Дэн Уэллс - Партиалы

Кира наклонилась:

— Подержите, чтобы она не двигалась.

Мэдисон прижала к себе младенца, Маркус и Хочи замерли, и даже Гару позади них притих. Казалось, внимание всего мира было заворожено этим моментом. Тонкий и хриплый плач Арвен дымом наполнял комнату, подобный последним всхлипам двигателя, который вот-вот откажет. Кира выдохнула, заставила свою руку перестать дрожать и сделала ребенку укол.

— Мы нашли лекарство от РМ!

Зал Совета огласился приветственными возгласами, аплодисментами, криками, у многих на глазах показались слёзы радости. Это было даже не новостью, а чем-то, понятия чему в человеческом языке просто не было. Весть об излечении Арвен распространилась со скоростью лесного пожара, но люди до сих пор находились под впечатлением. Сенатор Хобб улыбался толпе, его гигантская голограмма, висевшая в воздухе над трибуной, улыбалась вместе с ним. Кира чинно сидела позади него, она снова плакала и в тысячный раз за последнюю неделю изумлялась, не привиделось ли ей всё происходящее: «действительно ли всё произошло на самом деле?» Она заметила улыбку Маркуса из зала, и улыбнулась в ответ: «Всё это реально.»

Хобб поднял руки, призывая всех к порядку, и извиняюще улыбнулся толпе, которая и не думала успокаиваться. Люди желали веселья, и он, казалось, был рад предоставить им повод для него. Кира изумлялась способности людей приспосабливаться и меняться: меньше двух недель назад Хобб был одним из тех, кто обратил весь остров в жуть тоталитаризма, тех, кто чуть было не разрушил небольшой человеческий мирок, а теперь он стоял на трибуне, улыбаясь и аплодируя вместе со всеми. Кесслер сидела на другом конце стола — она также сумела сохранить за собой кресло Советника, и Кира бросила на неё быстрый взгляд. Остальным членам Совета не так повезло.

Хобб снова призвал людей к тишине, на этот раз люди его послушались, успокаиваясь и давая Сенатору возможность говорить.

— Мы нашли лекарство от РМ, — сказал он снова. — Кто бы мог подумать, но оно оказалось у Партиалов — химическое вещество, которое они выдыхают. Оно взаимодействует с вирусом и полностью его нейтрализует. Мы выяснили это благодаря серии тестов нашего местного героя — мисс Киры Уокер, действовавшей под контролем Совета. — зал ответил ему аплодисментами, Хобб терпеливо ожидал, пока они стихнут. — Эти тесты проводились, как наверняка донесла до вас молва, на живом Партиале, которого мы получили благодаря секретной операции наших Вооружённых Сил. Мне стыдно, и, будучи искренним, я признаю, что мы не были с вами настолько откровенными с результатами наших опытов, как нам следовало бы быть. Мы опасались жестокого бунта, но именно это в конце концов и получили. Уверяем вас, что в будущем цели, планы, и методы Совета будут много прозрачнее для вас.

Кира сделала долгий, нервный вздох, выглядывая в толпе признаки недовольства. Всё, сказанное Хоббом, технически, было правдой, но то, как он это сказал, звучало… сально, по крайней мере для Киры. Он лишь едва обозначил раскаяние, умолчав о большей части событий, непосредственным виновником которых был Совет. Толпа явно не одобрила это, но, в то же время, никто не освистал Советника.

— Арвен Сато чувствует себя хорошо, — продолжил Хобб. — Мы не могли и надеяться на подобный результат. Пока мы не рискуем отпускать её из госпиталя, где о ней круглосуточно заботятся как её мать, так и врачи, однако мы сделали эту запись, чтобы вы все смогли её увидеть.

Хобб сел на своё место, и голография в центре зала сменилась с изображения его лица на сцену из родильного отделения. Не смотря на то, что Кира в точности знала эту запись, она не смогла сдержать свои слёзы, наблюдая, как Саладин, до этого самый молодой человек на свете, передавал эту честь краснощекому младенцу, стоя над его больничной кроваткой. От вида младенца у всего зала перехватило дыхание, Кира также позволила себе раствориться в настроении людей: первый ребёнок за последние одиннадцать лет, который не был болен, не заливался в крике, не умирал.

Запись остановилась, и Хобб снова поднялся, на его глазах блестели слёзы:

— Арвен Сато — наше будущее, — сказал он. — Этот ребёнок, эта прелестная маленькая девочка, первая из нового поколения. Поколения наследников мира, который, мы надеемся, будет лучше, чем тот, в котором мы живём последние одиннадцать лет. Наши учёные работают над синтезом вещества, которое спасло жизнь Арвен, чтобы мы могли вылечить и других детей, но этого недостаточно. Если мы хотим светлого будущего, мы должны одолеть тени прошлого. Так что я с удовольствием объявляю, что Акт Надежды отныне и навеки упразднён!

Аудитория снова буквально взорвалась, хотя и не единодушно. Многие всё же поддерживали Акт Надежды, считая, что открытие лекарства от РМ означает ещё большую необходимость увеличения количества детей, однако Сенат решил отменить Акт в качестве жеста мира Голосу. Частью этой же уступки была отставка Альмы Деларосы и Оливера Уэйста — именно на них возложили большую часть вины за доведение ситуации до военного положения. Скоусен также покинул Совет, но без позорной отставки: он сосредоточил все свои силы на воспроизведении лекарства. В свою очередь в Совет народом был избран Оуэн Товар, недавно получивший амнистию за свои преступления во время членства в Голосе. Новый Совет стал результатом слияния Голоса и Ист Мидоу, их идей, образа мыслей. Остров снова стал единым. По крайней мере в теории. Кира оглядела строй Советников, подмечая промежутки в ряду, когда кто-то жался к соседу, или наоборот отсаживался подальше. Вот один избегает смотреть в глаза другому, а третий заговорщически шепчет что-то на ухо четвёртому… Толпа в Зале Совета в ещё большем масштабе отражала поведение Сенаторов: люди были едины, однако сразу под спокойной поверхностью бушевали сильнейшие течения.

— Мы ещё не разработали план действий, — сказал Хобб, его голос был полон искренности. — Медики и учёные ещё не нашли способ синтезировать лекарство, но как только они сделают это, мы пустим его в производство. Это наш план на первое время, но стоит чему либо измениться — и ваши голоса укажут нам путь. Помните, лишь будучи вместе мы сможем добиться всего, чего пожелаем.

Но есть ещё кое-что, — он приостановился, выдержав театральную паузу, которая, как заметила Кира, отлично сработала: люди успокоились и подались вперёд. Он поднял палец и продолжил речь: — Исследуя Партиала, мы сделали ещё одно открытие. Это изменит наши жизни, изменит сам мир, — он перевёл дыхание. — Партиалы вымирают, и довольно быстро. И ни они, ни кто-либо другой ничего не смогут с этим поделать. В течении года наш злейших враг прекратит свой существование.