Потерянная любовь (СИ) - Карпова Анна Юрьевна

-Да, мы стараемся заботиться о своих жителях. Мы будем рады, если вы примкнете к нашим рядам спасенных. Ведь важен каждый житель, поверьте мне.

-Посмотрим, надо решать проблемы по мере их поступления, - ответил Алекс. – Хотелось бы узнать, где нам можно расположиться. Тяжелый выдался день.

-Да, конечно, вот ключи от сто сороковой квартиры, она однокомнатная, но думаю, это не проблема. Квартира на восемнадцатом этаже, проходите, если что – вы знаете, где меня найти.

Я была рада покинуть этого крайне положительного фанатика своих суждений, которые, впрочем, тоже имеют право на существование. Перед выходом я обернулась, чтобы что-то спросить у Тайлера, и заметила на его письменном столе записную книжку, на обложке который был нарисован глаз орла в половине солнца.

Вопрос моментально улетучился из моей головы.

-Что-то еще?

-Нет, - пробубнила я, -Спасибо.

Пока мы поднимались на восемнадцатый этаж, я не могла отделаться от мысли, что упускаю из виду что-то очень важное.

Почему меня привлек этот символ?

Где я могла его видеть?

Внезапно я останавливаюсь, как вкопанная. Меня словно молнией поразило и прибило гвоздями к ступеням. Алекс непонимающе остановился рядом.

-Что случилось?

-Алекс, ты заметил символ на его записной книжке?

-Нет.

-Там нарисовал глаз орла в половине солнца.

-И что?

-Я его уже видела! – я схватила Алекса за руки, пытаясь донести всю серьезность ситуации. – Он был нарисован на машине, из которой поливали жителей той деревни, которых сожгли! Помнишь?

Алекс внимательно смотрел на меня стальными глазами, между бровей снова залегла глубокая морщина.

-Давай обсудим это в квартире, лестничный пролет – не лучшее место для подобных разговоров.

Он схватил меня за локоть и потащил наверх с удвоенной силой.

4.

-Мы не можем тут оставаться! Алекс, как ты этого не понимаешь?

Я сидела на кровати, заламывая руки от понимая всей сложившейся ситуации. Именно эти ребята, их секта, клан, что угодно, сожгли заживо всю деревню ни в чем неповинных людей. О каком спасении говорил Тайлер? Как можно считать себя избранником Бога и так бесчеловечно вырезать целые деревни?

Алекс вокруг кругами по комнате, сцепив руки на груди.

-Алекс, послушай меня, я нормально себя чувствую, давай просто уйдем.

Внезапно он остановился и полными бешенства глазами посмотрел на меня.

-А что мне делать, если ты умрешь? А без лекарств ты умрешь, Ребекка! Проснись уже, это не мечты, не сказки! Без лечения ты умрешь!

-Хватит это повторять! Мы можем попытаться сами найти лекарства, надо лишь название узнать! До них выживали, и после них сможем!

-А жидкость из собственных легких тоже сама выкачаешь? Дальше на север пути все равно нет, Гретта же сказала. И если выбирать, где ночевать в поисках лекарств – в пустых домах или здесь, где хоть какая-то защита есть, то я выбираю здесь!

Я закрыла глаза, не веря, что Алекс не слышит меня. Как тут можно оставаться? Видя этот знак, я вспоминала лишь один ужас: маленькая девочка с прилипшими черными трусиками и шипящими кудрями, пожилой мужчина со старой тростью, мать, укрывающая собой ребенка. Вот, что я помнила. Вот, что приходит ко мне в кошмарах.

Как он смеет требовать от меня того, чтобы я тут осталась?

-Я не хочу хоронить тебя где-нибудь за заднем дворе разрушенного дома, понимаешь? Не хочу! И даже если нам суждено не так уж и много, то я предпочту пройти эти последние шаги за руку с тобой. А не с воспоминаниями, как ты умирала на руках, а я ничего не мог сделать!

Вот, что он чувствовал, когда нес меня на себе, сраженную воспалением легких. В метель, без права на надежду и спасение. Он просто шел вперед вместе со мной.

В этом вся наша жизнь – бесконечная дорога вперед к возможно светлому будущему.

-Алекс, пожалуйста, без тебя я никто, но я не могу тут находиться, просто не могу, - я сорвалась на истерику, вытирая сопли и слезы. –Я не уйду одна, но умоляю, не заставляй меня тут оставаться! Это выше моих сил! Я до сих пор слышу их крики у себя в голове!

Алекс сел рядом на кровать, осторожно взял ладонями мое лицо и нежно поцеловал в губы. Колени предательски задрожали, а слезы потекли с тройной силой. Я уже забыла, какого это – ощущать вкус поцелуя Алекса. Такой нежный, такой молящий.

Он специально это делает, я знаю. Ведь после такого я точно не смогу уйти без него.

-Зачем ты так… Алекс, я, правда, не могу.

Он заглянул внутрь меня, нашел ту самую нужную струну и уверенно дернул за нее. Ненавижу его за это и одновременно люблю.

Люблю всем сердцем, всем своим существом.

-Ребекка, я не заставляю, я умоляю тебя остаться. У нас нет выбора.

Будь проклят это мир трижды! Ведь он прав, я понимала это, хоть и была уверенна, что мы можем справиться и сами. Уйдем, обоснуемся в каком-нибудь домике на окраине и найдем лекарство. Все ж просто.

Словно в опровержение моих слов, я зашлась в страшном приступе кашля, повалившись на кровать. Господи, дай мне кислорода, я не могу дышать! Легкие отказывались наполняться воздухом, я открывала рот, словно рыба, но это не помогало.

Алекс принес кружку с заваренной травой, что дала Гретта. Осторожно приподняв одной рукой мою голову, второй он влил в меня горький настой. То еще питье.

Через пару секунд спазм стал спадать, мышцы моментально расслабились, а я почувствовала, что могу дышать. Надо будет еще спросить этой травы, отлично действует.

-Лучше?

Я кивнула. Действительно, стало лучше, но как долго я смогу снимать спазмы силами одного лишь настоя? Алекс прав, мне необходимы лекарства.

-К тому же, есть вероятность, что этот блокнот с символом попал к Тайлеру случайно. Вдруг, они нашли его на развалинах. Мы не можем судить их за то, чего они вероятно и не делали. Я бы не хотел снова убивать людей чисто из догадок.

Отличный камень в мой огород. Именно из-за собственных подозрений я пошла в ту ночь в спальню к Рику. К чему это привело? Правильно, Алекс убил его и закопал на заднем дворе.

-Тебе придется смириться с этим. Нам нужны лекарства, и если для этого понадобиться изображать из себя приличных людей, я пойду на это. Я ведь немного от тебя прошу.

-Да, просто засунуть свои кошмары куда подальше, ходить и улыбаться этим людям, делая вид, что все хорошо.

-Ну, это же проще, чем стрелять в главнокомандующего?

-Тогда стоял вопрос жизни и смерти!

Как он вообще может сравнивать подобные вещи?

-А сейчас разве по-другому? Стоит вопрос твоей жизни или смерти, Ребекка! Тогда ты спасла меня, позволь же мне спасти тебя!

Я смотрела на него и понимала, что пропала. Я не могу сопротивляться силе его глаз и голоса, силе своей любви. Конечно, я останусь, забуду на время весь этот кошмар, притворюсь хорошей приличной девочкой.

Так странно изменилась сама любовь в этом мире. Раньше любовь означала романтику, семью, детей, уютный дом с камином. Совместные походы по магазинам, просмотр кино дома с попкорном, рестораны и памятные фотографии. Это было нормально, это было привычно. Все знали, когда слышали слово «любовь», что стоит за этим словом.

Что же стало с этим чувством сейчас?

Города пали, люди убивали друг друга, а чувства остались, хоть и сильно измененные. Спроси любого выжившего: «Что такое любовь?», он либо посмотрит на тебя, как на ненормального, либо не найдется, что ответить. Потому что в нынешнем мире нет места любви.

Но я люблю Алекса. Всем сердцем. Для меня любовь означает лишь одно: чтобы Алекс был жив. Любой ценой, всеми силами. Не нужна совместная семья, походы по магазинам, просмотр кино и прочее. Нужно лишь, чтобы он был жив. Пусть один, пусть без меня, но живой.

Я понимаю, почему он старается всеми силами спасти меня.

Если для этого понадобиться наступить себе на горло, я сделаю это.

Что мне еще остается?