Владислав Выставной - Волшебный полигон Москва

– И по-моему, и вообще – это будет тридцать шесть. Так что двойка тебе. Садись!

Пашка не был отличником. Но он был очень самолюбив. Я готов поспорить, что в ту минуту Пашка был уверен в своей правоте! И получать незаслуженную двойку он никак не хотел!

– А за что двойку? – насупившись, спросил Пашка. – Я здесь правильно все написал…

Вампирша аж оторопела от такой наглости. Класс тихо захихикал. Назревало представление.

– Что ты написал правильно?! – прошипела Вампирша, скрючилась, будто для прыжка.

– Что шесть на шесть – тридцать семь, – невозмутимо ответил Пашка. Он уже совершенно успокоился, но уходить от доски не собирался.

– Та-ак, дети, – протянула Вампирша, – Все взяли и перевернули свои тетради. А теперь посмотрели на обложке таблицу умножения. Сколько будет шесть умножить на шесть?

По классу пронесся тихий ропот.

– Ну, что молчим? – поинтересовалась Вампирша. – Сколько?

– Тридцать… Семь… – мертвым голосом произнес Филин и шмыгнул носом. Филина нельзя было упрекнуть в незнании математики. Но и читать он тоже умел прекрасно, несмотря на свою оптику.

Вампирша принялась судорожно хватать тетради и разглядывать на них таблицы умножения.

– Бред! – бормотала она, – Опечатка…

– А вы на калькуляторе посчитайте, – посоветовал Пашка.

Я хмыкнул. Следом захихикали остальные. Это было явной наглостью, а потому вызывало заслуженное восхищение.

Вампирша судорожно заколотила по кнопкам. После чего охнула, схватилась за голову и выбежала из класса.

Начался веселый галдеж, иПашка, сопровождаемый овациями, плюхнулся за парту рядом со мной.

– Как ты это сделал? – спросил я, тыча пальцами в кнопки своего задрипанного калькулятора. Шесть на шесть выходило именно тридцать семь!

– Да просто решил – пусть так и будет, раз написал уже. А какая разница?…

Калькулятор вдруг выдал длинный ряд цифр и умер. А через секунду погас свет во всей школе.

Помните? Это был тот самый день, когда во всем мире были проблемы с электричеством, когда вышибло все компьютеры?

Когда чуть не сошла с орбиты МКС?

Это все оттого, что мой друг Пашка не дружил с математикой.

Как я догадался, что все дело именно в нем? Сам не пойму.

Но, видимо, вечером, когда стал делать уроки и понял, что, как ни решай задачки – все получается наперекосяк, да еще не горит свет, и даже книжки рвутся в руках, когда пытаешься их открыть…

А еще перестали закрываться двери, отвинчиваться краны… Ну, что я вам рассказываю, вы ведь сами все это помните…

Тогда я пошел искать Пашку.

И, как оказалось, не я один. Возле дома меня поджидали знакомые дядечки в костюмах. Выглядели они весьма озабоченно и потрепано. Видимо, оттого, что на этот раз приехали не на роскошной иномарке, а на стареньком «УАЗике». «УАЗик», как ни странно, работал. Несмотря на то, что шесть на шесть теперь – тридцать семь…

Без долгих разговоров они усадили меня в машину, и мы поехали.

– Мальчик, скажи, где сейчас может быть Паша? – спросил один из этих странных людей.

– Дома, наверное, – буркнул я.

– Дома его нет, – быстро сказал второй.

– Ну, не знаю… – пожал я плечами. – Может, на карьере?

Старый карьер был нашим любимым местом для игр и сборищ. Летом здесь были кучи огромных камней и маленькое грязное озеро посередине – настоящий Большой Каньон. А зимой это было идеальное место для катания на санках. И лыжах – кому не было жалко лыж, и не пугали переломы.

И мы поехали в сторону карьера.

Когда мы въезжали в его кратер, я сразу почувствовал неладное: трос новенькой тарзанки безвольно свисал прямо в грязное озеро. Я еще не успел ничего сообразить, как взрослые выскочили из машины и бросились куда-то бегом.

Я выскочил из машины и увидел Пашку. Он лежал на берегу озерца, наполовину в воде, придавив своим телом часть уходящего в воду троса.

Вам знакомо ощущение, когда все вокруг происходит будто бы и не с вами вовсе, словно наяву вы попадаете в страшный сон? Вот и мне оно стало знакомо в ту минуту…

…Когда Пашку уложили на заднее сиденье, он увидел меня.

– Я ошибся, – всхлипнул Пашка. – Шесть на шесть – и вправду тридцать шесть…

И забормотал что-то совершенно непонятное…

– Что с ним? – испуганно спросил я, когда мы ехали в больницу.

– Все будет хорошо, – уверенно сказал один из дядечек. – Мы успели вовремя…

– А когда он снова придет в школу?

– Я думаю, скоро…

Но в школу Пашка так и не пришел. И я его больше не видел.

Видимо, те самые дядечки в штатском решили от греха перевести его в очередную школу, подальше от нас.

О Пашке напоминают мне только сгоревший калькулятор, подшивка научных журналов о необъяснимых аномалиях в орбитах планет нашей Системы, да вырезка из газеты о вручении Филину Нобелевской премии.

Надо же было проболтаться ему, что я умею лечить грипп обыкновенным зеленым чаем…

Ведь если я расскажу всем про своего друга Пашку – мне никто не поверит…

– Вот такая история, – закончил Богдан.

– Забавно, – кивнул Дэн. – А про чай – это тоже правда?

– Нет, там было другое открытие, – загадочно сказал Богдан. – Но из этических соображений я все немного упростил…

– Врун, – донеслось из-под патлов Эрика. – Вранье от первого до последнего слова.

– Ну, ладно! – обиделся Богдан. – Чего я тогда тут распинаюсь перед вами, если вы мне не верите?

– Почему не верим? – успокоил того Толик, – Эта история всего лишь доказывает, что наша пронизана чудесами. Я совсем недавно это понял. Надо просто больше внимания уделять деталям…

– Или меньше пить, – цинично вставил Эрик.

– Фу, – скривился Богдан. – Грубый, примитивный прагматик! Ты-то чего тогда полез в магию?..

Эрик что-то пробурчал было в ответ, но тут в спор вмешался Дэн:

– Все, братцы, приехали. Здесь делаем пересадку…

Рублевка беспокойно заскулила.

Дэн с усмешкой наблюдал за реакцией тех, кто впервые пересекал границу перевернутого подземного Кремля. Богдан, внезапно оказавшись на «потолке», моментально позеленел. Его стошнило. Не легче переход перенес Эрик. Кристу закачало, она побледнела и осела, чуть не свалившись в обморок. Только Толик и Марина легко перешагнули грань между сравнительно «нормальным» миром и «миром наизнанку».

– Ну, что, пошли? – сказал Дэн, терпеливо дождавшись, когда все придут в чувство. – Мы уже практически на месте. Остается ждать Доминатора…

Но он ошибался.

На Ивановской площади, прямо, словно какую-нибудь официальную делегацию, их встречали:

– НКВДшники с тяжелыми взглядами.

– Агенты Госбезопасности в изрядном количестве.

– И Доминатор собственной персоной.

Как-то сбоку примостился уже знакомый Дэну Трошкин. Он виновато развел руками, будто говоря: «Я тут ни при чем. Ничего не поделаешь – служба…»

– Ну, вот, – упавшим голосом сказал Богдан. – За что боролись, на то и напоролись…

– Ну, давай, начинай связывать нас дружбой. – Марина толкнула Толика в бок локтем.

Толик не ответил. Он мрачно оглядел встречающих и с тоской подумал, что, так или иначе, сейчас будут расставлены все точки над «и». Ему до смерти надоели все эти чудеса.

Только Дэн совершенно спокойно вышел вперед, приветственно подняв руку:

– Всем привет! А ничего погодка, а?

Доминатор, вышедший навстречу «гостям», тихо рассмеялся.

– Ну, вот и все, – сказал он. – Все, кто должен был, собрались вместе. И, наверное, это правильно. Приятно пообщаться с самыми настоящими Игроками. В конце-концов, Госбезопасность должна знать в лицо героев своей маленькой страны…

– Можно подумать, вы с нами не общались до этого, – зло процедила Марина. Казалось, она сейчас вцепится в скрытое вечной тенью лицо.

Доминатор развел руками. Могло даже показаться, что под своим черным капюшоном он виновато улыбнулся.

– Да, между нами случались моменты недопонимания. Но ведь на то она и Игра, чтобы выиграл кто-то один. Тем более, согласитесь – нечестно, когда у кого-то изначально такие значительные преимущества. Я про Игрока номер один…

Толик криво улыбнулся.

– Вы нас убьете? – просто спросил он.

Друзья испуганно посмотрели на Толику. Его прямота была пугающей.

Дэн спокойным взглядом изучал Доминатора и его свиту. Казалось, он продумывает, как с наименьшим расходом сил уложить на землю эту небольшую группку слабаков.

– Я еще не решил, – задумчиво произнес Доминатор. – Впрочем, я полагаюсь на случай, который подскажет, как с вами поступить наилучшим образом. Видите ли, я не очень люблю совершать необратимые поступки, выгода от которых мне не вполне ясна… Пока же мне хотелось бы получить от вас то, что спрятано в замечательном рюкзаке Игрока номер один.

– Это еще с какой стати? – набычился Толик.