Лазурин Вячеслав - Уберзольдат Аненербе

— Ч… что?.. — не сразу прихожу в себя.

— Вставай, говорю! Нужно бежать. Твое спасение отобрало у меня слишком много сил. Скоро сюда прибегут людские воины, и я не смогу дать отпор.

С трудом вылезаю из гроба, стоящего на невысокой подставке, и едва не спотыкаюсь о синий труп Освальда.

— Он мешал… И мне нужны были дополнительные силы… — словно оправдывается мой спаситель. — Нужно торопиться, все вопросы потом!

— Постой, — опускаюсь я к Освальду и забираю из его окоченевших пальцев туго набитую бумагами планшетку, затем забираю со стола рядом спиральную трубку — мой выключатель, и разбиваю. Вдребезги.

— Как ты меня нашел… нашла?

— Я слышала твой крик. В другой реальности. Давай, быстрее!

Мы покидаем тесный подвал, заваленный самыми причудливыми аппаратами и механизмами. Напоследок я успеваю обернуться и глянуть на машину, к которой подсоединен гроб. Это стальной бочкообразный тор, опоясанный шлангами и проводами. Из него торчат многочисленные счетчики, датчики и рычаги. На вид обычная машина земного происхождения. Как же тогда объяснить…

— Сюда! — Кричит мой новый союзник, и мы устремляемся налево по темному коридору без окон. Наверх по лестничной площадке, через еще одну комнату с механизмами, и снова по лестнице.

— Тоже мешал? — спрашиваю я, перескакивая через очередное лежащее тело в военной форме.

— Они спят. И видят очень приятные сны.

В очередной комнате я вижу клочок голубого неба за проломанной крышей. Демон молча хватает меня за бока, и спустя миг мы уже летим над огромным плацем. Тут же раздается сигнал воздушной тревоги.

— Прижмись! — Кричит суккуб сквозь бушующий ветер, набирая высоту.

Армейские склады, казармы, боксы. Все это уносится вниз, превращаясь в серую плоскость, разбитую темными прямоугольниками зданий. Лишь орудийные вышки выделяются высотой и кажутся игрушечными башенками, воткнутыми в карту под нами.

Очень опасные башенки. Небо абсолютно ясное, нет ни единого шанса спрятаться за облаками. Слышен рокот множества пулеметов, мы резко меняем курс, пытаясь петлять между тучами пуль. Они жалят мою грудь, бедро, голову. Взвизгивает напарница, дернувшись и скрючив окровавленное крыло. Теряем высоту. Мимо проносятся две ярко-красные струи, обдавая жаром. Затем вспыхивает яркая зубастая молния, совсем рядом, наполняя ветер запахом озона. Если попадут из гиперболоида — нам конец. Из тесла-пушки — тем более.

Территория базы остается позади, впереди — темно-зеленая полоса леса, сразу за узкой серебристой лентой реки.

— Это Апфельштедт? — не удерживаюсь от вопроса.

— Да.

Наверно, это называется жесткой посадкой. Мы врезаемся в травяной берег на опушке, откатившись друг от друга в стороны. Кажется, я цел. Повреждения не критичны. Чего не скажешь о спасительнице, лежащей под деревом без сознания. Шатаясь, подхожу к ней и вижу около десяти пулевых попаданий в бока, руки, крылья. Трудно представить, как ей удалось долететь сюда с такими ранами, да еще и с таким грузом.

Моя кровь сильно отличается от человеческой. Но больше мне предложить нечего. Острого ничего нет, потому я прокусываю свое запястье, прежде чем поднести его к губам демона. Сжимая и расслабляя руку, выдавливаю кровь прямо на белоснежные клыки. Вздрагивают веки суккуба, ее губы сильно впиваются в меня. Жадно пьют.

— Благодарю, — раздается в моей голове.

— Не за что, — отвечаю уже вслух, — это я должен быть благодарен. Почему ты помогла мне?

— Очень скоро ты поймешь это. Поверь.

Помогаю ей удобнее устроиться под деревом, отведя раненое крыло.

— Раны заживут, — говорит суккуб, — но мне все равно необходим отдых.

— Он необходим нам обоим. Мне есть пока чем заняться, — похлопываю по украденной планшетке, — послушай, я боялся, что моя кровь может не подойти или вообще оказаться ядовитой. Но должен был рискнуть.

— Ты все правильно сделал. Твоя кровь полна той жизненной энергии, что у тебя хотели отобрать.

— Ты о чем? О той машине? Знаешь, что она делает?

— Люди глупые, — улыбаются ее окровавленные губы, — создав машины, которые должны будут им служить, они чаще всего сами неосознанно служат им. Человек, построивший тот аппарат, верил, что подчинил природу жизненной сущности. Но на самом деле он пал жертвой чужой злой воли. Эрих, это была не машина, а портал. Очень примитивный, воистину достойный людской науки. Он ведет в брешь между мирами, где заключена тварь, высасывающая из живых существ самое драгоценное.

— Что же именно?

— Ах, Эрих, неужели ты до сих пор не понял? У тебя есть душа…

11 мая 19… года

…Схрон, в котором были найдены составляющие части и чертежи объекта сто восемь, является сильной аномальной зоной. Многие сотрудники жаловались на ужасные галлюцинации, счетчики паранормальной активности ломались от бешеных зашкаливаний. Однако несмотря на все преграды, нам удалось вынести те артефакты, машины и реликвии, что не успели украсть ренегаты…

18 июля 19… года

…объект сто восемь поражает свой анатомией и уровнем искусственного интеллекта. Это самый совершенный некросолдат за всю историю Аненербе. К сожалению, несмотря на тщательнейшие исследования, секреты его функционирования до сих пор не раскрыты в полной мере. Есть подозрения, что некоторые из его найденных составляющих были изготовлены с применением секретных оккультных технологий паранормального отдела SS. Увы, вся документация этого отдела была украдена отступниками…

2 августа 19… года

…чрезвычайное положение вынуждает нас применить объект сто восемь на деле до конца его изучения. Во избежание утечки информации, память объекта сто восемь подлежит полной чистке, кроме подробностей о его задании и окружающей обстановке. Согласно плану, отыскав тринадцатую башню Вермахта, объект сто восемь должен очистить ее от неприятеля и при помощи аппаратной части своего мозга послать сигнал SUM, запеленговав который мы в кратчайшие сроки получим координаты башни. К сожалению, на генерацию сигнала необходимой мощности должны иссякнуть все энергетические элементы питания объекта сто восемь…

26 сентября 19… года

…в связи с отклонением объекта сто восемь от задуманного плана действий, было решено провести дополнительный анализ его ментальной активности. Результаты свидетельствуют о полном выходе объекта сто восемь из-под контроля и необходимости срочного принятия мер…

Разумеется, дочитывать дальше не смысла. Затолкав бумаги обратно в планшетку, я вышвыриваю ее с крыши башни. Прямо на горящие останки цепеллина, разбитого у ее подножия. Видать, неудачно высадился фон Обенкрут. Недооценил оборону черного мага.

— Он жив, — говорит суккуб позади меня, — и он внутри. Чувствую. Он ждет тебя.

— С чего ты взяла?

— Он мог бы сбить нас, как и тот цепеллин.

— Пойдешь к колдуну со мной? — оборачиваюсь к демонице. Она сидит на карнизе, свесив ножки и сложив крылья. Когда я пытаюсь приблизиться, она останавливает меня рукой и прячет глаза за прядью темных волос:

— Нет. Ты должен справиться сам. А мне пора улетать.

— Почему ты мне помогла?

— Вряд ли ты поймешь. Но… ты первое существо, с которым меня так много единит. Я ведь нечистокровное чудовище. Я тоже человек… наполовину.

Горькое чувство звучит в ее словах — боль пополам с печалью. Откуда-то я знаю, как происходит такое проклятие. Когда смертную женщину изнасилует инкуб. И то ли для забавы, то ли в наказание, оставит в живых. После этого трансформация неизбежна…

— Ты не чудовище, — говорю я, присаживаясь рядом, — чудовище — это то, что выдумывают люди, чтобы хоть как-то оправдать свою жалкую жизнь. Некоторым из них так легче жить — лгать, грабить и убивать ради забавы, предаваться всяким извращениям, добиваться своего ценой чужих судеб, и при этом оправдываться тем, что есть создания более ужасные.

Суккуб грустно улыбается, глядя в мои глаза:

— Прощай, Эрих. Спасибо тебе.

Наверно, мало кто в мире может похвастаться тем, что его поцеловал суккуб. Искренне, в щеку, по-дружески. Пожалуй, один я теперь и могу. Демоница спрыгивает с карниза, расправив крылья. Мощными взмахами устремляется к черному горизонту.

Пора. Я встаю и иду к круглому люку посередине плоской крыши. Внезапно он самостоятельно откидывается под прямым углом.

— Спускайся! — звучит в голове голос мага.

Спускаюсь. Вертикальная лестница сменяется винтовой, уходящей во тьму внизу. Скрипят ступеньки. Один виток. Второй. Третий. Пальцы нервно сжимаются, им не хватает оружия. Ничего, надеюсь, обойдемся переговорами. Сбоку медленно открывается тяжелая стальная дверь с демоническими рунами. Тут же узнаю комнату с операционным столом посередине.