Юлия Славачевская - Замужем за Черным Властелином, или Божественные каникулы

— Аралёзы?!! — ахнул я. — Быть того не может! Они же исчезли давным-давно!

— Нет, не исчезли, — к нам присоединился Сухлик. — Они просто были заперты в подземном царстве!

Аралёзы замерли. Псы как по команде повернули головы и с радостным повизгиванием устремились к Сухлику. Мохнатые громадины бешено мотыляли хвостами, тявкали и подвывали от радости, стараясь как можно усерднее обслюнявить ему лицо. Сухлик с трудом от них отбивался.

Освобожденный и зализанный с ног до головы Денис сел с помощью Иалоны и выглядел уже не в пример лучше. Щеки порозовели, глаза повеселели. А уж лежание на мягком бюсте кому угодно добавит настроения!

— Чего пялишься? — подошла жена. — Тоже хочешь полежать?

— Нет, — открестился я, притягивая к себе единственную женщину на свете. — Хочу прожить с тобой долгую жизнь и умереть на руках правнуков, глядя в твои глаза.

— Фигушки! — фыркнула счастливая Илона. — Не сбежишь первым! И потом… мне кажется, что там, — она деликатно показала пальчиком на землю, — нам вряд ли будут рады. Скажем так… твой дедушка очень расстроен моим поведением и впредь не жаждет родственных объятий…

— Мой… кто-о?!! — У меня натурально открылся рот.

— А вот и наоборот! — Рядом с нашей дружной компанией откуда ни возьмись появился злющий Иртихал. — Я просто мечтаю познакомиться с тобой поближе, маленькая тварь!

— Рот закрой, ничтожество! — рявкнул я, вытягивая меч и в гневе не соображая, с кем говорю.

— Хорошо, уговорил, — неожиданно покладисто согласился бог смерти, с каким-то необъяснимым удовольствием разглядывая меня сверху вниз. — Рот я закрою. Но руки распущу! — Накинулся на Илону: — Где мои артефакты?!

— Какие именно? — высунулась из-за моей спины жена. — Я столько всего нечаянно прихватила в компенсацию морального ущерба, что могла случайно взять и что-то очень нужное…

— Здесь ничего из его вещей нет, кроме короны на твоей голове, — подошел к нам отбившийся от аралёзов Сухлик.

— Братец! — с отвращением прошипел Иртихал.

— Кто?!! — Слава богам, вороны здесь сейчас не летают.

Сухлик подернулся дымкой — и вот уже на его месте стоял… Рицесиус.

— Ах ты! ТЫ!!! — вырвалось у меня. — Чтоб вас всех!

— Надо было прибить тебя еще под Мантором, гаденыш! — прошипел Иртихал. — А не поручать вот этому оккупанту за тобой присматривать.

— Ты и не поручал, — спокойно ответил Рицесиус. — Если бы я сам не взялся за парнем приглядывать, давно бы его в могилу свел. Как же! Твоя кровь, а ведет себя не по-твоему, неправильно!

— Неправильно! — подтвердил бог смерти. — Слишком уж мягкотелый!

— Это Кондрад-то?!! — У жены глаза стали большие и красивые.

— Да! — посмотрел на нас Иртихал. С отвращением: — Ты должен был стать величайшим полководцем всех времен и народов! Завоевать весь мир! Залить мой алтарь кровью! Приносить мне миллионы душ! Настроить сотни тысяч храмов и поклоняться мне! А ты?!!

— Ну извини, — пожал я плечами, внутренне передергиваясь от подобной перспективы. — Что выросло, то выросло. Значит, ты отец Стефана?..

— Конечно, — кивнул Иртихал. — Вот уж кто был достойным сыном, почитающим отца. Правда, он сейчас немного занят… После сто пятьдесят первого… или второго заговора обживает место на вертеле…

— Уже нет, — покаялась Илона. Невинно пожала плечами: — Извини, не знала, что вы так дружите. Я его к тебе отпустила, когда мы по дороге встретились.

— Мерзавка! — снова яростно зашипел Иртихал.

— Выбирай выражения, брат, — сделал внушение Рицесиус.

— Так ты мой двоюродный дедушка? — поинтересовался я.

— Да, — согласился бог войны. — Мы — родственники, и…

— Упаси боги от таких родственников! — вырвалось у меня. Знаю я это родство! А то потом сочинят про меня королевскую эпитафию: «В юности он много улыбался, но потом повстречал Илону и Рицесиуса!»

Ага. И на могиле поставят памятник… вместо портрета Черного Властелина — улыбающийся полярный зверек и подпись: «Кондрад Дорсетский, начнем сначала!»

Илона зажала мне рот теплой ладошкой и прошептала:

— Не поминай богов всуе, а то еще какой-то дальний родственник объявится!

— Уже! — радостно сказал Рицесиус. Обвел взглядом застывших людей. — Песадилла!

— Чего он ругается неприлично? — прижалась ко мне жена.

— Кто?!! — Иртихал был слегка обескуражен. Занервничал, сволочь, задергался. — Этого не может быть!

— Может, любимый… — Из тени выпорхнула закутанная в шелковые покрывала тонкая фигурка.

Иртихал побледнел.

Его жена опять нежно проворковала:

— Может!

— Он не ругается, а зовет жену Иртихала, Песадиллу, богиню ночных кошмаров, — ласково пояснил я жене.

— Это которую он пятьсот лет не видел? Сочувствую, — ответила ненаглядная, с интересом наблюдая стремительный забег бога смерти от драгоценной любимой супруги. — Гляди, как сильно по ней соскучился… так и хочет продлить момент встречи!

— Думаю, брат будет очень занят на ближайшие несколько сотен лет, — приблизился к нам Рицесиус. Широко улыбнулся. — Пока снова любезную половинку где-нибудь не забудет…

— Угу. — Я угрюмо смотрел на покровителя и, как оказалось, родственника.

— Обижаешься? — широко открыл глаза бог. — На что?

— Совсем не на что, — согласился я. — Маскарад во время войны…

— Это у него любимое занятие, — перебила меня жена. — Да, Цесариус?

Бог покаянно кивнул и перевоплотился в старичка-лекаря, бесследно сгинувшего после моего перемещения.

— Ну все! — У меня закончилось терпение. — Знать тебя не знаю и отказываюсь от любого покровительства!

— Сынок! — подбежала ко мне теща. — Не стоит так обижать дедушку. Уверена, что он из лучших побуждений! Ведь так?! — спросила она с нажимом, глядя в очи бога, вернувшего себе привычный облик.

Тот кивнул головой и принял покаянный вид.

— Ирочка, — подошел тесть и ободряюще похлопал меня по плечу, — мужчины сами разберутся!

— Знаю, как вы разбираетесь! — ядовито пропела худенькая женщина. — Один из твоих сыновей валяется на холодном камне в компании незнакомой нам девушки, другой все это время беззастенчиво процеловался с другой незнакомой девушкой. Третий отчаянно завидует первым двум, а твоя дочь…

— А твоя?.. — ласково перебил жену папа. Мама сдулась и посмотрела на него недовольно, но, впрочем, скоро сменила гнев на милость и позволила себя обнять.

Первой очнулась Илона и, обведя родственников пристальным взглядом, вопросила с недоумением:

— А вы здесь откуда?

— Мы… — начал Егор.

— Так получилось… — перебил его Гаврила Острожников.

— Сестренка, — влез Тарас, — у тебя, по-моему, крыша поехала, и по ходу она мою догнать пытается!

— Видишь ли, доченька, — начала Ирина Александровна, жестом заставляя остальных примолкнуть, — это долгая история…

— Тогда все в замок! — скомандовала деятельная Илона. — Я хочу знать, как вы сюда попали!

Разве можно отказать женщине в такой маленькой просьбе?

Популярная фраза из мультфильма «Трое из Простоквашино» по сказке Э. Успенского.

Анатолий Рас.

Сальван — согласно фольклору, муж и защитник арианэ.

Корпия — разновидность гигиенического материала, которым раньше пользовались вместо современной ваты. Изготавливали корпию, надергивая ниток из старых простыней или других хлопковых или льняных тканей.

Из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию».

Из кинофильма «Бриллиантовая рука».

Из кинофильма «Белое солнце пустыни».

«Wanna be loved». Музыка Джонни Грина, слова Эдварда Хеймана и Билли Роуса.

«Пора в путь-дорогу», слова С. Фогельсона, музыка В. Соловьева-Седого.

Лермонтов М. Ю. «Смерть поэта».

Реплика Мустафы из первого советского звукового кино «Путевка в жизнь».

Согласно реально существующей версии о происхождении слова «молодец» С. С. Липинского. Статья «Рыбья семантика».

Келарь — монах, заведующий всеми монастырскими вотчинами и всеми недуховными делами по монастырскому ведомству. (Чудинов А. Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. 1910)

Цитата из «Серьезного Сэма-2»: «Будет по-моему или по-плохому… Что в общем-то одно и то же…»