Лидия Рыбакова - Минус на минус

Но, к счастью, был ещё один белковый. Существо которого так вцепилось в образ светловолосой девушки, стоящей у окна, что не рассыпалось, не отключилось и не сбежало. Лишь частично потеряло память. Этим белковым оказался я.

Не специалист по контактам, внеземным формам жизни и разума. Не биолог и не психолог. Вообще не космонавт! Обычный журналист, слишком молодой, слишком мало знающий и слишком привязанный к Земле и к одной-единственной, практически незнакомой девушке, чтобы позволить своему «я» рассыпаться в пыль.

Мою память восстановили, насколько сумели. Со мной остались, чтобы помочь, – без радости, но с осознанием необходимости жертвы и с надеждой на получение новой информации.

Какова ирония: ведь я отправился на Марс точно с теми же ощущениями: без радости, с осознанием необходимости и с надеждой увидеть новое, а потом вернуться и рассказать остальным…

Тела моих друзей информационно подключили ко мне. Строго говоря, наверное, мне следовало бы теперь называть себя «мы»? Хотя с чего бы. Личность-то у меня одна, моя, прежняя – хотя с несколько повреждёнными воспоминаниями и некоторым переизбытком тел.

Не знаю, как именно я управляю всеми сразу, почему никогда не ошибаюсь и не путаюсь. Как понимаю, где моё собственное тело, и которое из тел что делает и ощущает в каждый момент. Я стараюсь не думать об этом – как-то попробовал, но сразу же растерялся.

Да и неважно теперь. Похоже, время узнать и понять будет: вряд ли я скоро сумею восстановить собственные личности друзей и отделить их, тем более что в этом марсиане мне плохие помощники.

У них свои проблемы. Они изучают Землю. И человеческую цивилизацию. То, что от неё осталось.

Как изучали меня по дороге сюда.

Готов ли я сказать марсианам спасибо за сохранённую жизнь? За возвращение домой? Хотя бы и после пока непонятной катастрофы, оставившей после себя лишь обгоревшие остовы пустых домов?

Не знаю.

Я – как и марсиане – пока не понял, что произошло. Мировая война, падение астероида, техногенная катастрофа – кто знает.

Пожалуй, я признателен марсианам за то, что они почти не дают ощутить своего присутствия у меня – или у нас? – внутри. Головная боль – это же пустяк. Зато я теперь чувствую то, чего никак не могу знать. Эти редкие подсказки, приходящие словно со стороны, почти совсем не напрягают. Учусь понемногу. Пользуюсь. К полезному адаптироваться нетрудно. Особенно, когда устал бояться и начал привыкать.

Гораздо больше я благодарен за то, что помню золотой от солнца пушок на щеке юного доктора биологии. И за подаренное марсианами знание, что она жива, поскольку излучение её информационного существа в порядке.

А значит, потеряно не всё. Значит, мы пока живы! – не я и марсиане и не я и друзья-астронавты, а мы. Человечество. Потому что есть я и есть эта девушка. Новая история о сотворении мира может начаться. Для этого надо всего лишь найти мою потерянную Еву.

Мы, люди, конечно, были совершенными кретинами, когда, отправляя мужчин совершать подвиги, решили оставить дома всех девушек и женщин – для безопасности. Порой дома горят.

И мы, конечно, были круглыми идиотами, когда считали, что точно знаем, что такое жизнь, – а значит, легко сможем уберечь себя на чужой планете от биологической угрозы. Порой дело только кажется простым.

Но…

Если бы я сейчас был обычным, таким как прежде, у меня не было бы шансов отыскать её. А теперь есть!

К счастью, случается, что дуракам везёт, а минус на минус даёт плюс.

Может, именно из-за этого мы и не вымрем?

Какая на вашей планете цивилизация странная! У вас разумные отдельно, дома отдельно, устройства-помощники и личные вещи тоже отдельно.

И к тому же мало знаете – где и что происходит. Какие-то СМИ, понимаешь, телевидение, радио, телефоны… вы ж разумные вроде? Прямо и транслировали бы, как есть – мозг-то у вас нормальный.

Что значит – не умеете? Вы так закрываться умеете и столько энергии на это тратите, что я ж к вам насилу пробился. Пока к вашей ментальности подсоединялся, уже не одна сотня мыслеволновых кругов по рукаву галактики прошла, на тему, что на вашей планете никакого мыслительного процесса вообще нет!

А что вы хотели? Идея защитной ментальности закрытого типа в нормальном разуме в принципе не укладывается! Мне до сих пор странно, а я вашей планетой уже более двух тысяч оборотов занимаюсь.

То ли дело у нас, на Эмитте.

Рождаемся вместе со своим домом, понимаете? Нет, ну при чём тут ваши улитки! Глупости какие. Улитки тоже отдельные существа, ну шкурка у них твёрдая… да-да, я о раковине и говорю… нет, и черепаха тоже не то… Мы с домом едины. Я – помощники, я – разум, я – дом! Я в планете, и каждая её часть в одной ментальности со мной. Я весь и сразу, дополнительно ничего не нужно. Целый, понимаете? И чувствую всех, а все меня. Как сейчас вас, только гораздо, гораздо полнее. Нет, я не о жировой прослойке! Какие ещё ляжки? Ах, не ляжки? А что? То есть… ну при чём тут это, извините. Мне вообще неинтересно, как вы тут размножаетесь, я регулировкой численности сроду не занимался. Вам жаль? Почему? Ну вот, опять про ляжки, – да помолчите вы, ради Вселенной! Неудивительно, что с вами в контакт никто не входит: вы же совсем слушать не умеете.

Какие космические корабли? Что? Меня в корабль? А вот, интересно, за каким предметом меня в корабль, да ещё в этот. Он же даже не стационарный. Что? Корабль – чтоб летать? Да вы обалдели. На вашей Земле все сумасшедшие или только лично вы? Зачем мне летать, мы же о контакте беседуем! – о КОНТАКТЕ.

А не о ПОЛЁТЕ. Вы хоть понимаете, что это разные вещи?

Совсем?

Ну как вот есть живое, а есть оранжевое, понимаете?

Летать – это перемещаться, не упираясь в поверхность. Мало того, что я сам по себе неотделим от Эмитты… ну, представим, что какая-то часть меня, вроде вас, способна носиться по планете… как вы там говорите? – а, лично. Так это ж всё равно опасно! Мчаться куда-то, а мало ли что. Летать, ну надо же! Не упираясь… без страховки… летать… это одно.

А контакт – это то, чем мы сейчас с вами пытаемся заниматься, понимаете?

НЕ полёт. РАЗГОВОР.

Нет, я не ору.

Мне, собственно, и нечем.

Да что ж вы свою ментальность выдираете-то всё время? Я уж подстраиваться устал. Что значит – «думаю о другом»? Вы вообще не думаете, а только вспоминаете, чувствуете, надеетесь – и всё время это перемешиваете. Слово у вас такое есть… ща… а, вот, нашёл: калейдоскоп. Перемешивалка такая. Бессмысленная.

Что значит – обидно? Я просто адекватное понятие подбирал.

Как это: я – безмозглый студень? Не понимаю… А что такое – с горчицей? Меня с горчицей? Зачем? Ах, лучше с нуль-бомбами? А это что такое? Непонятки прямо сплошь… Да не дёргайтесь вы, мы же просто общаемся. Куда полетело? Ну и пускай себе полетело, я при чём…