Сергей Калашников - Клан Мамонта

— У него вообще головы на плечах нет, — ответила Ленка и легла на бочок, придержав руками выпирающий живот.

— Ни одного человека не потерял, — объяснила из-под мышки Вячика Галочка, тихонько укрывая своего малыша.

— Ни наших, ни местных, — кивнул Саня. — Про него уже суеверие сложилось — Шеф не отпускает в край удачной охоты тех, кто ему нужен.

— Как же ты вырос, Третьяков! Но кто-нибудь, наконец, расскажет мне, почему балом правит Пунцов, и откуда у вас, трах-тибидох, такие достижения во всём, куда ни погляди? Да вас за один только Стирлинг нужно номинировать, сам не знаю куда!

— Не надо нас номинировать, — сонно пробормотал Вячик. Лен! Не кобенься — расскажи!

— Знаете? — вдруг удивлённо воскликнула Ленка. — А ведь даже вспомнить, оказывается, интересно! Блин! Какими мы тогда были маленькими! И как по-разному испугались этого переброса в прошлое! Помните? Тогда, ещё на берегу речки. Стояли, глазами лупали. А Санька с Вячиком и Веник сразу начали переговариваться вполголоса, словно… ну, как разведчики в кино.

— То есть они уже тогда были одной командой? — уточнил учитель.

— Санька всегда защищал Вячика потому что маленький и заступался за Веника, потому что Лёха к нему цеплялся, — пояснила Галочка.

— Веник и сам мог за себя постоять, — рокотнул Саня. — Он, хоть и худой, но сильный. И резкий. Мы с ним боролись — его, кроме меня, только Димка мог замять. Плевал Шеф на Лёху. Просто Веник всегда понятно объяснял, а я… ну, не люблю, когда не по делу доковыриваются. Димка тоже не любит. Но он — в тыкву, а я — в салазки. Так что, хоть Лёха с друганами, хоть Кубъя со своим подпевалой Серым — Венику были не указ.

— Да уж, расклады у вас, оказывается, были. А я только примечал, что тебе, Третьяков, Пунцов всегда давал списывать.

— Он говорил, что гуманитарный склад ума — это ещё не конец жизни, — пояснил Вячик.

— Получается, у Веника ещё в школе была своя команда? — заключил Леонид Максимович. — А со стороны это не замечалось. Так что же произошло в тот трудный для вас день? Как развивались события.

— Мы все были с перепугу, — созналась Ленка. — Хотели домой. Или, хотя бы, обратно в школу. Леха нас собрался туда проводить. Или просто вывести к людям. И все, как бараны, потянулись за ним. То, что втолковывал Веник, казалось бредом, помехой на пути. Это уже по дороге мозги начали включаться. Час идём, второй — а вокруг та самая картинка, про которую нам Шеф только что вдувал. А когда натолкнулись на огромные кости, всё сразу и проявилось. И я вдруг сообразила, к кому нужно присоединиться. У кого мозги действительно работают в любой ситуации, потому что тот же Лёха — просто заводила, затейник. Может народ подбить на любую пакость. А Веник — голова.

В общем, пока мы ушли недалеко, я и вернулась. Люба тоже.

— Не льсти себе, — хихикнула Галочка. — Ты по Венику сохла, а Любе нравился Саня. Вот вы и побежали. А я испугалась идти без парня в сопровождении. Ведь страшно было!

— А хоть бы и так, — отмахнулась Ленка. — Всё равно, когда я увидела эту согнутую из вербы клетку, мне стало спокойней. Видно же, что из неё простой заострённой палкой можно и от крупного зверя отбиться. То есть — тыкать, пока не затыкаешь насмерть. Ребята её ещё и вьюном обвили, то есть даже под ударом медвежьей лапы она не вдруг рассыплется. А когда в двух шагах оказался садок с рыбой — ну, тот затон — я почувствовала себя просто счастливой. То — ни кола, ни двора, то пусть и дырявая, но крыша над головой. Под боком костёр и сколько угодно еды. Когда парни ушли купаться, мы с Любой поговорили о том, кто у нас главный. Сошлись на том, что Веник. Потому что Саня, скорее, поэт. А Вячик слишком вспыхивает. Ну а дальше — сами понимаете, коней на переправе не меняют.

— Венику не хватало решительности — слишком уж он рассудительный, — ввинтился Вячик. — Поэтому мы разыграли, будто беспрекословно ему подчиняемся. Типа — короля играет свита. Даже нарочно продемонстрировали, что будем защищать его с оружием в руках — построились с копьями, когда ждали, что Лёха придет за Кубьиным ножиком. Пришёл не Лёха, но это оказалось не важно — Шеф осерчал и стал суровым. Думали даже, что он вообще психанул, но не психанул.

— А-а? Э-э? Он же вас постоянно баламутит. То есть — тащит куда-то, подбивает на исследования фундаментального характера, на постройку этого теплохода, в который трудов положили немерено.

— Вы, Леонид Максимович, при лучине не жили. Не нюхали вонь жировых коптилок. Сразу попали к стеариновым свечам. И на зиму вам под нос пригоняют мясное стадо — не приходиться половину весны перебиваться одними орехами. Веник у нас стратега, потому что думает вперёд. Он чего так хлопочет об увеличении нашей численности — потому что из сотни людей, даже самых лучших, цивилизацию не построишь. Он, считай, с первых дней об этом толкует — что нужны специалисты по сотням направлений. И каждого требуется кормить, содержать в тепле и сухости, да ещё и убеждать совершенствоваться каждый день. В общем — пока мы постоянно одерживаем победы, пока развиваемся — есть шанс не обрушиться в болото повседневных маленьких радостей. Даже люди из местных, уж на что прагматики, и то тянутся к чему-то новому. Принимают перемены и сами часто им способствуют. Конечно, есть такие, кого приходится тормошить, кто просто отрабатывает задание и на этом успокаивается, но и самородки встречаются. А то и вообще — бриллианты. Эх! Не встречались вы с Пуночкой!

— Мне и Кыпа хватило, — Леонид Максимович потёр под правым глазом.

Не так-то просто оказалось отыскать в этих густонаселённых краях уединённое место. Выбрали низменный заросший мысок, равноудалённый от двух береговых деревушек и, как понадеялись, невидимый ни из одной из них. И, не рыбой единой жив человек, не сухарями и орехами, а ещё и мясом. На охоту Веник отправился с Хомом, потому что Пуп хромой. Подстрелили они что-то вроде нутрии килограммов на десять, а когда вернулись, застали свою «пленницу» коротко подстриженной и бледной — то есть часть загара была отмыта.

— У неё глисты, — доложил Пуп. — Напоил пижмой.

— Не переборщил? Отрава же!

— Пуп меру знает, — улыбнулся «оленевод». — Мэг показывал всем членам разведывательных партий. И смотрел, как собирать аптечки.

Хом закончил снимать с добычи шкурку и бросил девчонке, жестом показав, чтобы выскоблила. Подал скребок из лодочного ремкомплекта.

— Отставить! — распорядился Шеф. — Пуп выскоблит. А ты сопроводи её — пусть местных корешков и трав надёргает — хочу похлёбку сварганить. Сумеешь объяснить знаками?

— Так точно! — отобрав у незнакомки и шкуру и скребок, Хом затеял пантомиму, а Веник принялся прилаживать над костром чугунный котёл на железной дужке — разведгруппы всегда экипировали по высшему разряду.