Харуки Мураками - 1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 1. Апрель-июнь

И еще одна фраза привлекала внимание.

История LittlePeople превратилась в буквы. Наверно, теперь они очень злятся.

Если LittlePeople действительно злятся, один из объектов их злости — несомненно, Тэнго. Ведь это он и никто другой превратил в буквы информацию о том, что они существуют, и разнес ее по белу свету. Сколько теперь ни оправдывайся, что в том не было злого умысла, факт остается фактом.

Но как LittlePeople могли бы ему навредить? Этого Тэнго, разумеется, знать не мог. Еще раз перемотав кассету, он сунул ее в конверт и спрятал в шкаф. А затем опять надел плащ, нахлобучил на голову шляпу и отправился под дождем за продуктами.

Тем же вечером в десятом часу позвонил Комацу. Кто звонит — как всегда, было ясно заранее. Тэнго уже читал книгу в постели. Дав телефону потрезвонить трижды, он встал, прошел на кухню и взял трубку.

— Тэнго? Привет, дружище! — выпалил Комацу. — Ты там случаем не выпиваешь?

— Нет, — ответил Тэнго. — Сейчас трезвый.

— Тогда готовься: возможно, захочешь напиться.

— Настолько веселые новости?

— Как сказать… Веселья, пожалуй, мало. А вот парадоксов — хоть отбавляй.

— Прямо как в рассказах у Чехова.

— Ишь ты! — усмехнулся Комацу. — И правда, похоже на рассказы Чехова. Подмечено лаконично и в точку. Ценю…

Но Тэнго молчал, и Комацу продолжил:

— В общем, есть небольшие проблемы. По заявлению Эбисуно-сэнсэя полиция начала официальный розыск. Вряд ли, конечно, они будут копать глубоко. Тем более, что нашедшему даже вознаграждения не назначено. Просто для начала реагируют на заявление, мало ли что. Но журналисты лично мне уже проходу не дают. Просят об интервью сразу из нескольких газет. Я, понятно, говорю, что ничего не знаю. Да и в самом деле, что я сегодня мог бы им сообщить? И тем не менее я уверен, они уже разнюхали и об отношениях Фукаэри с Эбисуно-сэнсэем, и о связи ее родителей с экстремистами. Эти факты уже очень скоро выплывут на поверхность. Опаснее всего еженедельники. Именно там сидят настоящие акулы, которые при запахе крови не остановятся ни перед чем. Ибо только этим и кормятся. Никакие законы о праве на частную жизнь им не писаны. Хотя, казалось бы, такие же мирные писаки, как ты. Но цели совсем другие. Так что держись.

— Вы советуете мне быть осторожнее?

— Именно. Избавься от иллюзий и неусыпно бди. Вокруг тебя хищники. Откуда и кто выскочит, предсказать невозможно.

Тэнго представил себя в утлой лодочке, окруженной стаей акул. Но картинка эта зависла у него в голове, как страничка из комикса, без особого смысла и продолжения. «Чтобы LittlePeople тебя не тронули, ты должен найти то, чего у них нет», — сказала ему Фукаэри. Что она имела в виду?

— И все-таки, господин Комацу. Разве не эту ситуацию планировал Эбисуно-сэнсэй?

— Да, возможно, — отозвался Комацу. — Допускаю, что нас с тобой просто использовали в чужих интересах. Но цели сэнсэя я понимал с самого начала. Да он и сам их не скрывал. В этом смысле наша с ним сделка была честной с обеих сторон. Я ведь тоже в любую минуту мог сказать ему: «Погодите, сэнсэй. Слишком уж это опасно, играйте без меня». Будь я приличный редактор, я бы так и сказал. Но, как ты уже, наверное, заметил, приличным редактором меня не назовешь. Да и мы с тобой уже столько всего навертели, что отступать было бы жалко. Вот где, пожалуй, мы и дали с тобой слабину…

В трубке повисло неловкое молчание.

— Иными словами, — уточнил Тэнго, — разработанный вами план на середине пути был перехвачен сэнсэем?

— Можно и так сказать. Просто он оказался прозорливей, чем мы с тобой, вот и все.

— Но сумеет ли он в итоге унять всю эту свистопляску?

— В принципе, должен суметь. Все-таки он человек большого интеллекта и огромной силы воли. Надеюсь, в конце концов он все уладит, как нужно. Хотя и не исключаю, что на каком-то этапе ситуация может выйти за пределы его интеллекта. Или, скажем, за пределы его банковского счета. Даже у самых выдающихся людей на свете есть пределы личных возможностей. Так что пора пристегнуть ремни безопасности.

— Господин Комацу, если самолет падает, ремни безопасности никого не спасают.

— Но хотя бы чуть-чуть успокаивают.

Тэнго мрачно усмехнулся.

— Так вот мы о чем? — подытожил он. — Действительно, веселья мало. А уж парадоксов хоть отбавляй.

— Видит бог, я не хотел тебя в это впутывать, — сказал Комацу без единой эмоции в голосе. — Поверь мне.

— Да я-то ладно, — вздохнул Тэнго. — Мне терять нечего. Ни семьи, ни положения в обществе, ни перспектив на будущее. Куда больше я беспокоюсь за Фукаэри. Ей всего семнадцать, черт побери.

— Конечно, я тоже о ней волнуюсь. А как же? Да только, дружище, сколько бы мы сейчас об этом ни рассуждали, все без толку. Первым делом мы должны закрепить свое шаткое положение, чтобы нас куда-нибудь не унесло. И в ближайшее время очень внимательно следить за новостями.

— Да я и так каждый день газеты читаю.

— Вот и славно, — сказал Комацу. — Кстати… у тебя так и не появилось мыслей, куда Фукаэри могла податься? Любая, даже самая бредовая зацепка сгодилась бы.

— Понятия не имею, — слукавил Тэнго.

Врать он не умел, и в обычной беседе ушлый Комацу сразу бы раскусил его. Однако на сей раз, похоже, Комацу не заметил легкой дрожи в голосе Тэнго, поскольку был слишком занят собственными мыслями.

— Будет что новенькое — позвоню, — буркнул Комацу и оборвал разговор.

Повесив трубку, Тэнго достал с полки бутылку виски и налил в стакан сразу пальца на два. Прав Комацу, подумал он. После таких новостей остается только напиться.

В пятницу, как и было условлено, приехала его замужняя подруга. Дождь перестал, но небо еще закрывали пепельно-серые тучи. Наскоро перекусив, любовники забрались в постель. Тэнго все думал о навалившихся проблемах, но удовольствия от секса это ему не испортило. Как всегда, подруга очень эффективно разрядила напряжение, скопившееся в нем за неделю. Да еще и сама получила удовольствие. Как талантливый аудитор, способный радоваться победам опекаемой фирмы, несмотря на запутанность ее бухгалтерии. Тэнго повезло, и подруга даже не заметила, что мысленно он был всю дорогу неведомо где.

— Я смотрю, здесь стало заметно меньше виски, — сказала она, отдыхая на широкой груди Тэнго.

На ее безымянном пальце ярко поблескивало обручальное колечко с алмазами. А говорила она о бутылке «Wild Turkey», которую он бог знает когда оставил на полке возле кровати. Как это часто водится у женщин, которые спят с парнями моложе себя, она хорошо замечала любые, даже самые мелкие изменения окружающей обстановки.