Дорис Лессинг - Браки между Зонами Три, Четыре и Пять

— Бен Ата, — заговорила Эл-Ит, — наверное, тут есть какое-нибудь помещение, где я могу уединиться, чтобы привести себя в порядок? Я целый день провела в дороге.

Бен Ата понемногу приходил в себя. Выражение его лица было жестким, даже озлобленным. Он не знал, чего ждать, был готов делать уступки, но эта женщина в траурных одеждах вызывала неприязнь. Она не сняла вуали, и ему было не разобрать, какие у нее черты лица, видел только ее темные волосы. Вообще-то правитель Зоны Четыре предпочитал блондинок.

Он пожал плечами, метнул взгляд на Джарнти, развернулся и ушел в дверь за своей спиной. А Джарнти повел Эл-Ит в другую дверь: там находилось несколько комнат, которые предназначались для нее, и позаботился обеспечить гостью всем необходимым. Она отказалась есть и пить, заявив, что через несколько минут будет готова встретиться с королем.

И действительно встретилась с ним: вышла из своей туалетной попросту, в том же темном платье, в каком приехала. Только сняла вуаль, и теперь ее заплетенные в косы волосы висели вдоль спины.

Бен Ата развалился на низкой тахте, в светлой просторной комнате, полной воздуха, не загроможденной мебелью. Эл-Ит поняла, что это была спальня новобрачных, специально приготовленная к торжественному событию. Однако жених, растянувшийся в одном конце тахты, опершись подбородком о ладонь, а локтем о колено, при ее появлении даже не шелохнулся. А сесть больше было не на что, так что Эл-Ит пришлось устроиться на краешке тахты, подальше от него, приняв позу человека, присевшего лишь на минутку и готового снова вскочить при первой возможности. Она серьезно смотрела на своего жениха. И в его взгляде тоже не было готовности улыбнуться.

— Ну, как тебе тут нравится? — небрежно спросил Бен Ата. Было ясно, что он не имеет представления, о чем говорить или что делать.

— Значит, вот это здание выстроили специально?

— Ну да. По Приказу Надзирающих строили точно по инструкции. Закончили только сегодня утром.

— Ничего не скажешь, элегантное сооружение, и приятное, — отметила она. — Никакого сравнения с теми, которые я видела по дороге сюда.

— Вообще-то оно совершенно не в моем вкусе, — признался он. — Но если тебе приглянулось, значит, получилось то, что надо.

Это, видимо, была попытка сказать любезность, хоть и весьма неуклюжая. Жениху явно было не по себе: он все время вздыхал, не скрывая, что сейчас ему больше всего хочется сбежать.

— Видимо, задумывалось так, чтобы здание пришлось по вкусу нам обоим? — заметила Эл-Ит.

— Наплевать мне на него, — грубо и резко заявил Бен Ата, дав наконец волю накопившемуся раздражению. — Да и тебе наверняка наплевать.

— Постараемся оптимально воспользоваться его достоинствами. — Эл-Ит хотелось как-то его успокоить, но ее слова прозвучали раздраженно и с горечью.

И оба пленника, абсолютно чужие друг другу, объединенные только местом заключения, обменялись откровенными взглядами.

Это был первый, хотя совсем еще маленький и робкий шаг к взаимопониманию.

Он откинулся на спинку их общего брачного ложа, заложив руки за голову, ноги в пыльных сандалиях забросил на покрывало, изготовленное из тонкой шерсти, расшитое узорами в пастельных тонах. Нигде он не смотрелся бы более неуместно. Бен Ата настолько неловко чувствовал себя в этой обстановке, так демонстративно возводил глаза к потолку, делая вид, что гостьи тут не существует, что ей сразу стало ясно, каковы привычные для него образ жизни и условия обитания.

Невеста стала осматривать комнату, которая оказалась очень большой, стрельчатые окна в двух противоположных стенах выходили в парк. Незаметные двери в двух других стенах вели — одна в жилые комнаты Эл-Ит, где она уже побывала, другая — видимо, в покои ее жениха. Потолок был сводчатый, высокий, с рифленым бордюром. Стены комнаты были выкрашены краской цвета слоновой кости, с блестками и узорами в золотых, бледно-красных и синих тонах; вышитые портьеры на стрельчатых окнах скреплялись зажимами, усеянными бриллиантами. Из парка доносились плеск фонтанов и шум струящейся воды. Эл-Ит вспомнила нарядные свежепокрашенные здания Андаруна, нашей столицы, правда, личные покои у нее дома были более скромными.

Мебели было немного, но комната не выглядела пустой. В центре ее поднималась к потолку колонна, которая разветвлялась на несколько более тонких колонн; все они были рифленые и выкрашенные в те же цвета — золотой, небесно-голубой и красный. Пол в комнате был деревянный, сделанный из приятно пахнущей древесины. Кроме большого низкого ложа-тахты, возле одной арки стоял небольшой столик. Два изящных кресла возвышались друг напротив друга.

Внезапно послышалось конское ржание. И тут же за одной из арок появился Йори, он собрался было войти в помещение, но Эл-Ит успела подбежать к нему и удержать. Нетрудно было догадаться, что произошло. Коня, конечно, заперли, но он вырвался на свободу, и солдаты, получившие приказ сторожить Йори, не осмелились последовать за ним в это частное владение — парк с павильоном, о котором только и говорила вся страна в последние недели. Эл-Ит погладила коня по морде, потянула его голову вниз и прошептала что-то сначала в одно ухо, потом в другое, после чего конь развернулся и ускакал обратно к своим стражникам.

Когда она обернулась, за ее спиной стоял пылающий гневом Бен Ата.

— Теперь понятно, что нам не врали, рассказывая про вашу страну. Вы там все колдуны и ведьмы.

— Этому колдовству легко научиться, — попыталась отшутиться Эл-Ит, но, видя, что жених по-прежнему пылает гневом, мигом утратила веселое расположение духа и быстро прошла через всю комнату к постели, сбросила на пол одну большую подушку и уселась на нее, скрестив ноги. Она не задавалась мыслью, каковы должны быть действия Бен Ата, — должен ли ее жених поступать, как она, или же остаться на кровати. Но он, не будучи уверенным ни в чем, расценил поступок невесты как вызов и сам, в свою очередь, стащил подушку с кровати, толкнул ее к стенке и уселся.

Так они и сидели, на двух подушках друг напротив друга.

Эл-Ит чувствовала себя свободно, как дома, потому что привыкла так сидеть всегда, но для Бен Ата эта поза была неудобна, он боялся пошевелиться, из опасения, что подушка выскользнет из-под него на полированном полу.

— Ты всегда так одеваешься?

— Оделась так специально ради тебя, — парировала Эл-Ит, и Бен Ата снова покраснел: с тех пор как она приехала сюда, она видела столько сердитых, смущенных мужчин, сколько в жизни своей не встречала. И она даже призадумалась: может, у них тут у всех какое-то заболевание крови или кожи?