МАГ 7 (возвращение) (СИ) - Белов Иннокентий

— А, вот за это? — я выкладываю украшение, за которое, насколько я помню, отдал под девяносто терумских золотых, то есть, примерно, около тридцати местных.

Быстро осмотрев его, купец оглашает цену в двадцать и двадцать четыре тайлера, если, оставить под реализацию.

Подумав, я оставляю под реализацию сатумское золото и получаю расписку с указанием цены и личной печатью ювелира. Немного мнусь, прикидывая, светить ли камни из башен и решаю отложить это дело на потом, когда вернусь и проверю, как со мной рассчитаются.

Спешки особой нет, денег достаточно, тем более, скоро выдадим первую сотню арбалетов и через осьмицу привезут тетиву из Бейств, которую доставят сразу в мастерскую, можно будет заканчивать со второй сотней и делить деньги, к моему возвращению — точно.

Мелькают, иногда, опасения, что можно и не вернуться из Сатума, если все пойдет плохо. Если мы столкнемся с местными дворянами, серьезными бойцами?

Ситуация вполне вероятная, да что говорить, если любой дворянин заметит таких суровых мужиков на своей земле, пусть они просто мимо проезжают, он, обязательно, прицепится к нам и поймет, что четверо крепких парней нагло не отвечают на его вопросы, а, один, едва-едва понимает речь.

Мы могли бы прикинуться бандитами из соседних земель, вот, только, с языком серьезная проблема.

Ладно, если он будет с парой охранников, а, если с ним окажется пара десятков воинов?

Что тогда делать, умирать, рассчитывая возродиться в Храме или использовать магию, на глазах у всей разведки?

Возвращаться одному мне — чревато, только и спасать всех — значит, довериться своим спутникам.

Трудно ответить на такой вопрос сразу, придется действовать по обстоятельствам.

Через четыре дня меня нашел за обедом Учитель и, по его возбужденному виду, я понял, что время пришло.

— Добрый день, Грита. Приятного аппетита. Ольг, можно тебя?

Мы отошли в сторонку и Гинс объявил, что выходим на день раньше, то есть, уже завтра.

Почему, да кто его знает, начальство так решило.

Учителю то все за счастье, быстрее до сестры добраться, а мне такие фортели не нравятся на уровне спинного мозга, начинается знакомое дело, иди — туда, тащи — сюда.

Начинается, как всегда, непонятная движуха и лишняя нервотрепка, лишь бы начальству себя как-то проявить. Ведь, решено же выходить послезавтра, нет, уперлось кому-то проявить инициативу из вышестоящих дуболомов. Спроси его, почему на день раньше, так и ответить, и обосновать ничего не смогут.

Давненько я не ходил строем и сразу почувствовал, что это такое, быть подневольным человеком, от которого ничего не зависит и всем на него наплевать с высокой колокольни.

— Выходим рано утром, сбор около казармы в шесть часов утра.

Ну, все, как я и думал.

— Чего так рано, все равно в трактире будем ночевать? — недоумеваю я.

— Начальство хочет, чтобы мы за день до стоянки Гильдии дошли, — объясняет Гинс.

— А больше оно ничего не хочет, начальство это? — начинаю злиться я, пройти до Сторожки — двадцать восемь километров и до стоянки еще километров двадцать пять, по лесу и с подъемом вверх.

Учитель только пожимает руками, он про такие вещи и не думает, готов даже бежать в горы.

— Так, подожди. Какое дошли? Нам, что, подводу не собираются давать? — доходит до меня смысл слов Учителя.

— Не знаю, да вроде, сами должны идти, — бормочет Гинс неуверенно.

— Сами? Со всем добром, припасами, оружием и палаткой? — охреневаю я, — Что, война, что ли? Такие рывки, гружеными, когда середина лета на дворе?

— Давай, иди к Торку, пусть он узнает про телегу, — отправляю я Учителя обратно и возвращаюсь к столу, где Грита серьезно так подъела блюдо с тушеной свининой, взятое на двоих. Забираю у нее блюдо и сижу, раздраженный тем, что такой преуспевающий и обеспеченный человек, как Ольг Прот, ввязался в эти военные маневры и, теперь, должен слушаться каких-то долбодятлов из Гвардии.

— Что-то у тебя лицо изменилось, — посмеивается надо мной Грита, обиженная моим авторитарным методом дележки вкусненького мяска.

— Будешь тут довольненьким, — шиплю я в ответ, — По жаре такой, с половину своего веса тащить триста тридцать лиг. Да, еще с подъемом в горы потом.

— Сам ведь захотел, чего теперь ругаться?

— Да отвык уже от начальства над собой, гвардейцы, конечно, зашуганы своими командирами, боятся лишнего попросить.

Потом я остываю и начинаю думать.

Подвода, одна из двух, у нас в мастерской на выдаче, лошадка имеется, понемногу переучивается со строевой лошади на тягловую работать. Трон, наверняка, счастлив будет вспомнить старое и прокатиться с нами, почти до стоянки Гильдии.

Точно, так и сделаю, нужно в мастерскую сходить и грамотно распорядиться имеющимися возможностями.

Еще к ювелирам зайду, узнаю, что с украшениями, продали или нет.

Мяса лучше побольше прикупить, не рассчитывать на армейский паек, больше на кашу упирающий. Одежду гражданскую взять обязательно я сказал парням, чтобы не в камуфляже местном по Сатуму шариться, на перевалах теплее ночевать будет. Перед спуском вниз военную одежду оставим, вместе с палаткой, засыплем камнями, я даже знаю хорошее место.

Вернулся Учитель вместе с Торком, порадовали меня, что начальство, очень нехотя, выделило подводу с конюшен, правда, только, до моста через Протву, но, парни у этому очень рады.

— Ладно, есть у меня мысли по этому поводу, потом скажу, — пообещал я и мы разошлись, Учитель — в казарму, Торк — к жене, с которой я еще и не познакомился, кстати, но, планы на нее у меня имеются серьезный и долгоиграющие.

Я отправился в мастерскую и поручил Крипу закончить сегодня, кровь из носу, одну подводу.

— Чего такая спешка, Ольг? — удивился Крип, отряхивая опилки с одежды и вытирая пот со лба.

— Завтра-послезавтра планирую провести испытательный пробег, лиг на шестьсот, по пересеченной местности, проверить нашу продукцию, как себя будет вести под грузом, — объяснил я.

— Трон, хочешь прокатиться в хорошей компании? Два дня в пути, проверка подводы, как она управляется, поиск слабых мест. Прилагается ночлег в трактире с хорошим ужином и все за счет мастерской.

От такого предложения сосед, конечно, не откажется никогда. Прокатиться в новые места и посидеть с народом в трактире? Да, он, и бесплатно поедет и за себя заплатит сам, Клоя, конечно, женщина хорошая, но, души мужской не понимает, все время не дает развернуться ей, душе этой.

— А что заказчикам скажем, у нас выдача через два дня? — интересуется компаньон.

— Правду скажем, что взяли подводу проверить, все слабые места поправим, если найдем, конечно, и выдадим продукт в лучшем виде. Да, и к вечеру послезавтра Трон вернется, — обещаю я.

От трактира Сохатого долго в Норнийские нагорья не проедешь, дай бог, половину расстояния до стоянки. То есть, к двенадцати Трон доберется обратно, до трактира, и к вечеру въедет в Речные ворота, времени с запасом у него будет.

Трон, сразу повеселевший, уже трудится и всех работников перебросил на одну подводу, чтобы закончить ее побыстрее.

Крип спорить не стал, понимая, что кому, как не бывшему возчику, проверить нашу продукцию и вынести авторитетное мнение.

— У Водера все заказали, все инструменты, верстаки сами делаем и всю оправку, и оснастку для нового места мастерим. Твои болты с гайками очень упрощают дело, едва нарезать успеваем. Народ, соседи, просят и им болты продавать, как разглядели, что получается по итогу, — делится со мной Крип.

— Продавать можно, только дорого, вопрос в том, Водер сам справится ли? — высказываюсь я.

— Он вторую кузню запустил, теперь бегает между двумя сразу, — рассказывает Крип, и я отправляюсь к кузнецу.

У него, и правда, все очень напряженно, снует то в одну, то, в другую кузницу, все контролирует и проверяет, но, на минуту смог остановиться, передохнуть.