. К такому легко привыкнуть. А не надо бы. Любая сказка рано или поздно заканчивается. Впрочем, от своей Анет получила пока не все. Было еще одно, что хотелось положить в копилочку воспоминаний, чтобы потом подобно драгоценному ожерелью иногда вынимать и предаваться ностальгии.

— Просто… так много произошло за последнее время, — произнесла она, заметив, что Дерри внимательно за ней наблюдает.

— Мне не привыкать, — как-то уж слишком легкомысленно махнул он рукой.

— Да? — Анет напряглась и осушила бокал одним глотком. — Неужели даже убийство любимой далось тебе легко? — Вылетевшие слова сразу показались неправильными. Но ничего изменить было уже нельзя.

— Любимой? — Дерри поперхнулся коньяком и закашлялся. — Любимой? Да я эту тварь ненавидел!

— Да? — Анет выглядела растерянной. Разговор уходил совершенно в иное, ненужное русло. Она пришла сюда совсем не за этим. Но отступать было поздно. Настойчивый взгляд Дерри говорил о том, что свою позицию придется разъяснять.

— Скажи-ка мне, — голос Лайтнинга звучал холодно, — почему ты решила, что я люблю Лину?

— Ну…

— Потому что я с ней спал? Ты же понимаешь…

— Понимаю. — Анет подняла руку, призывая собеседника замолчать. — Дерри, не надо.

— Почему ты не хочешь, чтобы я тебе объяснил?

— Дерри, — Анет была удивлена, — неужели ты не понимаешь? Я никогда бы не простила любимому измены, но… Нас с тобой ничего не связывает и тогда не связывало, и, будь добр, не опускайся до унизительных оправданий. Боюсь, я не смогу тебя уважать, если ты займешь позицию виноватого.

Анет резко вскочила и ринулась к двери. Глупо было приходить сюда. Все же между ними стоит слишком много. Не получится нормального разговора. Ничего не выйдет. Она не сможет простить, что бы ни говорила, а он не станет оправдываться. Глупая ситуация, нужно просто найти силы уйти и больше не возвращаться. Ни к чему все это. Ей же практически удалось забыть.

— А ну-ка стой.

Дерри поймал Анет за руку и, не прилагая усилий, притянул к себе, пристально вглядываясь в глаза. Прохладный шелк вновь скользнул по обнаженной груди, заставляя сжать зубы. Девушка так и не поняла, что он намеревался прочесть в ее взгляде, потому что ксари заговорил, рассматривая, как меняется выражение ее лица.

— Что-то я тебя не понимаю. Сначала приходишь среди ночи, начинаешь неприятный нам обоим разговор, а потом с видом оскорбленной невинности убегаешь. Анет, что ты хочешь?

— Неужели непонятно? — хрипло сквозь слезы шепнула она, сдаваясь. До ужаса надоело делать вид, что все нормально и у нее хватает сил держаться. — Тебе не ясно, что я хочу? У других ты такие желания угадываешь моментально. Тебя я хочу. Тебя.

— Но… — Ксари в замешательстве отшатнулся. — Но…

— Что, опять какие-то проблемы? — Анет начала входить в раж. Лайтнинг раздражал, неужели она такая страшная! Черт бы побрал этого мерзкого ксари. — И кто из нас корчит невинность?

— Никто, — Дерри притянул девушку к себе, жадно целуя в губы. Ладони, обхватившие лицо, дрожали.

Анет испуганно выдохнула, но через секунду прильнула ближе к теплой коже. Руки, лаская, прошлись по спине, исследуя тонкие рубцы шрамов, сильные и жесткие мышцы. Теплая и неприступная статуя. Каждый изгиб, каждая впадина совершенного тела словно выточены из дышащего мрамора.

— А если ты пожалеешь? — хрипло поинтересовался Дерри, немного отстраняясь. — Вдруг я не тот, кто тебе нужен?

— Разберемся, — усмехнулась Анет, вглядываясь в его лицо. Наконец-то она может смотреть так, как хочется, утопая в его нежных фиолетовых глазах. Может, даже поднявшись на цыпочки, осторожно провести языком по очаровательной ямочке на подбородке, а потом обрисовать контур губ.

— Странно, — Дерри усмехнулся и осторожно поцеловал девушку в нежный изгиб между шеей и ключицей. — Обычно искушаю я. С тобой же все по-другому. Я тебя боюсь и хочу одинаково сильно.

— А можно, сегодня ты меня бояться не будешь?

— Можно.

Анет заметила хищную улыбку и блеснувшие в мягком свете ночника глаза. Этот поцелуй получился глубже, интимнее, и девушка поняла, что Дерри сегодня для себя все решил и наконец-то это решение было в ее пользу.

Кружилась голова, и скоро ощущение реальности ушло полностью. Анет казалось, что она парит в воздухе. Девушка не сразу поняла, что это просто Дерри, обнимая ее, приподнял над полом, теперь лицо было прямо напротив его губ и глаз. Парень удовлетворенно хмыкнул, так стало значительно лучше. Нагибаться не приходилось. Она обиженно потянулась губами к губам, когда ксари прекратил поцелуй, но в ответ услышала лишь тихий, ласкающий смех. По позвоночнику пробежали острые искорки желания. Как хорошо, что он держит на руках, стоять самостоятельно вряд ли бы вышло.

— Ты такая красивая, — завороженно шепнул он и потерся носом о ее щеку, скользнул губами по шее, останавливаясь у мочки уха.

Поцелуй обжег плечо. Уверенное движение нежных пальцев — и шелковое платье, скользнув по коже, упало к ногам. «Замечательно, что я не надела брюки», — подумала Анет и снова провалилась в ничто, следуя за его губами и руками. Прижимаясь к горячей коже, Анет чувствовала, как бьется его сердце — сильно, глухо, прерывисто. Дыхание сбивалось, и ее собственный пульс невольно подстраивался под этот ритм. Девушка всхлипнула, когда неожиданно холодные простыни коснулись спины. Потемневшие от желания глаза были совсем близко, губы изогнуты в такой знакомой ироничной ухмылке. Анет осторожно очертила пальцем их контур. Осмелев, приподнялась на локтях и поцеловала грудь, там, где стучит сердце. Мысли путались, сложно было понять, в каком измерении находишься. Только глухие удары его сердца или крови в ушах — не поймешь. Страшно открыть глаза, вдруг все это сон: его губы, нежно шепчущие на ухо, его руки, перебирающие волосы, его сильное тело рядом. Вдруг всего этого нет? Девушка, стараясь не спугнуть наваждение, медленно приоткрыла глаза и утонула в его взгляде, скользнула руками по груди, вцепилась в пряжку ремня, стараясь рывком расстегнуть, и растворилась в очередном поцелуе.

Разноцветные мотыльки кружили перед глазами. Розовые, золотые и неизменно нежные, они вместе с его руками скользили по телу, заставляя выгибаться навстречу, и растворяться в желании.

Сильнее прижать к себе, обвить ногами и вцепиться в плечи. Останутся ранки — маленькие полукруглые следы от ногтей. Она их потом обязательно поцелует, но позже, а сейчас… сейчас не до этого, слишком много для одного раза. Легко сойти сума от счастья и осознания, что он наконец-то принадлежит тебе. Пусть не навсегда, пусть, вероятнее всего, на одну ночь, но это неважно. Его челка щекочет щеку, хочется закопаться руками в волосы, чуть отстраниться только затем, чтобы снова кинуться в поцелуй. Перевернуть его на спину, чтобы лучше рассмотреть тяжело вздымающуюся грудь, слизнуть стекающую струйку пота. Поймать ее где-то возле пупка и прочертить губами дорожку к подбородку и снова захлебнуться в поцелуе.