Михаил Зайцев - Спартак Superstar

Раздался короткий, резанувший по ушам писк. Видение монстра на потолке исчезло. На несколько секунд потолок вновь приобрел свойства обычного зеркала. В нем отражались побелевшее гипсовое лицо-маска, тело в одежде, заранее сшитой для мутанта, макушка Александра Сергеевича и верхняя панель убогого земного телевизора.

– Известно ли вам, уважаемый Спартак, что мы, люди, способны сознательно обрабатывать лишь два процента запоминаемой мозгом информации? Писк, который мы только что слышали, сигнализировал, что в вашей памяти на самом деле полностью адсорбировалась конфигурация будущей физической оболочки. Не волнуйтесь, образ не окончательный. Позже, на следующих сеансах мутации, мы его еще подкорректируем. Учтем и ваши пожелания, и предметную апробацию. А для того, чтобы прямо сейчас стартовал первый сеанс, от вас требуется внутренне согласиться с неизбежным и предпочесть славу мутанта-гладиатора позорной кончине на ринге в вашем нынешнем психофизиологическом обличье. Вы должны добровольно снять все психологические запреты на преображение, иначе мутация невозможна. Дух, знаете ли, реально первичен. А материя, к несчастью, вторична. Насильственная мутация превратила бы вас в никому не нужного дебила. Вы сами должны ЗАХОТЕТЬ мутировать. Вы ценный экземпляр, уважаемый Спартак, но не бесценный. Откажетесь мутировать – сгодитесь для разовой потехи публики, для потешного боя с полноценным гладиатором. Откажетесь выйти на потешный бой, вас отправят на опыты, сделают объектом медицинских экспериментов. Решитесь на суицид, из вас, мертвеца, сварганят учебное пособие для учащихся. И после потешного боя, между прочим, вас, скорее всего, ждет участь чучела в учебном учреждении. Простейшая дилемма – или разрешить себе изменения в лучшую для боевой эффективности сторону, или... Нуте-с? Вы согласны мутировать?

– Нет, – процедил наш герой сквозь зубы.

– Соглашайтесь быстрее, мой вам совет. Все сначала говорят «нет», а чем дальше длится период внутреннего сопротивления, тем более болезненно проистекает последующая экспресс-мутация. Избавьте себя от лишней боли, соглашайтесь.

– Нет! – повторил Спартак громче и тверже.

– Бросьте капризничать. Станете полноценным мутантом, и я научу вас создавать собственные Миры в ментальной реальности. Разве возможность почувствовать себя богом не стоит того, чтобы плюнуть на презренную плоть раба божьего.

– Я согласен, – произнес Спартак удивительно спокойно, расслабляя окаменевшие мышцы лица, изогнув губы в неожиданно выразительной полуулыбке-полуухмылке.

– Да?.. – Александр Сергеич малость растерялся. Очевидно, он не рассчитывал столь легко и быстро сломить волю «ценного экземпляра». – Да! Да, разумеется! – опамятовал Александр Сергеич. – Да, правильно! Чему быть, того не миновать! И нечего зря рефлексировать! Надо жить, получая от жизни все, что она нам дарит взамен на... на... ээ-э... взамен нашего желания жить!

– Вы не поняли. Я согласен выйти на ринг таким, каков я есть, и биться с монстром. Задарма и до крови. На потеху. До смерти. Сделайте так, пожалуйста, чтобы меня отпустила дрянь, в которую я влип. Мне хотелось бы потренироваться перед боем. Кстати, когда состоится бой?

– Нет уж, нет уж! Я уйду, а вы останетесь в прежнем положении! Лежите и думайте! В течение шести часов у вас еще будет возможность...

– Уходите, – перебил Спартак. – Пройдет шесть часов, дайте мне хотя бы часика два потренироваться и часик для релаксации перед боем. Также я бы хотел получить более удобную одежду. На худой конец, сгодятся простые, человеческие трусы. Идите. Шесть неизбежных часов я собираюсь использовать для здорового сна. Всего вам доброго, Александр Сергеевич. Вы меня утомили, я спать хочу.

Бой состоялся дня через три после категорического отказа героя мутировать. По субъективным прикидкам Спартака, дня через три. В серой камере отсутствовали приборы для измерения времени.

А сразу после категорического «нет» Спартак, как и планировал, выспался, лежа на сером прямоугольнике. Ему всегда хватало шести часов сна, чтобы выспаться. Спустя означенные часы он вернулся в состояние бодрствования спокойным психически и посвежевшим физически. Панель, кстати, так и осталась висеть в воздухе, приблизительно в метре от пола. Этакая столешница без опоры. Эдакий антигравитационный стол. Однако Спартака совершенно не взволновал стол – чудо техники. Он проснулся воином, а его ученая сущность впала в кому. В точном соответствии с канонами «чань» буддизма – или «дзен», ежели для вас привычней японский синоним, – воин Спартак принял окружающую действительность за данность, не подлежащую критическому осмыслению.

А данность была такова – серые стены вокруг, в том числе и там, откуда отпочковалась левитирующая панель, серый потолок – потенциальное зеркало-дисплей, убогий телевизор вместо иконы, и появившиеся на полу «боксерские трусы» – такие широченные, до колена, с широкой резинкой в поясе, – и возникшая в углу под телевизором дыра-параша.

В дыру Спартак выбросил одеяния, скроенные для мутанта. Дыра благодарно всосала тряпки. Спартак влез в просторные трусы и приступил к тренировке. К своей первой тренировке в сером интерьере.

Спартак размял и разогрел мышцы, вспотел и поработал над техникой блоков-сбивов, блоков-подставок, блоков-ударов, ударов кулаками, ладонями, пальцами, локтями, предплечьями, головой, коленями, пятками, подъемом и основанием стоп. Спартак работал в статике, перемещаясь, в прыжках и в падениях. Поспарринговал с тенью, уделив внимание технике подножек, подсечек, подбивов, бросков, захватов, освобождения от захватов, вывода тени из равновесия, уходам с директрисы атак и выходам за спину воображаемому противнику. И так далее, и тому подобное, и совершенно другое, не похожее на все вышеперечисленное.

Конечно, Спартак-мутант был бы гораздо опаснее, чем Спартак-человек. Все очевидные минусы редкого стиля «чжан-цюань» мутация превратила бы в безусловные плюсы. Однако, как уже отмечалось в первой главе, для Спартака «чжан-цюань» был стилем коллекционным, всерьез он бился без каких бы то ни было стилевых предрассудков, ограничивающих возможности.

Завершив тренинг однозначной победой в спарринге с тенью, Спартак лег обратно на панель без всякой боязни вновь в нее влипнуть. Улегся в йогическую «позу трупа», расслабился, сосредоточил всю свою самость в сакраментальной точке «дан-тянь».

Отдохнули мышцы и мускулы, высох пот, энергия под пупком накопилась – хоть отбавляй, а за бойцом так никто и не пришел. Спартак не знал, и знать не мог, что выхода на ринг придется ожидать трое суток по субъективному времяисчислению.

Не ведая, когда для него прозвенит последний звонок, Спартак чередовал короткие, щадящие тренировки с практикой дыхательных упражнений «цигун» и сном. Просыпаясь, он находил на полу свежие трусы, полотенце и обыкновенный такой тазик с теплой водой. А также еду и питье.

Кормили Спартака сомнительного вида и вкуса кашей. Поили минеральной водой с незнакомым вкусом. Малоприятная каша отменно насыщала, а незнакомая минералка утоляла надолго жажду. Еду и питье подбрасывали в разовой посуде, которую с удовольствием всасывала дыра-параша. А тазик Спартак задвигал под витающую в воздухе панель.

За несколько субъективных часов до пресловутого последнего звонка включился телевизор-икона. С выпуклого экрана на Спартака смотрел Александр Сергеевич, одетый все в ту же спортивную униформу, со знакомой голливудской улыбкой поперек тщательно выбритого лица.

– Вы не передумали мутировать? – Простуженные динамики телевизора слегка искажали жизнерадостный баритон спортменеджера.

– Нет, – ответил Спартак спокойно и буднично. Так, будто вопрос касался второстепенного пустячка, ерунды несущественной.

– О’кей! Только для вас! Предлагаю всего лишь процедуру наращивания мышечной массы без всяких кардинальных мутаций. Никаких стероидов и побочных эффектов! По-санскритски говоря: «прана», говоря по-русски: «дыхание жизни», энергия эфира, поданная определенным образом, поможет вам перейти в супертяжелую весовую категорию. И, повторяю, без отказа от человеческой оболочки! Будучи супертяжем, вы поимеете шанс прожить лишнюю секунду на ринге. Соглашайтесь!

– Спасибо, нет, – вежливо отказался Спартак, скрестив на груди руки, наклонив голову, глядя в телевизор с выражением откровенной скуки на покрытом щетиной небритости лице.

– А знаете что? Пожалуй, вы правы! Что толку в лишних секундах схватки, итог которой заранее предрешен? К чертям компромиссы! Ваш мозг еще помнит подходящее для «чжан-цюань» тело. У вас еще есть время передумать! Мало, но есть! Смирите глупую гордыню. Докажите, что вы умеете мыслить. Ложитесь туда, где лежали, и позвольте себе жить долго и счастливо!