Виктория Князева - Золотое царство

— Ой, — только и пискнул кот, — я не могу…

— Баян! — крикнул уже Вертодуб, тоже оценивший всю серьезность ситуации. — Иди!

— Да не могу я! — отчаянно воскликнул кот. — Мне того… надо!

— Ты что же, проклятый, — захрипел Андрей, срубая очередного воина, — погубить его хочешь? Иди, тебе говорят!

— Да не могу я, братцы! — простонал Баян. — Вы что думали, я до бесконечности есть могу? Как хотите, а мне НАДО!

— Леший бы тебя побрал! — рявкнул Вертодуб, невесть как перемахнул сразу через дюжину ворогов, сломав по пути несколько ребер, и тут же оказался рядом со змеем. Могучим кулаком он тут же проломил череп полынному мечнику и со всей силы оттолкнул Володимира к самой воде.

— Мертвым прикинься! Тихо лежи!

Но змею и прикидываться было незачем, сил у него не было вовсе, последняя пара глаз была крепко закрыта. Тем временем из-за камня выполз чрезвычайно довольный кот, поглядел на поверженного воина и обиженно проворчал:

— Что, меня нельзя было подождать?

Вертодуб только рукой махнул, снова бросаясь в самую гущу битвы. Ночь была на исходе.

Андрей сцепился в схватке сдюжим богатырем, который шустро ворочал двухаршинным молотом, выбил оружие у него из рук и отсек мечом Серевелем голову. Серевель с каждым убитым воином будто прибавлял стрелку сил, светился все ярче, пока наконец не превратился в тонкую полосу света в руках у Андрея. И такая исходила от меча лютая мощь, что затрепетали полынные воины, рассыпались их ряды. Напрасно ярился царь Огонь, тщетно пытаясь вернуть воинству прежний запал, паника охватила многотысячную рать. Витязи бежали, но не было им спасения — дружина царя Еремира взяла армию в кольцо. Один за другим гибли целые легионы, уходили навеки в пучины морские. Кто знает, отправились ли они прямиком на опустевший остров Ладень или же угасли, как звезды, чтобы вновь воссиять на новом небосклоне. Когда в небесной выси показались первые рассветные лучи и красный всадник Ярополк промчался по дымящейся земле, почти вся полынная армия была разбита.

Но и это не испугало царя Огня. Он равнодушно смотрел на то, как гибнут его воины, но сам не вступал в бой, предпочитая только раздавать приказы военачальникам. Увидев, что у него осталась только горстка солдат, царь взревел и бросился к морю. У самой воды на мшистом камне сидела прекрасная Зелинега, бледная, как предрассветное небо. Отец приказал ей оставаться там, дав в защитники двух могучих богатырей, но они оба были повержены, и девушка сидела одна, притаившись среди камней. Острый взгляд царя быстро ее приметил:

— Здравствуй, красавица!

Царевна вскинулась, узнала царя Огня и побледнела еще больше. Царь Огонь, усмехаясь, поигрывал длинным своим мечом. Он обошел вкруг Зелинеги и насмешливо вопросил:

— Что, милая, чья взяла? Думала, любезный батюшка спасет тебя от верной гибели?

Царевна молчала, чувствуя, что силы покидают ее. Огонь не унимался:

— А знаешь, милая, кто погубил тебя тогда, в первый раз? Это был я! Я сгубил тебя, сгубил и народ твой, да не дали разойтись молодцу, связали крылья орлиные! Но этим они лишь отсрочили мое торжество. Полынному царству быть!

Царь Огонь расхохотался и замахнулся мечом, собираясь отсечь голову прекрасной царевне. Зелинега вскрикнула, закрыла глаза и… разжала ладони.

Словно второе солнце зажглось над землею, всех ослепило золотое сияние — то горели чудные кольца царевны.

Яркий свет сотворил чудо — в мгновение ока все звонкие клинки обратились в пыль, щиты раскололись, как сухое дерево, а доспехи рассыпались в прах. Царь Огонь отшатнулся, изумленный и ослепший, закричал и упал на камни. Белый свет прошел сквозь него, опустошая и очищая, а когда погас, сила царя-чародея ушла в мерзлую землю.

Отгремела славная битва, как один полегли воины царства Полынного, и ничто не спасло их от верной смерти — ни мощь и величие царя Огня, ни огнекрылые сирины, ни филин-оборотень, кружащий теперь над полем боя, будто стервятник. Страшно стало царю Огню, впервые за долгую жизнь почувствовал он в сердце не гнетущую злобу и ненависть, а ужас, который сдавил ему грудь и подкатил к горлу. Огонь сжимал в руках чудом уцелевшую рукоять меча, да так крепко, что никакая сила не смогла бы заставить его разжать пальцы. Царь, оглядываясь по сторонам, видел своих воинов, мертвыми лежащих на морском берегу.

— Что это? — словно безумный шептал царь Огонь. — Где все? Витязи мои верные, богатыри мои славные! Где же вы?

Но никто не отвечал царю. Славные воины с острова Ладень растворялись в утреннем тумане, чтобы навсегда уйти из этих краев, князь Хирлос с победой возвращался в крепость Снежеть. Море давно успокоилось, и холодные волны неспешно набегали на берег. И в полной тишине пошел белый снег, укрывая саваном погибших воинов.

— Где же вы? — повторил Огонь. — Где вы? Где ты, жена моя, прекрасная Маланьица?

Но молчала и она, Маланьица. Стояла царица в Золотом дворце, смотрела в волшебное свое зеркало, перебирала рукой длинные кудри и слушала затихающий голос мужа:

— Где ты? Где ты?

— Что с ним делать? — спросил Андрей у Вертодуба. — Может, в плен взять?

— Он тебе нужен? — устало спросил тот.

— Нет вроде, — покачал головой стрелок.

— И мне не нужен, — подытожил Вертодуб, — ну его к лешему. Теперь он безобиден.

— Хорошо…

Молодцы еще раз оглянулись и, дружно вздохнув, отправились к давно поджидающей их Яге.

Долго еще царь Огонь бродил по морскому берегу и все кого-то звал, прислушивался, надеялся. Ответом ему был только чаячий крик да негромкий шум прибоя. Наконец царь выдохся и повалился на обледеневшие камни. Снег все усиливался, пока не повалил стеной в полном безветрии. Так хорошо было лежать царю, прижавшись щекой к холодному камню, думая о возлюбленной прекрасной Маланьице. Глаза царя закрылись, и он задремал. Снег меж тем шел все гуще, оседал и таял на спине царя, а потом и вовсе скрыл его целиком. Царь Огонь и сам не заметил, как перестал существовать посреди северных земель, — унесся он далеко в заоблачные дали, позабыв обо всем, что пережил, и готовясь начать новый долгий путь.

— В Золотое царство надобно, — заявил Андрей с ходу, — к царю на поклон!

— Надо, надо, — согласилась Яга и не удержалась все-таки, съехидничала: — Чай, теперь зазнаешься, не Андрейкай звать, Андреем Вавилычем прикажешь?

— А тебя Ягой Змеевной? — срезал ее стрелок и тут же улыбнулся. — Ладно, хватит лясы точить, пора нам!

— Вам, — передразнила его Яга, — кому это вам, хотела бы я знать! Вас вон сколько, а конь у меня хоть и могуч, да только и двоих таких орлов ему не сдюжить!

— Так что же делать? — испугался Андрей. — Как до царства добраться?

— Доберемся уж как-нибудь, — проворчала чародейка, — на змее хотя бы!

— На змее — это хорошо, — сказал стрелок, — да только чего-то боязно! Он еще опосля боя хворый, чего его зазря беспокоить?

— Спасибо, напомнил, а то бы без тебя я не додумалась! — возмутилась Яга. — Конечно, нечего его покуда беспокоить, да только все одно ехать надобно. Вот я и поеду, у меня на тот случай и конь-огонь имеется!

— Хорошо, — кивнул стрелок, но вдруг спохватился: — Возьми-ка меня с собой, а?

— Это еще зачем? — вскинулась Яга. — На кой ты мне там нужен? Что я, по-твоему, сама не справлюсь?

— Ты-то справишься, — пробормотал Андрей, отводя взгляд, и добавил смущенно: — Дюже хочется поскорее царя Кусмана увидеть и передать ему новость благую!

Яга хихикнула:

— А ты, оказывается, к славе молодецкой особый вкус имеешь!

— Имею, — совсем засмущался стрелок, — да только мне пуще всего царя Кусмана повидать охота!

— Рассказывай! — хмыкнула чародейка, но противиться не стала. — Ладно, так и быть. Уговаривайся там с товарищами, поедем.

Андрей просиял и бросился к товарищам, в двух слова пересказал им, что надобно делать, и забрался на Светомира.

— Знаете, братцы, — добавил он, — ведь Яге-то я соврал. Тут вишь, такое дело… Я же царя из темницы не выпустил. Негоже там государю томиться, коли царство снова в его руках будет!

— Как? — изумился Вертодуб. — А птица Белка как же?

— Ну как, — развел руками Андрей, — вывел царя на свет белый, кольцо с пальца приказал снять, а потом обратно в темницу завел.

— Ну ты даешь, — хихикнул Витомысл, — ой, погоди, припомнит тебе это государь!

— А я что, — испугался стрелок, — я же для его блага!

— Ну ладно, ладно, — рассмеялся Вертодуб, — это дело прошлое! Сейчас, гляди, не мешкай, возвращайся поскорее!

— Не задерживайся там! — добавил Витомысл.

Стрелок кивнул:

— Ждите нас!

И чудный конь Светомир быстрее ветра полетел в Золотое царство. Дорогой Яга все больше молчала, зато Андрей разливался соловьем, взахлеб рассказывая чародейке о том, какая у царя Еремира имеется дочь-раскрасавица. Под конец Яга не выдержала: