Валентин Леженда - Время прибытия

— Ни фига себе, — озвучил общую для всех мысль Марк Степановский, — ай да Отморозов, ай да Гракх Евстафьевич! Теперь понятно, зачем ты с КБ имени

Королева последние годы сотрудничал, отмытые бабки им подкидывал…

Марсиане тем временем, паря в чудо-джипе хрючевского наркоборона, хором запели знаменитую боевую песню космических пиратов “Эх, как дадим осколочным, да по звездолету”, и это говорило о том, что их боевой дух далеко еще не сломлен и что они еще очень даже о-го-го, покажут этим землянам, где разумные креветки с Ганимеда зимуют.

В общем, пришельцы под озорной боевой напев благополучно покинули недавнее поле боя, оставив после себя обугленный и развороченный пиршественный зал раненого Сан Саныча, и поэтому мы, пожалуй, опустимся для дальнейшего продолжения повествования на Землю.

А на Земле, как водится в таких случаях, царил полный бардак. Раненых братков грузили в подъезжавшие машины “скорой помощи”. Кто стонал, кто крыл площадным матом, короче, все были при деле.

Сан Саныч Воротилов во всеуслышанье клялся в кровной мести, которая должна была распространиться не только на проклятых марсиан.

Ко всем прочим неприятностям хрючевский авторитет, как было указано выше, оказался раненным в ногу, причем, судя по тому, что в ляжке Сан Саныча застряла пуля, раненным кем-то из своих. Естественно, это обстоятельство расценивалось им как покушение на свою драгоценную персону, благо заинтересованных в его смерти лиц на приеме было хоть отбавляй.

Сюжет начинал раскручиваться не хуже, чем у Агаты Кристи.

Ревя громче стада спаривающихся мамонтов, Сан Саныч Воротилов немедленно потребовал, чтобы уцелевшие в битве за Землю авторитеты собрались в его, слава Богу, нетронутом огнем кабинете для разборки полетов и раздачи розовых слонов.

Что сие предложение означало, прекрасно все знали. И двое братков тут же попытались свести счеты с жизнью, пустив себе по пуле в лоб, но из этой затеи ничего путного не вышло, поскольку все патроны были израсходованы в сражении с инопланетным агрессором

Когда все наконец собрались в кабинете Воротилова, мебель которого была выполнена в стиле ампир, Сан Саныча внесли на носилках мягким местом кверху известные боксеры-тяжеловесы братья Крючки, являющиеся по совместительству телохранителями авторитета. Бережно поставив носилки посередине кабинета, братья удалились, пропустив в помещение бледного доктора Отрезайло, пришедшего обработать Сан Санычу рану.

— Погодите, Ефим Геннадьевич, — отмахнулся от него Воротилов, — зайдете позже.

— Но ведь может начаться нагноение, — возмущенно возразил врач, боявшийся потерять такого ценного клиента.

— Не начнется, — Сан Саныч уже терял терпение, — зайдете через десять минут.

Пышущий праведным гневом Отрезайло фыркнул и гордо вышел из кабинета.

Когда дверь за ним закрылась, Воротилов тяжелым взглядом обвел притихших братков.

— Эх вы, — громко произнес он, — козляры, нары по вам плачут, мента с автоматом на вас нет.

— А что мы, что сразу мы, — приглушенно замычал один из авторитетов, — откуда мы могли знать, что все так обернется.

— И действительно, откуда, — согласился Сан Саныч, сделавшись внезапно подозрительно спокойным, — так, хорошо, а где же Марк Степановский.

Братва испуганно заозиралась, мол, действительно, где же он, куда пропал, может быть, под стол залез.

— Дебилы, — злобно простонал Воротилов, — даже его упустили.

— А что, Сан Саныч, — спросил Лева Тугодумов, начальник внешней охраны Воротилова, — ты думаешь, Степановский это все организовал?

— Ну а кто же еще, как не он, ведь на мое место клоп мичуринский метит, все мало ему, уроду, мало! Менты-то давно уже у него на хвосте сидят, я — то знаю, решил теперь вот перед концом в паханах городских походить…

Конечно же, Сан Саныч сильно кривил душой.

Не было правды в его словах, как и в том, что марсианское безобразие организовал Марк Степановский. Не ведал рэкетир, какие последствия повлечет за собой продажа частному лицу неопознанного летающего объекта, грохнувшегося на глазах у пьяного лесника под Брянском. Ну никак не мог он такого развития событий предугадать, а если и мог, то бежал со всех ног из Хрючевска подальше, дабы избавить себя от возможных, связанных с продажей НЛО, грядущих неприятностей.

— Все, — подвел итог своим гневным тирадам Воротилов. — Это война.

И от последнего произнесенного Сан Санычем ужасного слова даже самые бесстрашные из братков съежились, а телохранители Крючки, дежурившие под дверью кабинета, в котором происходило собрание, задрожали мелкой дрожью, ибо все они прекрасно помнили, что творилось пять лет назад, когда тихий и нежестокий с виду Воротилов наконец дорвался до долгожданной власти, собственноручно завалив задержавшегося на этом свете Лаптя.

Итак, невинная разборка с внезапно свалившимися на голову землян представителями иного разума переросла в нечто большее, а именно: в войну могущественных хрючевских мафиозных кланов. И это, господа читатели, только начало нашей увлекательной фантастической истории.

Бельды прибыл в Хрючевск на поезде ранним утром Багаж при себе чукча имел небольшой: грубую заплечную сумку да самодельные, но удобные лыжи, которые он, выйдя на перрон, не преминул надеть. Подошедший к северному гостю милиционер объяснил, что на лыжах ходить в городе не принято и что для увлекающихся зимними видами спорта граждан существует такое место, как парк имени Горького.

Чукча заявлению стража порядка сильно удивился:

— Как у вас нецивилизованно, однако, — огорченно констатировал он, но лыжи все же снял.

В Хрючевск чукча приехал не один, а с большой дружелюбной лайкой, которая, казалось, была сама по себе, хотя на самом деле их с Бельды связывала крепкая неразрывная дружба.

Первым делом чукча, конечно же, стал искать подходящую гостиницу, где бы он мог остановиться и передохнуть с дороги. Конечно, намного проще было привезти с собой раскладной чум, но уж больно он был в сложенном состоянии тяжел и неудобен.

Гостиницу Бельды выбирал долго, окончательно замучив своими расспросами имевшего неосторожность подобрать его у вокзала таксиста.

А все началось с того, что таксист просто спросил своего экзотического пассажира, как зовут его лайку, без приглашения влезшую на переднее сиденье автомобиля.

— Не знаю, — ответил чукча — но откликается он обычно на кличку Снежок.

— Хороший, Снежок, — проворковал водитель, который вообще животных, и в частности собак, очень любил, — можно тебя погладить?

Лайка предупреждающе зарычала.

— Не стоит, — посоветовал чукча, — он одному браконьеру в прошлом году в тайге, руку откусил.

— А… — протянул водитель, опасливо косясь на собаку, — тогда понятно.

И тут пассажира на заднем сиденьи буквально прорвало.

— А скажи” уважаемый, — поинтересовался Бельды, — у вас в городе бандиты водятся?

— Ну, есть немного, — ответил шофер, удивившись такому странному вопросу.

— А рэкетиры там, или наркоторговцы? — не унимался чукча.

— Да есть, конечно, как же без них, город-то ведь не из мелких, крупный промышленный центр.

— Это хорошо, — непонятно чему обрадовался чукча, — а вот ты мне скажи, где этих бандитов у вас в городе повстречать можно, однако.

Таксист усмехнулся:

— В темной подворотне во втором часу ночи. Но чукча почему-то не засмеялся, проигнорировав шутку.

— И все-таки где? — через некоторое время снова спросил он.

— Ну… — шофер был озадачен, — на Центральном рынке, наверное, или в казино дорогих, — предположил он.

— Казино говоришь? — переспросил чукча. — А много их у вас в городе?

— Да вроде два, — неуверенно ответил шофер, — на бульваре Буденного и на проспекте Вождей.

— А кто владелец их, знаешь?

Ну прямо допрос какой-то.

Водитель насторожился.

Ишь ты, выведывает, не успел приехать, все ему надо, все его интересует.

Но ответ на последний вопрос чукчи водитель знал, кто ж владельца городских казино не знает.

— Его зовут, — нехотя ответил таксист, — Александр Александрович Воротилов — редкостных душевных качеств человек. Он часто по местному телевизионному каналу выступает, а в прошлом году под Хрючевском даже приют для сирот построил.

К удивлению водителя, последующие десять минут чукча молчал и вскоре попросил остановить машину у гостиницы “Северное сияние”.

— А его, — Бельды указал на не сдвинувшуюся с места собаку, — подбрось до проспекта Вождей. Я плачу, однако, за обоих.

После чего чукча протянул несколько офигевшему таксисту стодоллоровую купюру.