Виксар - Мечта хранимая

А затем мне повезло повторно: после перекуса, достаточно плотного, но не дотягивающего до полноценного обеда, Карс, всё ещё пребывая в благодушном настроении, первым заговорил о планах.

— Что собираешься делать в ближайшее время?

— Встретиться с другими Одиночками, — прямо ответил я. — Чем быстрее, тем лучше. Мне нужно вернуться домой, а для этого его надо освободить.

Карс нахмурился.

— Освободить? Ну, не знаю. Мы здесь такими вещами не увлекаемся, как ты понимаешь.

— Если обратиться сразу ко многим, кто-то ведь должен согласиться.

— Через собрание? Попробуй, если хочешь. Хотя я всё равно не уверен.

— Что за собрание? Совет старших?

— Ещё чего, мы не Правители какие-нибудь. Просто место для обсуждения дел. Туда собираются все Одиночки.

— Местное самоуправление, — не удержался я. Карс поморщился.

— Не ляпни что-нибудь подобное завтра.

— Завтра?

— Ну да, завтра как раз есть возможность устроить собрание. Подойдёт?

— Да, конечно. Спасибо. А… чем обычно это собрание занимается?

— Чем угодно. Кому что нужно. Кому — общение, кому — война.

— А, всё-таки войны у вас ведутся?

Одиночка досадливо махнул рукой:

— Ведутся они у вас, а мы только защищаемся. Сидишь, бывает, смотришь — о, ещё один пришёл, с армией, со всеми делами. Приключений ищет. Можно самому этот цирк разогнать, можно устроить собрание и объединиться с кем-нибудь.

— Вот мне как раз так объединиться бы…

— Не выйдет, мы защищаемся, а не нападаем.

— Так я тоже защиту ищу.

— Ох, ладно, собранию будешь объяснять, — Карс взял из воздуха тлеющую сигару, затянулся и откинулся в своём кресле, демонстративно отстранившись от разговора. Но я его в покое не оставил.

— А собрание принимает решение абсолютным…

— Собрание не принимает решений, их принимают конкретные люди. Да, тяжело тебе будет… Ещё раз говорю, это не начальственный орган, а просто собрание. Сбор. Кто-то излагает проблему — остальные думают над ней и решают, будут ли что-то делать и как именно, если будут. Сколько тебе надо человек убедить, столько и убеждаешь. Остальные послушают и разойдутся.

— А какое может быть максимальное число пришедших?

— Ну… пятьдесят, наверное.

— Пятьдесят?!

— Не волнуйся, это в чистой теории, ты при всём желании столько не соберёшь. Ради твоего случая горы не вскроются.

— В смысле?

— Да есть у нас максималисты. Как раз те, кого ты за обычных Одиночек принимаешь. Самоустраняются от мира и погружают Дворцы в горы. Или в землю. Хотя чаще в горы.

— Как ты? — заинтересовался я.

— Я сильно похож на отшельника? Нет, у меня тут, на самом деле, очень много места — ты просто наружу не выходил. А под землю я ушёл подальше от туристов.

— Тех, которые приключений ищут?

— Именно.

— Понятно… А как ты будешь собрание-то созывать?

— Уже созвал, — пожал плечами Карс, — завтра к четырём нам туда.

— А чего так поздно?

— Чтобы всё успели поспать. У каждого свой график, мало ли, как он строится?

— А как же те, кто спит днём, а живёт ночью? — съехидничал я.

— Такие, по большей части, и не испытывают потребности присутствовать на собраниях, — совершенно серьёзно ответил Одиночка. — Так что ими традиционно жертвуют — всё равно ни одной жалобы ещё не поступало.

К вечеру Карс настолько проникся интересом ко мне, что снова лёг спать на втором диване в гостиной. В итоге наша философия со всеми спорами и разъяснениями затянулась до глубокой ночи, и встали мы соответствующе — в половину третьего часа дня. На мой вопрос, не опоздаем ли, Одиночка только удивлённо пожал плечами и выразил надежду, что часа мне хватит на сборы.

Реально в этот час уложилось всё утро, включая завтрак. В половину четвёртого Карс, бросив взгляд на часы, предложил выбор: отправиться пораньше или полчаса маяться дурью.

— Полчаса? Место сбора над твоим Дворцом, что ли?

— В каком смысле?

— Ну, как бы соотношение времени и…

— Сдвиг, Маркус, — Одиночка посмотрел на меня почти что с жалостью. — Зачем мне тратить кучу энергии и времени, чтобы добираться как-то еще?

— Какой-то особый способ перемещения?

— Да. Но, раз ты его не знаешь, объяснять я тебе его не стану.

— Предлагаешь мне добираться самому?

— Что я, зверь что ли? Подброшу, конечно.

Потрясающе. Оказывается, у них в отношении передачи знаний те же принципы, что у Правителей. А ведь как мне пригодилось бы такое умение…

— Мы используем перемещение. Но очень редко — это сжигает слишком много энергии, — мрачно сообщил я.

Карс покачал головой:

— Нет, этот способ крайне экономный. Ладно, не нервничай. Иди сюда.

Одиночка встал посреди комнаты, закрыл глаза и запрокинул голову. Через несколько секунд скомандовал:

— Возьми меня за руку.

Как только я это сделал, комната исчезла. Причем не мгновенно, как при относительно привычной мне телепортации, а словно уехала куда-то назад. Тело при этом потеряло вес и повисло в чёрной пустоте. Сознанию пришлось хуже — оно полностью прекратило деятельность, но продолжало ощущаться.

— Вот он. Храм Одиночества.

Мы стояли перед широкой мраморной лестницей. В конце неё действительно находился храм — слово «дворец» к нему никак не подходило. Серый камень, из которого было построено здание, на две трети скрывался под колоссальным количеством позолоты и узоров из драгоценных камней. Место фокуса прослеживалось чётко — купол в дальней части.

Поёжившись от прохладного ветра, я обернулся и неожиданно понял, что нахожусь перед обрывом; лестница начиналась метрах в пяти от края. Судя по высоте, строители вдохновлялись тибетскими буддистами или кем-то подобным.

— Кто автор? Первый Одиночка?

— Не знаю. — Карс внимательно посмотрел мне в глаза: — У нас не принято задавать этот вопрос. Храм — просто есть, и детали не важны.

По мере приближения храм нравился мне всё меньше. Входные двери распахнуты настежь, коридоры совершенно пустые, хоть и чистые. Да, всё роскошно, свет свободно проникает в каждое помещение… Но при этом чувствовалось отсутствие чего-то живого, не относящегося ни к чистоте, ни к красоте. Ещё одно различие в мироощущении Правителей и Одиночек?

Пройдя по коридорам, мы уткнулись во вторые двери, прикрытые. Карс остановился и несколько секунд молчал, после чего сказал:

— Пошли.

Я уже догадался, что это тот самый главный зал под куполом, но тем сильнее было моё удивление: изнутри он показался раза в два просторнее, чем снаружи. Интересно, зрительный эффект или натуральная свёртка пространства?