Дин Сухов - Юрей теу

– Странно, – потянув носом воздух, покачал головой Юрий, – странный запах.

Дэвид, заранее предчувствуя атаку гнилостных миазмов на его обоняние, заткнул рукавом нос.

Увидев его вопросительный взгляд, Юрий поспешил его успокоить:

– Мирра! Это запах мирры, Дэвид!

– Что такое мирра? – не отнимая рукава от лица, насторожено поинтересовался Дэвид.

– Гумми-смола, она содержится в стволах деревьев рода коммифора.

– Ну и? – недоверчиво буркнул Дэвид.

– Молодой человек, вы когда-нибудь бывали в церкви?

– Конечно, только в детстве, а что?

– Обычно мирру применяют для благовонных курений в религиозных церемониях, а также ее используют в медицинских целях, как антисептик, – терпеливо объяснил Юрий.

– И что из этого? – убрав рукав от лица, глупо округлил глаза Дэвид.

– А то что, монстры так не пахнут, Дэвид! – по-детски улыбнулся Юрий.

– И кто тогда там, по-вашему?

– А вот как раз сейчас мы это и узнаем…Дэвид, да не стойте же вы на месте. Положите свою пушку и помогите мне, – призывно поманил его Юрий и продолжил вскрытие кокона.

– Что мне делать?

– Поддерживайте кокон снизу.

Юрий осторожно надрезал кокон по всему диаметру и, спрятав нож в карман, подобрал с пола скомканный матрас. Он положил его под кокон и, перехватив его нижнюю часть из рук Дэвида, потянул скорлупу вниз. Дэвид взял в руки ружье и снова занял оборонительную позицию у стены.

– Сначала посмотрим, что там внутри, а потом решим стрелять или нет. Вы меня поняли, Дэвид? – с натугой протянул Юрий. Надрезанный кусок кокона оказалось не так-то просто снять и Юрию пришлось приложить немало усилий, чтобы довершить начатое. И вот, наконец, нижняя часть шелковой скорлупы сползла вниз, и следом на пол упало что-то бесформенное и громоздкое.

– Это зародыш монстра! – тыкая стволом ружья перед собой, взревел испуганно Дэвид.

Юрий, потеряв последние силы, упал на колени рядом с шевелящейся биомассой, и устало выдохнул:

– Нет, Дэвид это не монстр. Это имаго.

– Какое еще на хрен имаго?! – теряя над собой контроль, крикнул Дэвид. Его снова затрясло в приступе воинственности, и он едва сдерживался, чтобы не нажать на спусковой крючок.

– Постой, постой Джон Рембо, успеешь еще повоевать! – постарался его успокоить Юрий. – Это всего лишь бабочка. Немного больше в размерах, чем обычная, но все же бабочка.

Бесстрашно склонившись над шевелящимся существом, он стал аккуратно снимать с него грязно-серую пленку.

– Фу, какая гадость! Как вы только можете прикасаться к этому? – невольно закрыл глаза Дэвид.

– Ничего, ничего в Афгане на «серпантине» было страшнее! – утирая пот со лба краем рубахи, грустно улыбнулся Юрий.

– Ну, вот и все… Эй, Дэвид, можешь открыть глаза! – закончив снимать пленку с обитательницы кокона, обратился Юрий к Дэвиду.

Тот, медленно открыл глаза и изумленно выдохнул:

– Святая Магдалена 500 ватт тебе в задницу!.. Петти!

Неслышно шурша шинами, желтый лимон катился по мокрой спине серой гадюки на юго-восток.

Внутри него спереди сидели двое мужчин. Седовласый широкоплечий мужчина вел автомобиль, а второй худощавый, коренастый, положив ладонь на лоб, о чем-то думал.

На заднем сиденье автомобиля, лежала завернутая в дождевой плащ, молодая женщина. Ресницы на ее закрытых глазах нервно подрагивали, а из полуоткрытого рта вырывалось прерывистое дыхание. Женщина спала или была без сознания. От ее тела шел приятный запах, наполняя салон запахами мирры и полевых цветов.

– Юрий, вы не могли бы ехать быстрее? – прервав свои размышления, нетерпеливо воскликнул пассажир.

– Я итак достаточно превысил скорость. Дэвид, дорога скользкая и если я буду гнать напролом, то мы непременно «поцелуемся» со встречной машиной, – не отрывая сосредоточенного взгляда от дороги, спокойно ответил водитель желтого лимона.

– Какой вы все-таки твердокаменный! – чуть не плача промолвил Дэвид и трагически вцепился пальцами в виски.

– Все будет нормально, Дэвид. Вот увидите! – решил подбодрить страдальца Юрий.

– Да, вы в этом уверены? А если она умрет еще до того, как мы довезем ее до Сент-Пола? – шмыгнул намокшим носом Дэвид.

– Вы что, плачете, Дэвид? Но, почему, ведь все обошлось? Ведь все обошлось, даже лучше чем мы предполагали! – разбавив строгость на лице бодрой улыбкой, громко воскликнул Юрий.

– Вы просто не знаете, что для меня значит эта женщина! – закрыв лицо ладонями, с надрывом простонал Дэвид.

– Вы ошибаетесь, Дэвид. Я знаю, что для вас значит мисс Петти.

– Откуда вы можете знать о моих чувствах к ней, Юрий?

– Для меня было достаточно того, как быстро вы приехали на мой звонок. Такую завидную прыть обычно проявляют только по-настоящему влюбленные люди.

– Если бы вы знали, какая она, Петти!

– Я знаю, какая она, Дэвид.

– Она самая удивительная женщина на свете и я люблю ее. Вы слышите меня Юрий, я люблю ее больше жизни!

– Вы счастливчик, Дэвид.

– Точнее и не скажешь!

Разбуженная криками мужчин, женщина открыла глаза и пошевелилась. При этом плащ съехал с нее, открыв ее обнаженное тело, перепачканное в желто-бурой слизи и кроваво-черных сгустках.

Услышав шорох за спиной, Дэвид резко обернулся назад и с жалостью и трепетом в голосе, произнес:

– Петти, милая Петти, ты пришла в себя! Слава Богу, ты пришла в себя.

– Мисс Петти, как вы себя чувствуете? – немного сбавив скорость, бросил Юрий быстрый взгляд в зеркало заднего обзора.

Женщина сделала попытку встать, но это ей не удалось. Возможно, она была еще слишком слаба, чтобы двигаться. Перевернувшись со спины на бок, она слабо простонала:

– Дэвид, Дэвид это ты?

– Да, да, Петти, это я, твой друг Дэвид! – обливаясь слезами счастья, произнес Дэвид и протянул руку к возлюбленной. – Лежи спокойно, Петти. Мы скоро приедем в Сент-Поль, и тебя посмотрят врачи.

– Да, это ты, это ты, Дэвид… Я узнаю запах твоих рук, – чувствуя прикосновения пальцев к своему лицу, слабо прошептала Петти.

– Петти, милая моя Петти, ну зачем ты уехала от меня? – не переставая плакать, вопросил Дэвид и нежно погладил возлюбленную по липким от крови и смолы волосам.

– Прости меня, Дэвид, прости меня! – не сразу ответила Петти и вдруг, выгнувшись дугой, сильно захрипела. Из ее открытого рта наружу поползла малиновая пена, а глаза закатились назад.

– Юрий, Юрий остановите машину. Быстро остановите машину, с Петти происходит что-то неладное! – решив, что Петти умирает, дико заверещал Дэвид.

Пронзительно скрипнув тормозами, желтый лимон остановился на обочине дороги и Юрий, открыв дверь, выскочил наружу. На улице закончился ливень и стих жестокий ветер, и уже ничего не напоминало о недавней буре. Лишь редкие капли падали с небес, со звоном разбиваясь о жидкое зеркало луж. На востоке чернильный пирог неба отделила от плоского земляного блюдца алая кромка зари, словно острое лезвие ножа, вонзившись в сладкую благодать. И там, где блеснул первый луч света, солнце жизни воспряло из праха мертвой ночи!