Один, или... - К. М. Сондерс

С возрастом, оглядываясь назад, вы воспринимаете события, происходившие с вами в течение вашей жизни в совершенно новом свете. Частенько, в давние времена, некоторые вещи оставались практически незамеченными. Они казались тривиальными, незначительными и быстро отходили на второй план, вытесненные более насущными проблемами. Затем, на более поздних этапах жизни, воспоминания об этих событиях всплывают в памяти, размахивая маленьким флажком со словами: "Эй! А что насчет вот этого?"

После такого ключевого момента осознания они застревают в вашей голове, начиная разъедать вас изнутри. Если вы не понимаете, что я имею в виду, то однажды поймете. Позвольте мне привести вам пример.

Когда я был студентом, я работал неполный рабочий день в маленьком загородном пабе под названием "Железнодорожная таверна". Он находился на окраине города и, как следует из названия, располагался рядом со старым железнодорожным вокзалом. Паб редко бывал заполнен, но пользовался популярностью у нескольких постоянных посетителей. Проработав там в течение нескольких лет по два-три вечера в неделю, я наладил взаимопонимание с некоторыми из них. Я узнал, какая у них была работа, или когда-то была, учитывая, что город провалился в экономическую пропасть, куда они ездили в отпуск, какую футбольную команду поддерживали, и тому подобное. Это помогало скоротать время.

Одним из постоянных посетителей был парень средних лет, который сказал мне, что его зовут Гэри. Он приходил почти каждый вторник вечером и всегда садился за один и тот же столик в углу, идеально расположенный для просмотра установленного на стене телевизора. Ему было, по всей видимости, за пятьдесят, но Гэри принадлежал к тому типу людей, которые одеваются немного не по годам, обычно в синий блейзер и брюки прямого покроя. Он всегда был одет с иголочки и достаточно дружелюбен. Он даже время от времени давал мне чаевые - верный способ гарантировать лучшее обслуживание в нашей местной забегаловке. 

По крайней мере, ты всегда помнил, что они пили. Гэри всегда пил двойной Саузен Комфорт с небольшим количеством воды из-под крана и льдом. Один кубик. Не два. Не три. Один. Однажды вечером я по ошибке положил два кубика, и по тому, как он отреагировал, можно было подумать, что я только что бросил пару свежих какашек в его напиток или что-то подобное. Любители виски - народ педантичный.

Несмотря на то, что мы занимали определенное место в жизни друг друга, я никогда по-настоящему не думал о Гэри или о других постоянных клиентах вне работы. Зачем мне это? Да и сомневаюсь, что они тоже много обо мне вспоминали.

Проблема с людьми с внешней орбиты общения в том, что когда они выпадают из вашего окружения, вы это едва замечаете. Они просто гаснут, как огни. Сегодня здесь, а на следующий день уже нет. Я даже не осознавал, что не видел Гэри пару недель, пока он не пришел одним тихим дождливым вечером и не подошел к стойке бара. Он выглядел ужасно. Изможденный и осунувшийся, глаза красные, кожа в пятнах, а лицо вытянуто в грустное, страдальческое выражение.

- Привет, Гэри, - сказал я, приветствуя его, изо всех сил стараясь, чтобы в моем голосе не прозвучало беспокойство. - Как у вас дела?

- Ужасно, - сказал он, опустив глаза. - Сегодня я получил плохие новости.

Как бармен, я часто слышал такой ответ. Некоторым любителям выпить нравилось иметь сочувствующего слушателя или просто кого-то, кому можно пожаловаться на свою жизнь, потягивая пивко. Однако в случае с Гэри я ему поверил. Это поставило меня в немного неловкое положение. Должен ли я продолжить разговор и спросить, в чем собственно проблема, и в то же время рискнуть показаться любопытным? А может сменить тему? Что-нибудь повеселее? Или мне следует хранить благородное молчание?

Я остановился на уклончивом "Жаль это слышать", затем отошел взять с полки стакан для виски, повернувшись лицом к обзорному зеркалу позади себя. Я предположил, что если Гэри захочет поговорить, последует за мной. Так и вышло.

- Ты ведь помнишь Джона, не так ли?

Я прервал работу.

Помнил ли я Джона?

Я быстро пролистала свою мысленную записную книжку. Я знал много Джонов, но ни один из них не ассоциировался у меня с Гэри или "Железнодорожной таверной".

Гэри, должно быть, понял, что я изо всех сил пытаюсь вспомнить, и быстро попытался освежить мою память.

- Ты же знаешь Джона. Другой любитель Саузен Комфорт? Каждый вторник вечером мы всегда вместе сидели в одном и том же углу. Регулярно. Иногда играли в карты. Но в основном просто болтали. Он был хорошим парнем.

- Да, да. Хороший парень, - сказал я.

Не знаю, почему я это сказал. Может быть, просто пытался выразить немного сочувствия и закрыть эту тему. По правде говоря, разговор принял неприятный оборот, и я хотел с этим покончить. Я воспользовался щипцами и вытащил кубик из ведерка со льдом. Только один, а не два, и бросил его в стакан на стойке бара.

- Я буду скучать по этому старому пердуну, - сказал Гэри, забирая свой напиток и направляясь на свое обычное место.

Я смотрел ему вслед, отодвигая в сторону тот факт, что за все десятки раз, когда я обслуживал его в баре и видел в пабе, он всегда был один. Он приходил один, сидел один и уходил один. Я даже никогда не видел, чтобы он с кем-нибудь разговаривал, не говоря уже о том, чтобы поддерживать эту якобы давнюю, значимую дружбу с каким-то парнем по имени Джон.

Так был ли Гэри сумасшедшим? Или по какой-то причине дурачился надо мной? Откровенно врал? Зачем ему это делать? Что он мог получить, придумав что-то подобное? Кроме того, он никогда не казался мне шутником.

С другой стороны, возможно, причина как раз то кроется во мне. Неужели я был ужасно невнимателен все это время? Или вовсе заблуждался? А может происходило что-то совсем другое, что-то еще более странное и сверхъестественное?

Я так и не узнал и, вероятно, никогда этого не узнаю. И теперь, спустя все эти годы, это одна из вещей, которая не дает мне спать по ночам.

Примечание автора

Писатели часто черпают идеи из реального жизненного опыта и включают их в свои произведения, как и в случае с Alone, Or. Когда я был студентом, я работал в баре футбольного клуба Саутгемптон. Как