Виталий Бодров - Весь мир на блюдечке сметаны

Что-то неожиданно изменилось. Леди Иллиара дла знак остановиться и подготовиться к защите. Почему? Осталось же совсем немного дожать, нигроманты почти сломлены!

Ну и ладно, зато этот приказ позволил ей догнать Рагунса.

Взрыв! Вспышка! Перилла не устояла на ногах, да и из ее соковенников мало кто сумел сей подвиг совершить. К счастью, это не атакующие чары. А какие тогда? Ой, наверное тогда защитные! Вон какой оранжевый купол над домом! Нигроманты опять что-то новое придумали. А теперь надо вставать, Леди Иллиара сейчас сердита, лучше бы не попадаться ей под горячую руку… и под левую, тяжелую, тоже.

Чади оказалось не так уж и много, как мнилось. Богатырь даже не вспотел. Оно и понятно, тяжеленной кольчуги на нем в этот раз не было.

— Потрясен, — сказал дядька Унорас. — Много слышал о богатырях земли Топорянской, наблюдаю в действии первый раз. Очень, очень впечатляет.

— Пустое, — прогудел богатырь, старательно очишая молот от слизи. Или что там тварям кровь заменяло. — Противники не из сложных. А что много — друг другу мешают. Да и не много это — сотня…

Унорас хмыкнул, и зря, в словах Хреногора не было бравады. Что для него сотня нежити, тем более, безоружной и бездоспешной? Растереть и плюнуть! И вот вам результат — растер довольно качественно. Сейчас плюнем еще и дальше пойдем…

Не пошли. Спутники мои закапризничали, Хреногору срочно потребовалось помыться, сорокаведерную бочку в караульной видел, а Унорас изволил заинтересоваться лабораторией, что обнаружилась сразу после зала с нежитью. На мои вопли, что в любой момент могут нагрянуть нигроманты, ответили: «Тем хуже для них», а Унорас добавил, очевидно, для моего успокоения:

— Все равно надо искать выход в катакомбы… вот и совместим!

Я только руками развел. Настоящий Темный Лорд, не богатырь простодушный, всегда личный интерес общим благом прикроет. Мастер, что и говорить.

Впрочем, лабораторию посмотреть и мне интересно. А раз эти двое не торопятся, значит не так все опасно, как мне кажется. Может, и нигромантов всех поганой метлой вмели, или о нас забыли, или Превеликий сжег уже Краснореченск за Косяком благославенный котобол… Не знаю! А трусом выглядеть не хочется.

Кто бы здесь ни работал, ни в чем себе ни отказывал. О таком оборудовании бедному ведуну можно тодько мечтать! Настоящие стеклянные мерные колбы на хрен, на два, три и даже четыре хрена! Компактная железная жаровня! Палочки разного калибра и материала для помешивания растворов или отваров! Фильтр для очистки жидкости! Посуда самай разнообразная, названия не знаю! Рукавицы по самый локоть жаростойкие, и фартук того же материала! Ингридиентов целая стена, аж глаза разбегаются! Книги по алхимии, алфизике и албиологии! Вершина научной мысли — штатив! И штоф читейшего самогона, который я туту же ополовинел — просто чтобы не сойти с ума.

Превеликий, среди прочих, оставил нам заповедь — «Не укради». Я ничего не взял из лаборатории — но, если б моя сумка была бы со мной, я наоборот, ничего бы не оставил. Взять же что-то одно (два, три — неважно) было выше моих сил. Оно всю оставшуюся жизнь напоминало бы об упущенных возможностях.

Мелькнула даже мысль договориться с нигромантами, но я ее быстро прихлопнул, пока не окрепла и не заняла всю голову. На такое не пойду даже ради всего этого великолепия. — Бедновато у них тут, — донесся до меня из другого мира голос колдодея. — Не могли на нормальную лабораторию расщедриться.

Превеликий, среди прочих, оставил нам еще одну заповедь — «Не убий». Думаю, если я ее сейчас нарушу, он простит. «Не укради» же я выполнил, да и прибью не кого-нбудь, Темного Лорда, да и просто не удержусь. «Бедновато», ну не сволочь ли?

— Похоже, это лаборатория самого хозяина дома, барона Крея, — как ни в чем не бывало, продолжал Унорас. — Он всегда обожал алхимию, насколько я знаю, а я в своем городе ведаю много о чем. Кстати, юноша, не надо шевелить мечом в мою сторону, и вообще, убери его в ножны. Это дурной вкус, с оржием в лабораторию. Стыдитесь!

Я немедленно устыдился и убрал меч. Что это я, действительно?

— Да, это лаборатория дядьки Бренса, — продолжал Унорас, увлеченно листая какую-то толстую книгу в кожаном переплете. — И знаешь что, юноша? Этот человек, похоже, открыл способ превращения трупов в нежить алхимическим путем! Как тебе это? Гениально! Потрясающе! И Косяк его, дурака, дернул с нигромантами связаться! Разбираться ведь не будут, свяжут — и в костер. Жаль, такой талантливый дядька!

Я бы, откровенно говоря, в этот костер еще и дровишек бы накидал. Нечего нежить плодить алхимическим путем, мало нам труповодов, что ли? Надеюсь, Хреногора ни одна тварь цапнуть не успела, а то помрет дядька. Крови на нем хватало, но это ничего не значит, на нем живого места и так не было, когда с цепей снимали.

А вот и он, богатырская морда, легок на помине. Идет прихрамывая, во взгляде вселенская печаль. Неужели чади укусила? — Эй, с тобой все в порядке?

Умный, да? В два раза меньше, чем нога, понял? В них ходить больно, не то, что драться!

— Возьми другие, — неосторожно предложил я.

Богатырь ожог меня злобным взглядом.

— Умный, да? — прорычал он. — Самые большие взял, другие вообще не лезли.

— Ну, извини, — пожал плечами я. — Не лучше ли тогда вообще без сапог ходить?

Хреногор неожиданно смутился.

— В катакомбы же идем, — пробормотал он, старательно отводя взгляд. — А там дерьмо всякое… противно мне, без обуви-то.

Я не позволил себе даже хихикнуть. Хотя очень хотелось.

— Похоже, в катакомбы мы уже не идем, — голос Темного Лорда был лишен всяких эмоций, что говорило о сильном потрясении. — Входа здесь нет. Или выхода — не важно. Я проверил, безнадежно.

— А что есть? — в отличие от чаруна, Хреногор ничуть не волновался. А с чего бы? Всего час назад было куда хуже, висел на стене под пытками. Сейчас же руки свободны, в них молот, и даже сапоги всего в два раза меньше ступни.

— Все есть! — резко ответил колдодей. — Только спуска в катакомбы нет. Не сваливали туда трупы, понимаешь? Здесь проводили опыты, потом отправляли в тот зал, где мы с ними и столкнулись. Так что… сами понимаете.

Подавленные, мы молчали. Богатырь насвистывал песенку, готовясь к бою, и мешал мне думать.

— Хорошо, — сказал, наконец, я. — Что-то все равно должно быть. Растворы эти сливать, кровь из трупо выпускать…

— Есть сток для жидкосей, — оживился Темный Лорд. — Но по нему не каждая лягушка пролезет. Вообще-то, не препятствуй здешние чары истечению паверы, я мог бы нас заколдовать. В коте есть подходящие чары… — Тогда уж проще было бы пробить проход, — хмыкнул я.

— Тоже верно, — легко согласился Унорас.

Богатырь ожег нас негодующим взглядом.

— Лягушки! Проход! — возмущенно возопил он. — Совсем вы, дядьки, руками работать отвыкли! А сила, братья, она в чем?

— В джедаях? — предположил Унорас.

— Может, и в них тоже, — открестился Хреногор от непонятных джедаев. — Но главное — в руках, ясно? Ну, и в кувалде тоже, куда ж без этого. Словом, показывайте свой этот слив. Будем ему кесарево сечение делать.

— Что это за звук? — требовательно спросил Лорд Ранвил.

— Похоже на тяжелый молот, — предположил ширк. — На удары кувалды.

— Это и без тебя понятно, — Ранвил уронил на Рутана взгляд ничуть не легче пресловутой кувалды. — Я хотел бы знать, отчего он здесь. Кувалда в катакомбах — довольно странно.

Ширк благоразумно решил промолчат. Быть правой рукой Лорда — великая честь и огромная ответственность буквально за все, что происходит в мире и хоть каким боком затрагивает Лорда. Ты в ответе за погоду, за настроение Лорда, за колдодейные исследования, за войну, за мир, за союз нерушимый, за союз рушимый, за питание, за снабжение и за утилизацию отходов. Иными словами, ширк — значит крайний. Высший чарун Рутан Аблус Абл знал, на что шел. Но получать лишнюю порцию лордового неудовольствия все равно не хотел.

— Надо пойти и выяснить, — распорядился Ранвил. — Возможно, кто-то из наших или из Темных уже пытается проникнуть в резиденцию нигромантов через катакомбы. Надо выяснить, и помочь. А кому — решим на месте.

И рассмеялся своей незатейливой шутке.

— Умелец, — выдохнула Забава. — Мы разобрали завал. Даже раньше, чем планировали.

— Прекрасно, — обрадовался дядька Шахр. — Отправь туда побольше воинов. До решающего штурма еще достаточно времени, наверху пока все решают чары.

— Я так и сделала, — девица потупила взгляд. — Но мы пришли слишком поздно. Ведун и кот покинули темницу. Скрылись в катакомбах.

— Что? Быть не может! — сказать, что Шахр был в бешенстве, было большим преуменьшением. Он едва не лопался от злости. — Из темницы нет выхода в катакомбы.

— Теперь есть, — сообщила Забава.