Варвара и драконий хвост (СИ) - Зволинская Ирина

– Но позвольте, пресветлый нер, о каком браке между вами может быть речь, если нерита Барбара несколько лет носит кольцо невесты дракона? – между делом уточнил Рамез. – Судя по отпечатку драконьей ауры в ментальном поле девушки, между ней и её женихом уже установилась связь. Вероятно, ни его величество Себастьян, ни его величество Рамез об этом не знали, иначе вряд ли бы вы получили подписи на этом документе, – и он продолжил как ни в чем не бывало ковыряться в своей тарелке.

Я с искренним восхищением посмотрела на рыжего короля. Вот, что значит политик. И ведь ни слова лжи! Рамез отпил из чашки и довольно мне подмигнул. Мирена прыснула, а Изольда восторженно каркнула:

– Мой герой! 

Скофич принял документ обратно. Ничего не сказал, только зло смял в руке свиток.  

– Барби – невеста, – улыбнулся Артур. – Она, кстати, об этом сообщила еще до твоих на нее претензий.

Одно дело в одиночку сражаться со всем миром, и совсем другое чувствовать крылья брата за своей спиной. После слов Рамеза спокойствие принца больше не было напускным, ощутили это и светлые.

Артур и Рамез переглянулись, и король драконов едва заметно кивнул. Принц поднялся и вышел из-за стола, остановился напротив Матеуса.

– Ты смел, человек. Или нагл. 

Скофич-младший вздернул подбородок и не опустил глаз под пристальным взглядом драконьих, наоборот, смотрел с вызовом и ледяной усмешкой. А ведь он с самого начала вел себя так, будто считает себя если не выше, то хотя бы равным дракону. И если раньше я списывала это на недостаток воспитания и, чего скрывать, ума, то теперь,когда я убедилась, что ни того ни другого магу не занимать, начала догадываться – не в этом дело.

Невероятно сильный магический дар в семье, где до него не было ни одного мага. Военная академия с отличием, где учатся отпрыски благородных семей. По чьей протекции туда приняли сироту? И … личное знакомство с его величеством Себастьяном. Не много ли странностей на скромного племянника лавочника?

– Зачем ты собираешь осколки Мирового зеркала, Матеус? – спросил Артур.

Два камня на его груди вспыхнули, словно два глаза дивного существа. Оба старых архимага попятились, непроизвольно воздев руки, но атаковать дракона, у которого была печать Света, – это безумие в квадрате.

Портальщик поморщился, – свет от амулетов, яркий, как прожектор, бил ему в лицо  – но ответил, не дрогнув голосом, словно давно ждал этого вопроса:

– Чтобы защитить наш мир, раз вы, драконы, не справляетесь с той задачей, ради которой созданы Всеблагими.

Удивительно, но камни не изменили цвет.

– Наш мир – это чей? – вкрадчиво уточнил Артур. – Всеобщий, носящий в разных языках разные имена, но имеющий одно на всех небо, одно солнце, одну землю и дающий жизнь и магию всем рожденным здесь существам? Или твой личный мир, Матеус? Мир, где нет места драконам и флари? Отвечай!

– На какой из твоих вопросов отвечать? – поднял бровь портальщик.

– Какой мир ты имеешь в виду, нер Скофич? Всеобщий? Да? Или нет?

Человек молчал, но его лицо исказила гримаса боли. Брюзгливый старик схватился за орден архимага на груди, выставил его вперед, как щит, и завопил:

– Вы не имеете права устраивать допрос подданному Све…

– Имею! – оборвал его принц. – И вы это прекрасно видите. Сарвен, Дар, отведите девушек в их покои, пока я тут… беседую с нашими гостями.

Изольда, сидевшая на колене Рамеза, слетела на пол, когда он встал, и бочком, незаметно, подобралась ко мне поближе и вспорхнула на мое плечо. Если бы я не проследила за ней взглядом, то и не заметила бы, как скользят с опущенной под стол кисти Рамеза тонкие, как струны, и юркие, как язычки пламени, туманные черные змейки, сплетаясь в узор вокруг меня и Мирены. Сарвен показал на дверь, ведущую в кухню, чтобы не вести нас мимо светлых магов, загородивших выход.

– До скорой встречи, Барбара! – поклонился мне Матеус и улыбнулся. Хищно, как будто знал, что уже победил.

Линии пентаграммы вспыхнули алым, драконица дернулась и страшно закричала. Рядом со мной засияло окно портала. Матеус ступил на каменный пол подвала. Замок задрожал, и пол под ногами начал трескаться, как тогда, на площади у королевского дворца, когда камни мостовой будто вспорол невидимый коготь.

– Владыка! – рухнула на колени Ясмара.

– Мировое зеркало омыто кровью, – улыбнулся мне Матеус. – Остался последний ингредиент – душа жертвы.

– Скоро … – зашептали будто бы отовсюду.

Черные щупальца просочились сквозь линии пентаграммы, огладили лицо все еще живой, дрожащей драконицы, а затем метнулись к стоящему рядом светловолосому Дауру, насаживая его тело, как на огромный шип.

Меня затрясло от ужаса, а Даур неверяще посмотрел на кровавую дыру в своей груди и перевел обиженный взгляд на брата.

– Карен…

– На троне не могут уместиться двое, – развел тот руками. – Прости, брат.

“Артур!” – мысленно заорала я, но ответа не было.

– Верно, – кивнул Матеус, – не могут. – И он швырнул в Карена какую-то склянку. Та разбилась, разливаясь мерзкой черной кляксой у ног дракона.

Блондин рыкнул, вскинул руки, на которых тут же выступили когти. Карен собирался обернуться прямо в подвале и раздавить Матеуса если не магией – он почему-то не смог выплести ни единого заклинания, то хотя бы массой. И нас всех вместе с ним. Только когти его вдруг исчезли.

– Что это?! – испуганно заорал он.

Скофич подошел к нему и, достав из перевязи кинжал, ответил:

– Твоя смерть, – и одним движением перерезал ему горло.

Меня трясло, драконица тихо засмеялась, темнота укрыла пол, подбираясь ко мне, и я рванула к пентаграмме, смазывая линии и выдергивая осколок из груди умирающей жертвы. Только он, хоть и не причинял мне вреда, не поддавался! Что же делать?! Как прервать ритуал?!

Взгляд упал на кольцо Рамеза. И я поняла…

– Барбара! Что ты творишь! Не смей снимать кольцо! – с яростью крикнул мне Матеус. – Ты погибнешь!

Смешно… неужели он и правда, надеялся, что я выживу?

– А так погибнет весь этот мир…

Мир, который тоже стал для меня родным… Я видела это так так ясно, как сияющие линии пентаграммы, и я сняла кольцо и надела на палец леди Фелиции. Осколок из её груди легко скользнул мне в руку.

У меня больше не было ни единой защиты. Только окровавленный осколок в руках.

Щупальца взметнулись и со всех сторон потянулись ко мне. Я зажмурилась, а открыв глаза, пообещала сама себе:

– Никаких больше террариумов. Никаких змей! И осьминогов! И Ктулху! А ну, отстань! – заорала я на тьму, голос от страха сорвался, и я дала петуха, но продолжала бормотать ерунду, отбиваясь от тентаклей осколком зеркала. – Не трогай меня, противный!

– Иномирное сокровищщще, иди ко мне, – зашипело со всех сторон.

Матеус, замерший в отдалении, склонил голову и, сжав кулаки, смотрел  на меня из-под упавшей на лоб косой челки. Ну просто кровавый диктатора с Земли. Ему бы усики – вылитый.

– Иномирное…  – одними губами прошептал маг.

Я не стала ничего отвечать, не до того было! Щупалец вокруг явно прибавилось, хотя теперь они не рисковали приближаться. Но у меня всего две руки, и я уже устала, а у Ктулху… много! И лап, и сил. Я видела как он всё явственнее обретает плоть, вытягивая силы из умирающей жертвы.

– Не сопротивляйссся, иди ко мне, и я подарю тебе всё, чего ты захочешь!

– Спасибо не надо! – выпалила я. Не хочу быть жертвой, не моё это!

– Отдай осколок, идиотка! – заорала на меня Ясмара и вырвала его у меня из рук, заливая всё вокруг кровью.

Ну вот и всё… конец сказочке...

“Артур, помоги?!” – отчаянно позвала я, уже ни на что не надеясь.

“Варя! – ответ был таким громким, что я на миг оглохла. – Наконец-то ты ответила!”

Я бы возмутилась, кто кому ответил, но не стала. Вокруг меня полыхнуло черным огнем, сжигающим протянутые ко мне щупальца. И я оказалась в крепких объятьях дракона.