Terry Pratchett - К оружию! К оружию!

Все-таки не выдержав, Ангва тихонько прыснула.

— …Поддерживать Законы и Постановления города Анк-Морпорк, оправдывать доверие общества и защищать подданных его, косая черта, ее, скобка, зачеркните несоответствующее, скобка, величества, скобка, имя царствующего монарха, скобка…

Ангва упорно старалась смотреть в точку сразу за ухом Моркоу. Монотонный голос Детрита уже отставал от других на пару дюжин слов.

— …Без страха, запятая, упрека или мыслей о собственной безопасности преследовать злодеев и защищать невиновных, запятая, не щадя своей жизни, скобка, при необходимости, скобка, для исполнения вышеупомянутого долга, запятая, и да поможет мне, скобка, вышеуказанное божество, скобка, точка, боги, запятая, храните короля, косая черта, королеву, скобка, зачеркните несоответствующее, скобка, точка.

Ангва с благодарностью замолчала и наконец осмелилась взглянуть на Моркоу. По щекам капрала текли слезы.

— Э… так… значит, все, всем спасибо, — откашлявшись, произнес сержант Колон.

— …За-щи-щать не-ви-нов-ных, за-пя-та-я…

— Закончишь в личное время, младший констебль Детрит.

Сержант снова заглянул в свой блокнот.

— Итак, Хапугу Хоскинса выпустили из тюрьмы, так что будьте начеку, сами знаете, каким он становится, отпраздновав свое освобождение; кроме того, этот чертов Каменноугл прошлой ночью опять избил четверых…

— …Для ис-пол-нен-ия выше-упомя-нутого дол-га, за-пя-тая…

— А где капитан Ваймс? — поинтересовался Шнобби. — Это же его обязанности.

— Капитан Ваймс… разбирается с делами, — пояснил сержант Колон. — Гражданская жизнь — штука нелегкая. Так…

Он снова заглянул в папку, поднял глаза и оглядел стражников. Стражников… ха!

Шевеля губами, он пересчитал подчиненных. Между Шнобби и констеблем Дуббинсом приткнулся какой-то мелкий потрепанный мужичонка, волосы и борода которого настолько перепутались, что он был похож на выглядывающего из кустов хорька.

— …Мне, скоб-ка, вы-ше-ука-зан-ное бо-же-ство, скоб-ка, точ-ка.

— О нет, — неверяще пробормотал он. — Здесь-И-Сейчас, ты что тут делаешь? Спасибо, Детрит, спасибо — только не отдавай честь! — можешь садиться.

— Меня задержал господин Моркоу, — откликнулся Здесь-И-Сейчас.

— Заключение в целях безопасности, сержант, — объяснил Моркоу.

— Опять? — Колон снял с гвоздя над столом связку ключей от камер и бросил ее воришке. — Хорошо. Третья камера. Ключи можешь взять с собой, мы крикнем, если они нам понадобятся.

— Премного благодарствую, господин Колон, — поклонился Здесь-И-Сейчас и тут же сбежал по ступенькам туда, где располагались камеры.

Колон покачал головой.

— Самый ужасный вор в мире.

— Он настолько хорош? — удивилась Ангва. — Что-то непохоже.

— В данном случае под «самым ужасным» подразумевается «совсем никудышный», — объяснил Колон.

— А помните, как-то раз он вознамерился пробраться в Дунманифестин и украсть у богов секрет огня? — ухмыльнулся Шноббс.

— Ну, а я ему и говорю: «Но мы его и так уже знаем, Здесь-И-Сейчас, причем многие тысячи лет», — откликнулся Моркоу. — А он: «Вот и здорово, значит, это антикварная редкость»[4].

— Бедолага, — вздохнул сержант Колон. — Ладно. Что у нас еще?… Да, Моркоу?

— А теперь они должны получить Королевский Шиллинг, — сказал Моркоу.

— Правильно. Да. Конечно.

Сержант Колон порылся в кармане и достал три анк-морпоркских доллара размером с блестку для платья и с содержанием золота примерно как в морской воде. Он бросил монеты трем новобранцам по очереди.

— Это и называется Королевским Шиллингом. — Он искоса глянул на Моркоу. — Понятия не имею почему, но вы должны получать его, когда вступаете в Стражу. Таковы правила. Это означает, что вы действительно вступили в наши ряды. — На мгновение он смутился и даже закашлялся. — Так. Кстати, толпа камнежо… троллей, — быстро поправился он, — устроила на Короткой улице какое-то шествие. Младший констебль Детрит — не позволяйте ему отдавать честь! Хорошо. Ты можешь объяснить нам, что там происходит?

— Тролли празднуют Новый год, — отрапортовал Детрит.

— Правда? Полагаю, нам следует изучать такие вещи. Говорят еще, что эти мелкожо… гномы устроили нечто вроде митинга…

— Годовщина Кумской битвы, — быстро отозвался констебль Дуббинс. — Знаменитая победа над троллями. — В глубинах густой бороды он самодовольно улыбнулся.

— Ага, славная победа, — пробурчал Детрит, с ненавистью глядя на гнома. — Навалились из засады…

— Что? Да это тролли… — начал было Дуббинс.

— Заткнитесь, — перебил их сержант Колон. — Здесь говорится… где же тут говорится?… а, вот, здесь говорится, что они двигаются вверх по Короткой улице. — Сержант перевернул лист бумаги. — Это так?

— Стало быть, тролли и гномы идут друг другу навстречу? — осенило Моркоу.

— Сегодня нас ждет парад парадов, — хмыкнул Шноббс.

— А в чем дело? — не поняла Ангва.

Моркоу неопределенно помахал рукой.

— О боги, — выдавил он. — Там такое будет… Нужно срочно что-то предпринять.

— Гномы и тролли ладят между собой примерно с тем же успехом, как огонь и сухие доски, — откликнулся Шноббс. — Ты когда-нибудь бывала в горящем доме, госпожа? Вот тебе удобный случай.

Обычно ярко-красное лицо сержанта Колона стало вдруг бледно-розовым. Вскочив на ноги, Колон быстро опоясался ремнем с ножнами и взял в руку дубинку.

— И помните, осторожность превыше всего, — торопливо напутствовал он.

— Может, проявим осторожность и останемся здесь? — предложил Шноббс.

Чтобы понять, почему гномы и тролли так ненавидят друг друга, следует обратиться к далекому прошлому.

Они похожи друг на друга, как мел и сыр. Да, да, именно как мел и сыр. Одни — органические, другие — нет, но пахнут сыром. Гномы зарабатывают на жизнь, разбивая вдребезги камни, содержащие ценные минералы, а кремниевая форма жизни, больше известная как тролли, является, по сути дела, камнями, содержащими ценные минералы. В естественных условиях большую часть дневного времени тролли проводят в спячке, а это совсем не то состояние, в котором хотелось бы оказаться камню, содержащему ценные минералы, когда по округе шастают гномы. А гномы ненавидят троллей потому, что им не нравится, когда камень с жилой ценных минералов, который они с таким трудом отыскали, вдруг встает и отрывает им руки только потому, что его, видите ли, ударили киркой по уху.

Таким образом, между гномами и троллями имела место постоянная межвидовая вендетта. Что же касается причин, их у нее, как и у всякой хорошей вендетты, просто не было. Достаточно того, что эта вендетта уходила корнями в начало времен[5]. Гномы ненавидели троллей, потому что тролли ненавидели гномов, и наоборот.

Стража притаилась в Трехламповом переулке на полпути к Короткой улице. Откуда-то издалека доносились хлопки фейерверка. Гномы взрывали их, чтобы отогнать злых духов рудников. Тролли взрывали их потому, что фейерверк приятно рассыпается во рту.

— Не понимаю, — пожал плечами капрал Шноббс, — почему бы нам не поступить как всегда? Пусть они поколотят друг друга, а кто проиграет, того мы и арестуем.

— Последнее время патриций крайне негативно относится к этническим беспорядкам, — уныло произнес сержант Колон. — Они его уязвляют, а он, в свою очередь, начинает уязвлять других.

Тут сержанта посетила блестящая мысль. Он даже немного приободрился.

— А что, Моркоу, нет ли у тебя какой идеи? — осведомился он, надеясь на то, что у капрала найдется какой-нибудь план.

И тут его посетила вторая мысль. В конце концов, Моркоу — простой деревенский парень…

— Капрал Моркоу?

— Сержант?

— Ну-ка, разберись с ситуацией.

Моркоу высунулся из-за угла и оглядел приближающиеся друг к другу праздничные шествия. Гномы и тролли уже увидели друг друга.

— Так точно, сержант, — бодро отрапортовал он. — Младшие констебли Дуббинс и Детрит — честь не отдавать! — пойдете со мной.

— Его нельзя туда пускать! — воскликнула Ангва. — Это же верная смерть!

— Паренек знает, что такое чувство долга, — заметил капрал Шноббс. Он достал из-за уха крошечный окурок дешевой сигары и чиркнул спичкой о подошву башмака.

— Не волнуйся, госпожа, — успокоил ее Колон. — Он…

— Младший констебль, — поправила его Ангва.

— Что?

— Младший констебль, — повторила она. — А никакая не госпожа. Моркоу говорит, что на службе нельзя демонстрировать свои первичные половые признаки.

— Я хотел сказать, — очень быстро произнес Колон под аккомпанемент отчаянного кашля капрала Шноббса, — что у молодого Моркоу есть такая штука. Хорькизма называется. Так вот, у него ее целая куча.