Виктор Высоцкий - Сказочная Русь. New Edition.

— Ваше Страхолюдие! На нашей территории вновь объявились чужаки!

— Кто на этот раз? Снова небось кабаны размером с быка? Или комары, те, что за воробьями гоняются?

Черт покачал головой — Если бы… Ваше Мракобесие, новый враг объявился. Таких монстряков мы еще не видали. Крысы, ростом с собаку, упыри какие-то чудные. Явно не наши. Наши хоть и кусаются, но лесорубов досуха не высасывают. Псы, вида жуткого, стаями носятся, жрут все подряд, не глядят кто перед ними, человек иль нечисть. Давеча лешак из Черного Бора отловил пару, так у них даже глаз нет! Слепые как котята, но волки от них удирают! Вихри незримые, ловушки молниями пуляющие, огонь подземный, на лесных тропках подстерегающий, и это еще не все! Охотники появились неведомые, каких не было; в доспехах невиданных, с пищалями необычными. Те, сволочи, всех подряд валят; и нас, и нечисть пришлую, да и разбойникам достается… В болотах тоже новая дрянь нарисовалась, болотникам да кикиморам от нее житья нет…

Кощей слушал доклад с каменным лицом. Разом вылетели из головы все глупости с вышивкой, и не разученной гаммой «до минор» для аккордеона. В голове пульсировала только одна мысль; «доигрался!»

Двери распахнулись вновь, и в приемную влетела распатланная Яга.

— Доигрался, козел старый!!!

Пахом Игнатович, старый охотник, выследил кабанчика. Тихо-тихо, на цыпочках, чтобы не вспугнуть, Пахом приблизился к кустарнику. Будет вечером жаренная свининка… Кабанчик хрюкал и пыхтел, выкапывая из земли корешки, и червей, и на охотника внимания не обращал. Пахом взвел оба курка. Вот сейчас… Кабанчик хрюкнул снова, и вдруг высунул рыло из куста… Более жуткой твари охотник на своем веку не встречал. Громадная голова, поросшая густой седой щетиной, клыки, что сабли у стрельцов, пятак размером с большую миску! Таким рылом только медведей пугать… До икоты… Охотник и зверь тупо уставились друг на друга. Кабан хрюкнул, поддев рылом трухлявый пень. Пень развалился. Пахом тоже хрюкнул и испортил воздух. Штаны на заднице лопнули… Так быстро Пахом Игнатович не бегал никогда. Поваленное дерево перескочил словно молодой, и очень горный козел. Под ногами трещали сучья, берданка колотила по спине, позади с энтузиазмом пыхтел кабан. Охотник мчал сломя голову, и не разбирая дороги. С лева и справа — густой колючий кустарник, хрен проскочишь, прямо на тропе — тоже черти что. Воздух над тропой радужно переливался, и чуть заметно дрожал, будто в зной. И тут Пахом споткнулся. Вот сейчас кабан, который может и не кабан вовсе, промчится по нему, вбивая копытами в грязь, а чудовищные клыки станут рвать его плоть. Новенький кафтан, жаль до слез. Вся пенсия на него пошла. Раздался дикий визг…

Когда охотник поднял голову, ему тоже захотелось орать. И было от чего; неведомая сила оторвала громадную тушу кабана от земли и он висел в воздухе на высоте трех человеческих ростов. Такое ощущение, будто дикую хрюшку затянул внутрь смерч. Кабан визжал, и вращался все быстрее и быстрее, и вот, его разорвало. Брызнула кровь, полетели во все стороны ошметки потрохов, пачкая деревья и траву. Куски разлетелись по кустам. И лишь призрачное марево, красиво переливалось над тропинкой…

— Доигрался, козел старый!!! — орала вращая глазами Яга — Ты погляди чего творится!

Кощей махнул рукой, и посыльного черта как ветром сдуло.

— Да знаю я уже… Не ори. Виноват, знаю. Ну хочешь, расстреляй меня!

— Толку с того!!! — взвизгнула Яга — Допрыгался, экскриментатор хренов! Чего теперь делать?! А ведь я тебя предупреждала, чтоб с колодцем Мимира не баловал. Вон Один уже глянул, и что? Тоже, как и ты знать все хотел. Говорили ему, просили его, не лезь! А он все свое гнул; «я одним глазком только!».

— Ну, и чего? — не понял Кощей — Ну глянул.

— Вот с одним глазом-то и остался. — Яга выпустила пар, и теперь заговорила спокойнее — Так то Один. Ты же что натворил?! Припекло иные миры поглядеть? Ну, и как?

— Поглядел. — потупился Бессмертный — Да только не с того начал. С Чернобыля. Там эти твари водятся, что у нас объявились. Откуда мне было знать, что они к нам пролезут?!

— А голова тебе на что? — стукнула главного злодея по лбу клюкой Яга — Корону носить? Корона тут же сползла Бессмертному на глаза.

— Теть Маша, может хватит уже? Сколько можно, в самом-то деле?

Вредная старуха, осеклась на полуслове. Давно ее по имени никто не называл. Все Яга да Яга. Глубоко вздохнула, и уселась на услужливо подсунутую Кощеем табуретку.

— Ты, вот что, Костик — уже добрее обратилась Яга к Кощею — как хочешь, а погань всю эту, назад загони! Не дело это, когда по землям русским нечисть пришлая бродит. Нам своей хватает!

Кощей стянул с головы корону и зашвырнул ее подальше в угол. Права Яга. Со всех сторон права. Виновен по всем статьям.

— Не стой столбом! — прикрикнула на него Яга — Думать давай, как от беды землю нашу спасать…

Бух! Бух! Бух! — мерно стучали кулаки Поповича по кожаному мешку набитому речной галькой. Чтобы мешок не раскачивался, его придерживал Муромец. Добрыня обучал молодежь рубке на мечах и боевых топорах. Сейчас он как раз распекал бойца с секирой;

— Ну сколько раз повторять; ты не дрова рубишь! Что ты в нее вцепился, как в мамкину юбку?! Руки по черену должны плавно ходить, вот так! — руки Добрыни заскользили по рукояти секиры, и она пошла выписывать плавные восьмерки и круги — Вот так! Понял, бестолочь?

Боец с несчастным видом кивнул. Добрыня вернул ему оружие и подошел к Поповичу.

— Ты, братка, чего-то в облаках летаешь. Вон за место мешка всю грудь Илье исколошматил.

— Кто, я? — удивился Леха, опускаясь с небес на грешную землю — Блииин… Илья Матвеич, прости, ради бога!

— Да чего уж там. — хмыкнул Муромец — Кольчугу вот только помял. Ты часом не влюбился? Прав ведь Добрыня, ворон последнее время ловишь.

Леха густо покраснел. Друзья глядя на его алую репу, дружно заржали.

— Да ладно — хлопнул его по плечу Илья — не серчай. Кто она хоть?

Леша глянул на друзей из-подо лба — Шапочка.

Богатыри дружно почесали затылки; ну и дела! Такого парня теряем!

— Делать-то что будешь? — обратился к Поповичу Илья — Девушки, им ведь корме секса ухаживание подавай, да чтоб по красивее было. С чего начнешь?

— Не знаю — развел руками Попович — а с чего надо?

Илья подкрутил ус и подмигнул Добрыне — А нарви-ка ей бурьянов, и скажи что в цветах не разбираешься!

Ох, не даром говорится, что любопытство сгубило кошку… Это притом, что у нее девять жизней! Вот и Кощей, на этом попался. Копаясь в библиотечном архиве, он случайно обнаружил письменное упоминание о колодце Мимира. Это настолько заинтересовало Кощея, что он потратил два года на поиски, не увенчавшиеся впрочем, успехом. Тогда он еще не знал, что колодец Мимира, на самом деле, ни каким колодцем не был. Это была сеть пространственно-временных тоннелей, лежащих вне физического континуума. Проще говоря, проходы из любого места в любое. И в любое время. Все это, Бессмертный узнал позже, изучая предания скандинавов и импортные комиксы. Но знать — это одно, а пользоваться — совсем другое. И вот здесь начиналось самое интересное; оказывается, чтобы открыть колодец Мимира и путешествовать в нем, требовался особый артефакт. Сам Мимир, для этого пользовался золотым амулетом, в центре которого был вставлен черный камень, с серебристыми прожилками. Камушек этот, Мимир добыл в чужих землях, суровых и опасных. Тот же Один например, знал это, и напоив Мимира водкой, затырил у него медальон. Позднее Мимир выловил Одина, и с криком: «Я те глаз на жопу натяну!!» вырвал ему глаз, но было поздно; с украденного медальона подчиненные Одину гномы наштамповали тысячи копий, нерабочих, понятное дело. И теперь легче иголку в стоге сена найти, чем отыскать подлинный амулет среди гномьих подделок. Это вам не китайцы, гномы всегда все делали на совесть. Мимир поорал, побуянил, да с пустыми руками домой и воротился. И вот тут, оказалось, что пройдоха Один, перехитрил сам себя. Амулет, с которого снимали копии, гномы по незнанию его волшебных свойств, положили в общую кучу. Один с горя напился и по пьяни устроил Рагнарек. Ну, то есть приперся в Етунхейм и напхал там всем подряд; етунам, сванам, и черным гномам. Обозвал всех нечистью, и пообещал объявить монополию на хмельной мед. Тем, это было до задницы, гномы уже изобрели самогонный аппарат, а милиции гоняющей за это дело, в Скандинавии не было, так что владыку Валгаллы дружно послали на хрен. Тот разобидевшись объявил всем войну, и пошел домой. Спать. Что было дальше? Рагнарек, был, вот что. Сумерки богов. Етуны с Асами устроили чемпионат по хоккею, играли на льду реки Ивинг. Да в погоне за шайбой, очутились на льду Чудского озера. Александр Невский в это время глушил рыбу динамитом и обе команды хоккеистов утопил. А потом наврал, что подломил лед под тевтонскими оккупантами. Александра сразу же зауважали, и выбрали князем, рыбнадзор даже грамоту ему выдал. Медную. Так вот, оно было. Шли века, об амулете давно забыли, Рагнарек стал мифом, а медальон, меж тем, тихо-мирно почивал на дне Днепра. Как он там оказался? А хрен его знает. Так вот, когда Кощея очередной Иван-Царевич потащил топить, то сбросил его в реку с моста именно в том месте где лежал амулет. Кощей в мешке с камнями спокойно пошел на дно, и даже слегка вздремнул, ожидая когда этот придурок наконец уберется. И кто интересно пустил слух что у Кощея томится Василиса Прекрасная?! Отродясь похищениями не занимался, а уж баб, и подавно. Крику от них, шуму! А выкуп — курам на смех. Да еще и царевичи всякие недоразвитые приключений ищут. И что им дома не сидится? Ну, да, утопить бессмертного — веселее некуда. Так амулет Мимира оказался в сокровищнице Кощеевой, а сам Кощей про него забыл. До времени…