Софья Ролдугина - Кофе с сюрпризом

От этой мысли стало почти физически больно, и я стиснула ладонями виски. Существовали вещи, которые выходили за рамки человеческого понимания, но признать их существование казалось равносильным тому, чтобы сдаться, отвергнуть свои принципы. А не признать – значит, продолжить обманывать себя.

…если же считать сны достаточно веским доказательством, то вырисовалась стройная гипотеза. Леди Милдред обладала особенностью, схожей с моей – назовём это так. И существовал некий… человек, который считал, что эту особенность можно отнять или купить. Он предложил леди Милдред сделку примерно во время путешествия Эверсанов по Колони. Потом бабушка видела того же человека в приморском городке на юге Бхарата.

А затем, спустя почти сорок лет, эта же странная парочка – седовласый джентльмен и чернокожая служанка – появилась в Бромли. И, похоже, каким-то образом сумела натравить на меня сумасшедшего парикмахера, мистера Халински… Вопрос – зачем?

Я проворочалась в постели до утра, так и не придумав ничего более-менее правдоподобного, и решила обратиться за помощью к Эллису. К счастью, на предложение о встрече детектив откликнулся быстро и охотно – ему и самому не терпелось кое о чём мне рассказать.

– Вы уже от кого-нибудь слышали, что Натаниэлл – гений? Нет? – заявил он сразу же, с порога. Было уже далеко за полночь, миссис Хат и Георг взяли кэб и отправились по домам, и только Мэдди ещё убиралась на кухне. – Так вот, я вам сообщаю. Он заметил то, что другие благополучно пропустили… Ну, и нам повезло, что то дело расследовал тоже Нэйт. У него великолепная память, когда дело касается работы. А ещё он ведёт дневник и записывает интересные случаи.

– И что же обнаружил доктор Брэдфорд? – поинтересовалась я, решив пока повременить со своим вопросом. У Эллиса глаза сверкали от азарта – грех переменять сразу тему, право.

– Похожее убийство. И какое убийство! – торжественно объявил детектив и, неожиданно для себя обнаружив на столе блюдо с пирогом, взял небольшую паузу. Я мелкими глотками пила кофе и чувствовала себя почти счастливой – радость Эллиса была на редкость заразительной. – Двенадцать ножевых ранений, но не разными типами клинка, как в случае с «музыкантом», а одним. Мы тогда предположили, что оружием являлся средних размеров базелярд с одной интересной особенностью… – Эллис задумался, помешивая кофе ложечкой на длинном черенке. – Не знаю, как вам объяснить, не ударившись в занудные термины. О, а можно я позаимствую крем с вашего пирожного?

Мне стало смешно.

– Да, пожалуйста, – кивнула я невозмутимо, и детектив быстро зачерпнул ложкой крем и плюхнул его на своё блюдце, к счастью, уже освободившееся.

– Вот, смотрите, предположим, это сечение клинка… Вы знаете, что такое сечение?

– Эллис!

– Ну, да, я же не с безголовой барышней разговариваю… Так вот, это сечение. – Он быстро сбил крем в относительно ровный вытянутый шестиугольник – две самые длинные грани были сантиметра по три. – Для базелярдов типична вот такая слабовыраженная «алмазная грань», как у мечей, но тот клинок был немного другим… – Эллис, нахмурившись, аккуратно провел ложкой дугу по центру одной из длинных граней и старательно заскрёб по тарелке, вычищая от крема обозначенную линией выемку-полумесяц. Потом детектив сделал то же самое со второй, параллельной гранью. – Вот видите? Обоюдоострое лезвие с двумя лунками. Мы в своё время решили, что орудие убийства не было «боевым» клинком. Скорее, его задумывали как украшение, может, дорогой подарок.

– Базелярд… – Я прикрыла глаза, вспоминая оружейную коллекцию отца и его долгие беседы с дядей Рэйвеном, невольным свидетелем которых становилась. – Это не женский клинок, определённо.

– Да уж, женщины предпочитают отравленные стилеты, – хмыкнул Эллис. – Или шляпные булавки. Убийство неверного любовника шляпной булавкой – уже почти классика, Виржиния! Ну, кроме выбора оружия, в пользу убийцы-мужчины говорило тогда многое – предполагаемый рост, сила удара, нашлись и свидетели… К несчастью, дело раскрыть не удалось. Кто-то хорошенько постарался, чтобы выкрасть улики – и даже тело, прямо из мертвецкой, представляете? Нэйт был страшно расстроен, просто страшно, он с этим покойником уже сроднился, можно сказать, и такой удар… Впрочем, ничего удивительного – убийство явно было внутренним делом «Детей красной земли», а они ребята серьёзные, как вы сами убедились в своё время.

Я поспешно поднесла чашку к губам, чтобы скрыть волнение.

Да, «Дети красной земли» мне были знакомы даже слишком хорошо. Как и их методы.

Вовлечь в организацию ребёнка, мальчишку, да ещё и не одного…

Эллис механически подбирал с блюдца остатки ванильного крема, облизывая ложку самым кончиком языка.

– Думаете, что и в этот раз замешаны «Дети»?

– Даже не знаю, Виржиния, – вздохнул детектив, отодвигая пустое блюдце. – С одной стороны, раны, нанесённые тем же оружием, с той же силой и преступником такого же роста – предположительно. С другой стороны, я пока не вижу связи между «детками» и учителем музыки, который подрабатывал воровством. Разве что он украл что-то, принадлежащее «деткам». Но беда в том, что мистер Эшли – это владелец дома, в котором была совершена последняя кража – к подпольной организации никакого отношения не имеет. Наоборот, он выражает всяческую поддержку Короне.

– Может, связь есть, но вы не знаете о ней? – предположила я.

– Может быть, – признал детектив. – «Детки» хорошо прячутся, да и покровители у них не из последних. Кронуса, нынешнего лидера, называют даже Пауком – за умение плести сети и ловить в них влиятельных людей… Но я также отрабатываю версию прямой связи учителя-вора с «детками». Эмигрант вполне мог состоять в подобной организации – особенно эмигрант, вхожий в богатые дома.

Я невольно примерила ситуацию на нашего гувернёра, мистера Бьянки. Действительно, репутация работала на него, его наниматели были людьми солидными – чем не идеальный шпион? А если учесть, что убитый «учитель музыки» занимался кражами, то это подтверждало его природную склонность к авантюрам и преступлениям. В том числе и против Короны, почему бы и нет?

– Кстати, как звали этого учителя?

– Убитого? Джорджио Бьянки, – ухмыльнулся Эллис. От удивления я едва не выронила чашку с кофе. – Не бойтесь, Виржиния, это просто совпадение. Мы с маркизом… Святые небеса, как это звучит-то! Словом, мы с маркизом проверили его. Каждый – по своей линии. Между вашим Бьянки и моим – лет шесть разницы, да и внешне они похожи не больше, чем любые два романца. Дело в том, что «Бьянки» – одна и самых распространённых фамилий в Романии. Вроде как «Смит» или «Джонс» у нас.

– Да, понимаю, – согласилась я и запоздало спохватилась: – Так дядя Рэйвен уже в городе?

– Мы связывались с ним по одному вопросу, заодно и Бьянки обсудили, – уклончиво ответил Эллис. – Не сердитесь, Виржиния, вам не идёт. Уверен, что маркиз скоро непременно заглянет к вам. У него дел по горло, знаете ли.

-Знаю, – вздохнула я, признаваясь самой себе, что всё же немного сержусь на дядю Рэйвена. Мог бы хотя бы записку прислать! Тем более если взял на себя труд проверить моего гувернёра. – Это всё, чем вы хотели поделиться, Эллис?

Детектив насупился, видя, что моё любопытство поугасло.

– В общем-то, да, если вы только не желаете услышать подробности обследования тела убитого… Ах, да, Виржиния, вы же тоже со мной хотели о чём-то поговорить? – спохватился он.

Признаться, к тому времени мой собственный вопрос уже вылетел из головы. К тому же обсуждать с Эллисом что-то настолько личное, будучи при этом на него обиженной, мне не хотелось. Однако я пересилила себя и спросила:

– Скажите, какие могут быть мотивы у преступника? Если он… – и кратко пересказала свои домыслы.

Эллис, надо отдать ему должное, не стал смеяться и развивать опасную тему вещих снов. Он задумался на некоторое время, поскрёбывая ложечкой по блюдцу, а потом осторожно подвёл итог размышлениям:

– Если не брать самые фантастические варианты, то наиболее вероятными мне кажутся два. Первый – месть. Леди Милдред в своё время или заполучила то, что ей не предназначалось, или отказалась это «что-то» отдать кому-то, кто в нём нуждался. И мститель, сперва лишив её мужа, сына и фамильного замка, теперь пытается истребить под корень весь род – в вашем лице, Виржиния. Затем он и подбил на преступление парикмахера. Только непонятно, зачем мучиться со столь сложной схемой, когда можно просто, скажем, выстрелить в упор из пистолета. Или не в упор. Второе… Вы обладаете тем же самым, чем обладала и леди Милдред. И подозреваемый хочет заполучить это для себя, и потому создаёт, гм, некие особые условия, в которых возможна передача. И каким-то образом пребывание в смертельно опасной ситуации подходит под определение этих самых «особых условий». Примерно так, – закончил он неловко. – Точнее можно будет сказать, если мы выясним, что именно и на каких условиях пытался забрать тот седовласый джентльмен со служанкой у вашей многоуважаемой бабушки. Кстати, вы не пытались разыскать её дневники с описанием путешествия по Колони?