Терри Пратчетт - Монстрячий взвод

Послышались радостные возгласы, и генерал Кзупи наклонился к Фроку.

— В таком случае, сэр, может, нам стоит поторопиться и покончить с этим…

Фрок отмахнулся от него.

— Джекрам, ты старый шельмец, — произнес он, откидываясь в свое кресло. — Я слышал, ты умер. Как ты, черт тебя раздери?

— Прекрасно, сэр! — пророкотал Джекрам. — Совсем не мертв, несмотря на надежды многих!

— Рад это слышать. И, хотя я всегда рад видеть твое румяное лицо, мы здесь…

— Четырнадцать миль я тащил вас, сэр! — проревел Джекрам, пот катился по его лицу. — Вытащил стрелу из вашей ноги, сэр. Разрубил того чертового капитана, что ударил вас топором по лицу, и я рад, что ваш шрам все еще отлично выглядит. Убил того бедного часового, просто чтобы забрать его флягу с водой для вас, сэр. Смотрел в его лицо, сэр, ради вас. Никогда ничего не просил взамен, сэр. Я прав, сэр?

Фрок поскреб подбородок и улыбнулся.

— Ну, кажется, я припоминаю небольшое дельце вроде изменения некоторых деталей, поправки некоторых дат… — пробормотал он.

— Со всем уважением к вам, сэр, не напоминайте мне об этом. Это было не для меня, а для армии. Ради герцогини, сэр. И, да, я вижу здесь еще некоторых джентльменов, которые так же оказали мне такую же небольшую услугу. Ради герцогини, сэр. И если вы оставите мне один меч, я буду драться с любым человеком в вашей армии, сэр, каким бы молодым и горячим он ни был!

И в одно мгновение он вытащил из-за пояса свою саблю и воткнул в бумаги, лежавшие между рук Фрока. Она прошла сквозь стол и осталась так.

Фрок даже не вздрогнул. Вместо этого он посмотрел вверх и спокойно произнес:

— Каким бы героем вы не были, сержант, боюсь, вы зашли слишком далеко.

— Я уже прошел все четырнадцать миль, сэр? — спросил Джекрам.

Некоторое время никто не издавал ни звука, только сабля вибрировала, пока не остановилась. Фрок выдохнул.

— Ну, хорошо, — сказал он. — Какова ваша просьба, сержант?

— Вижу, перед вами стоят мои парни, сэр! Я слышал, будто они беспокоят вас, сэр!

— Девушек, Джекрам, отведут в безопасное место. Здесь им не стоит быть. И это мой приказ, сержант.

— Когда я завербовывал их, сэр, я сказал: если кто-нибудь захочет избавиться от вас, им сначала придется иметь дело со мной, сэр!

Фрок кивнул.

— Очень лояльно с вашей стороны, сержант, и это в вашем духе. Но тем не менее…

— И, кроме того, у меня есть жизненно важная информация к размышлению, сэр! Я должен сказать вам кое-что, сэр!

— Ну, так говори же, черт! — сорвался Фрок. — Тебе не следует…

— Необходимо, чтобы некоторые из вас, джентльмены, покинули эту комнату, — отчаянно проговорил Джекрам. Он все еще стоял смирно, держа руку под козырьком.

— Теперь вы уж точно просите слишком многого, Джекрам, — ответил Фрок. — Это преданные офицеры ее светлости!

— Вне всякого сомнения, сэр! Чтоб мне пусто было, я вовсе не сплетник, сэр, но я буду говорить лишь с теми, кого выберу, или же со всем миром. Есть один гадкий, новомодный способ. Выбор за вами, сэр!

Наконец Фрок покраснел. Он вскочил на ноги.

— Вы что же, серьезно собираетесь…

— Это моя эпитафия, сэр! — ответил Джекрам, снова отдавая честь. — Либо говоришь, либо умираешь, сэр!

Все посмотрели на Фрока. Он расслабился.

— Ну, что ж. Полагаю, не будет вредно послушать вас, сержант. Боги знают, вы заслужили это. Но быстро.

— Благодарю вас, сэр.

— Но в следующий раз вы окажетесь на самой высокой виселице, какую только можете представить.

— Не беспокойтесь, сэр. Никогда недолюбливал эти виселицы. С вашего позволения, я укажу на некоторых людей…

Их оказалось около половины всех офицеров. Они поднимались с большим или меньшим недовольством, но все равно поднимались под пристальным взором сапфировых глаз Фрока, и выходили в коридор.

— Генерал, я протестую! — произнес уходящий полковник. — Нас высылают из комнаты, точно провинившихся детишек, тогда как эти… женщины…

— Да, да, Родни, и если у нашего дорого сержанта не найдется подходящего объяснения для этого, я лично отведу его к тебе для наказания, — ответил Фрок. — Но он имеет право на свою последнюю схватку. Иди-иди, вот умница, и пусть попридержат войну до нашего возвращения. Ну, что, вы закончили эту странную комедию, сержант? — добавил он, когда вышел последний офицер.

— Последняя деталь, сэр, — ответил Джекрам и подошел к двум стражникам. Они и так стояли смирно, но, тем не менее, ухитрились вытянуться еще сильнее. — Парни, вы будете стоять за дверью, — сказал сержант. — Никто и близко не должен подойти, ясно. И я знаю, что вы, ребятки, не будете подслушивать, из-за того, что случится, если я когда-либо узнаю об этом. Вперед, хоп-хоп-хоп!

Он закрыл дверь за ними, и все изменилось. Полли точно не смогла понять, как именно, но, возможно, хлопок двери сказал «Это наш секрет», и все присутствующие были его частью.

Джекрам снял свой кивер и осторожно положил его на стол перед генералом. Потом он снял свою куртку и протянул Полли со словами: «Подержи, Перкс. Это собственность ее светлости». Он закатал рукава. Расслабил свои огромные красные подтяжки. А потом, к ужасу, если не к удивлению, Полли, достал свой бумажный сверток с отвратительным жевательным табаком и перочинный нож.

— Ну, это… — начал майор прежде, чем его коллеги подтолкнули его, призывая к тишине. Никогда еще человек, режущий комок черного табака, не был центром такого сосредоточенного ужасающего внимания.

— Снаружи все идет прекрасно, — сказал он. — Жаль, что вы не там, а? Но, правда так же важна, а? И вот почему был созван этот трибунал. Она должна быть важна, правда эта, иначе вас не было бы здесь, я прав? Конечно же, прав.

Джекрам отрезал кусок табака, сунул его в рот и устроил за щекой; снаружи просачивались звуки битвы. Он повернулся и подошел к только что говорившему майору. Человек слегка съежился.

— Что ты хочешь сказать насчет правды, майор Дерби? — спросил Джекрам. — Ничего? Что ж, тогда, что я могу сказать? Что могу я рассказать о капитане, что развернулся и побежал, рыдая, когда мы столкнулись с колонной злобениан, оставляя своих собственных людей? Мне рассказать, как старик Джекрам догнал его и поколотил слегка, вселив в него страх перед… Джекрамом, и он вернулся и одержал в тот день великую победу над двумя врагами, один из которых был в нем самом. А потом он пришел к старому Джекраму, упоенный битвой, и наговорил больше, чем следовало…

— Ублюдок, — мягко произнес майор.

— Рассказать мне правду сегодня… Жанетт? — спросил Джекрам.

Звуки битвы внезапно стали громче. Они ворвались в комнату, точно вода, стремящаяся заполнить впадину в океанском дне, но ни один звук в мире не мог бы заполнить эту внезапную тишину.

Джекрам подошел к другому человеку.

— Приятно видеть вас снова, полковник Кумабанд! — бодро произнес он. — Конечно, вы были просто лейтенантом Кумабанд, когда я был под вашим командованием. Отважным парнем вы были, когда повели нас против отряда копьелизов. А потом вы получили тяжелую рану в потасовке, и я лечил вас ромом и холодной водой, и узнал, что, храбрость храбростью, но парнем вы не были. О, как вы тараторили в лихорадочном бреду… Да, было. Вот правда… Ольга.

Он зашел за стол и стал прохаживаться за спинами офицеров. Те, мимо кого он шел, смотрели прямо перед собой, боясь повернуться, не осмеливаясь сделать любое движение, которое привлекло бы внимание.

— Можно сказать, я знаю кое-что обо всех вас, — говорил он. — Довольно много о некоторых, и достаточно о большинстве. Кое о ком я мог бы написать книгу. — Он остановился прямо за напрягшимся Фроком.

— Джекрам, я… — начал он.

Джекрам положил ладони на его плечи.

— Четырнадцать миль, сэр. Две ночи, потому что днем мы отлеживались, так много было патрулей. Рана была ужасной, это верно, но я для вас был лучшей сиделкой, чем любой из хирургов, готов поспорить. — Он наклонился так, что его рот оказался прямо над ухом генерала и продолжил театральным шепотом. — Что могло остаться такого, чего бы я о вас не знал? Так… вы все еще ищете правду… Милдред?

Комната превратилась в музей восковых фигур. Джекрам плюнул на пол.

— Вы ничего не сможете доказать, сержант, — наконец произнесла Фрок со спокойствием ледяной глыбы.

— Ну, в общем-то, да. Но мне постоянно твердят, что мир меняется, сэр. В целом, мне не нужны доказательства. Я знаю человека, которому понравится эта история, и уже через пару часов она окажется в Анк-Морпорке.

— Если ты выйдешь отсюда живым, — раздался голос.

Джекрам улыбнулся своей самой жуткой улыбкой и неотвратимо, точно лавина, двинулся к источнику угрозы.

— А! Я знал, что кто-нибудь это скажет, Хлоя, но, как вижу, ты все еще майор, что неудивительно, поскольку ты пытаешься блефовать без единой чертовой карты на руках. Все равно, хорошая попытка. Но, во-первых, я могу, черт возьми, высечь тебя прежде, чем вернутся стражники, клянусь, и, во-вторых, ты не знаешь, что именно я записал, и кто еще в курсе. Я натаскал вас всех, девочки, и некоторые уловки, что вы знаете, некоторая горячность, чувства… ну, всему вы научились у меня. Так ведь? Так что даже не думайте, что можете переиграть меня, потому что, когда дело доходит до уловок, я становлюсь мистером Лисом.