Алексей Калугин - Не так страшен черт

Мы со Стасом давно уже подрабатывали, занимаясь изготовлением оригинальных охранных систем по индивидуальным заказам. Естественно, обслуживали мы главным образом своих знакомых и знакомых своих знакомых, а следовательно, получали за свою работу куда меньше, чем она в действительности могла принести. Зачастую случалось даже так, что полученных денег едва хватало на то, чтобы окупить стоимость использованного оборудования. Ну а поскольку ни у кого из наших клиентов никаких претензий к качеству работы не было, Стас однажды завел разговор о том, что пора бы нам открыть собственное серьезное дело. Я ничего против этого не имел. Выполнив еще несколько частных заказов, мы подкопили денег и стали искать помещение под офис будущей фирмы, для которой уже и название соответствующее было придумано: «Алярм».

В институте на Погодинской нам показали несколько комнат, предназначенных под сдачу в аренду, из которых мы выбрали две. Большую квадратную в конце коридора, в центре которой стояли два монументальных лабораторных стола с кафельным покрытием, мы определили под мастерскую, а просторную с прихожей, в которой прежде сидел не иначе как сам директор института, мы отвели под место встречи с будущими заказчиками.

Как ни удивительно, дела у нас с самого начала пошли очень даже неплохо. Примерно через полгода к нам уже стали обращаться не только частные клиенты, желающие обезопасить свои квартиры и дачные домики от проникновения в них незваных гостей, но и представители различных фирм, опасающиеся как за свою собственную безопасность, так и за сохранность финансовой документации, разглашение содержания которой могло бы нанести фирме серьезный ущерб. Прежде всю работу мы со Стасом выполняли сами, но теперь нам пришлось нанимать работников.

Дело наше процветало, и нам даже удалось пережить без особых потерь августовский кризис 1998 года, когда рушились куда более крупные предприятия, чем наша скромная фирмочка. И даже президентскую кампанию 2000 года мы благополучно миновали. Но вот открытие Врат в 2001 году нам пережить не удалось. Вернее, не само по себе открытие Врат, а то, что за этим последовало. Хотя, несомненно, подготовлено оно было событиями нескольких последних лет.

В августе 1998 года рубль, тогда еще российский, за одну ночь обесценился в три раза. Рынок ценных бумаг рухнул, государство отказалось платить по долгам, а Госбанк вновь принялся в бешеном темпе печатать бумажные рубли, которые уже никому не внушали доверия. В середине 1999-го началась война в Дагестане. Вначале никто не придавал ей особого значения, – в те времена на Кавказе все время было неспокойно. Но осенью начались взрывы жилых зданий в Москве. Жертвы после каждого взрыва исчислялись сотнями. Первыми результатами этих террористических актов стало окончательное падение доверия к Президенту и правительству, состав которого менялся с такой скоростью, что никто уже не удивлялся, видя на экране лицо совершенно незнакомого человека и титры: «премьер-министр России», и всплеск бытового национализма в отношении кавказцев, поскольку еще до начала следствия было безапелляционно заявлено, что во всех взрывах виноваты чеченцы, которые не смогли смириться с поражением в Дагестане. Ни исполнители, ни непосредственные заказчики взрывов, прогремевших той осенью в Москве, до сих пор не найдены. Зато под весь этот шум в Чечню вновь были введены войска и началась новая, как всегда ужасающе бессмысленная и беспредельно жестокая, кавказская военная кампания.

Пользуясь неспокойной обстановкой и нарастанием панических настроений в Москве, Градоначальник усилил паспортный контроль. Теперь все, кто не имел московской прописки или хотя бы временного разрешения на проживание в столице, за которое, кстати, нужно было заплатить немалые деньги, незамедлительно выдворялись из первопрестольной. Коренным населением Москвы подобные меры воспринимались на «ура». Не всеми поголовно, но люмпенами, которые, как известно, составляют подавляющее большинство любой орущей толпы и на которых в первую очередь как раз и были рассчитаны все эти показные меры борьбы с преступностью. Жить после этого в Москве спокойнее не стало, но поставленной перед собой цели Градоначальник добился: его рейтинг резко пошел в гору.

Президентская команда тем временем тоже не дремала.

Сам-то Президент к тому времени уже спал беспробудным сном. Когда же его время от времени вытаскивали под объективы телекамер, по его недоумевающему лицу было понятно, что бедняга просто не понимает, где находится и что от него хотят все эти люди, толпящиеся вокруг. Народ, в большинстве своем давно уже не принимавший всерьез ни одно из невнятно произносимых Президентом слов, теперь только жалел несчастного старика, которому не давали спокойно дожить свои дни на даче, нянча внуков. Однако ближайшее окружение Президента, разделившее между собой властные функции главы государства, явно не имело намерения уходить вместе с ним в отставку после выборов 2000 года. В результате их активной деятельности война на Кавказе затягивалась до бесконечности, российский рубль стремительно падал, и к концу 99-го доллар стоил уже около тридцати рублей, народ нищал, а политики всех рангов и мастей неустанно твердили о том, что сейчас наша страна не сможет выдержать нового потрясения, связанного со сменой власти, да и денег на предвыборную президентскую кампанию все равно нет. В результате «по требованию народа», как об этом было объявлено в средствах массовой информации, очередные президентские выборы были перенесены на неопределенный срок.

Надо сказать, что народ отнесся к этому заявлению в целом спокойно. Не было ни стихийных митингов, ни массовых выступлений общественности, возмущенной столь наглым попранием своих гражданских прав. Само собой, были статьи в либеральных газетах, гневные обличительные речи главы парламентской фракции «Яблоко», выступления журналистов по телевидению, да только толку от всего этого было не больше, чем от лая собаки в пустыне. Президент же, от имени которого все это делалось, не имел ни малейшего представления о том, что происходит в стране. Скорее всего он не знал даже, что по-прежнему является ее Президентом.

Очень возмущен подобным поворотом событий оказался московский Градоначальник, который давно уже испытывал под коленками зуд президентских амбиций. Однако, будучи человеком здравомыслящим, он не попер на рожон, а стал постепенно подбирать под себя всю власть в Москве и области. К тому времени, когда открылись Врата, Москва вместе с большей частью Московской области уже де-факто являлась независимым государством, по непонятной причине все еще входящим в состав Российской Федерации. Градоначальник отказался платить налоги в федеральный бюджет, учредил собственную таможню, а московская прописка с успехом заменяла гражданство. При этом никто не роптал. Да и с чего бы было роптать, если в результате действий, предпринятых Градоначальником, реальные доходы населения подведомственных ему территорий выросли в два-три раза. Дело оставалось за малым: чтобы обособиться от всей остальной России и стать независимым государством де-юре, Москве, по сути, нужно было только ввести собственную пограничную службу и свою валюту.

Лето 2001 года, когда в Москве открылись Врата, несомненно, запомнилось всем. Мы медленно погружались в пучину государственной коррупции и криминалитета, и никто даже и подумать не мог, что наша жизнь может измениться столь круто. Первые Врата открылись неподалеку от станции метро «Юго-Западная». И это были Врата в Ад.

Это сейчас, когда путешествие в Ад превратилось в коммерческий аттракцион, Врата разукрашены, словно вход в Пещеру Ужасов в луна-парке, а тогда это был просто бетонный козырек с ведущими вниз узкими ступенями, по которым навстречу людям вышли черти.

Прошу извинения, не черти, а демоны – именно так они сами себя именовали.

Следом за Вратами в Ад открылись и Врата в Рай. Случилось это тремя днями позже на Манежной площади. Святоши сами позаботились о внешнем убранстве своих Врат, и на месте уродливого колпака с лошадьми, возведенного перед зданием Манежа в конце 90-х, появилась не менее аляпистого вида беседка, увитая искусственными гроздями винограда, бумажными розами и пластиковыми лилиями.

Пока вся страна пребывала в растерянности, первым смекнул насчет того, какую выгоду можно извлечь из случившегося, естественно, наш башковитый Градоначальник. Первым, что он сделал, было заявление о государственном суверенитете независимого государства Московия в составе бывшей Москвы и Московской области. Затем последовали пакты о дружбе и сотрудничестве, заключенные новообразованным независимым государством с Адом и Раем. Черти со святошами наверное, даже не понимали, что происходит, когда подписывали эти документы, ловко подсунутые им в нужный момент. А уж после того, как независимость Московии была признана как Адом, так и Раем, прочим государствам не оставалось ничего иного, как только последовать их примеру.