Сергей Попов - Небо цвета крови

«Добрались, слава тебе, Господи», — с невероятным облегчением помыслил я, а вслух сказал:

— Теперь надо все быстренько забрать и следы за собой замести, чтобы кто-нибудь за мной не увязался.

И, очистив рукавом винтовку, прислушиваясь к призрачному гоготу ворон, все еще резвящихся вблизи парка, — не спеша побрел к рюкзаку.

— Ну, сейчас и посмотрим, чем ты успел разжиться… — с какой-то недоверчивостью произнес я, не отдирая с него глаз. — Не разочаруешь ли ты меня?..

И только до рюкзака оставалась какая-то пара шагов — внутри как будто что-то зажгло, дыхание перехватило, а руки разом взмокли: тот — идеально чистенький, без крошки снега или золы. И это несмотря на то, что сравнительно недавно прошел пеплопад, а ветер у Озера вообще не перестает дуть ни на секунду!

«Что-то здесь явно не так… — засомневался я, — не может быть так, что на нем ни льдинки нет…»

В этот момент рядом со мной взорвались кучи примятого снега, на какие вначале даже не обратил внимания, и из них тотчас выскочили три человека в серо-белом камуфляже, вооруженные потертыми автоматами с потресканными штурмовыми прицелами и глушителями. Лица рассмотреть не удалось — спрятаны за респираторами с тонированными стеклами и прикрыты утепленными капюшонами. Снаряжение на всех выглядело далеко не дешевым, и у меня просто не осталось сомнений в том, кто бы это мог быть — «Стальные Вараны». Только этой фракции, состоящей преимущественно из бывших военных, под силу организовать такую продуманную и хорошо спланированную операцию на незнакомой территории, не поднимая при этом никакого лишнего шума.

— Засада… — успел обронить я, прежде чем один из «Варанов» — плечистый и крупный с виду мужчина — не дернул затвор и не велел мне жестом вставать на колени.

Я покорился, плавно плюхнулся в снег, пока не выпуская из рук оружия.

«Как же глупо, черт побери, а… — мысленно корил себя, — как непредусмотрительно, опрометчиво…»

— Пушку в сторону кидай! — пробасил все тот же налетчик. Остальные двое — по всей видимости, пешки — пока помалкивали, целились через прицелы — ждали, когда им будут отданы соответствующие приказы. — И рюкзак свой не забудь. И без глупостей — положим на месте!

После этих слов вся группа напустила на себя серьезности, внимательно следя за каждым моим действием.

Учитывая пожелания — без лишней суеты бросил в снег снайперскую винтовку, следом рюкзак, а сам стал смотреть за их реакцией. Но те почему-то не торопились забирать добытое, медлили, мялись, тянули время, словно начисто позабыли то, зачем, собственно, и вылезли из-под сугробов. Такие изменения в поведении мне хорошо знакомы еще с прошлого и могли означать только одно — они ждали вовсе не меня, а База.

Фраза, произнесенная, на мой взгляд, самым молодым «Вараном», стоявшим слева уже с трясущимися от веса автомата руками, лишь подтвердила мои догадки:

— Постойте-ка… — и повернул голову к другим: — Это же не он!

— С чего ты взял, что не он? — огрызнулся тот, что приказал разоружаться.

— Тот пониже был, в шапке… не помните, что ли, ни черта?..

— А этот тебе что, не подходит?

Молодой «Варан» повернулся ко мне, помотал головой:

— Я же говорю: тот был ниже ростом, одежда другая… потрепанный весь…

Пока они, словно стервятники, обсуждали мои внешние данные, сравнивая то и дело со своей главной целью — Базом, — приступил к действию.

«Разговаривайте-разговаривайте, — мысленно подзадоривал я, — только секунду мне еще дайте…»

Вскоре к разговору присоединился третий член группы — худющий, но высокий бандит, не проронивший до этого момента ни слова:

— Да какая разница, кому пулю в лоб пускать?.. Давайте его…

Костяной нож, со свистом разрезав воздух, сочно вошел в горло, так и не дав досказать, он всхлипнул, захрипел, уронил автомат и, схватившись за рукоять обеими руками, замертво повалился на снег, стремительно тающий от горячей крови.

Не теряя ни секунды, я с разбега ушел в кувырок, выдернул клинок из чужой шеи и очутился прямо перед лицом у второго опешившего «Варана», какой, скорее всего, и возглавлял группу.

— Ах ты ж… — растерянно бросил он, машинально направил автомат.

Ловко поставив на предохранитель — вытащил рожок, вонзил налетчику нож под подбородок и потянул на себя, закрываясь как щитом. Тот еще пока был жив, из-под респиратора слышалось бульканье, хрип, руки отчаянно пытались достать до меня. Не отпуская его, я обратился к последнему:

— У тебя еще есть шанс уйти. Слышишь?.. — и выглянул через плечо «Стального Варана»: молодой бандит будто окаменел, стоял, не шевелясь, испуганно дышал. Дуло автомата клонилось все ниже и ниже к земле. — Парень?..

— Н-не убивайте… — взмолился он, — я не хотел с ними идти — они заставили меня!

Твердо зная, что стрелять «Варан» уже не станет, — вынул нож, отбросил скончавшегося налетчика и сделал шаг вперед.

— Н-н-не надо!.. — заикаясь, повторил парнишка, непроизвольно подался назад. — Я никому не расскажу о том, что здесь произошло! Клянусь жизнью!

Я скривился, сощурился — бандита стало жаль.

— Тихо-тихо-тихо… — попросил я, не спуская с него глаз, обтер снегом костяное лезвие, — ты это… оружие-то от греха подальше выкинь в кусты. А то я свои слова назад живо заберу.

Тот мигом запульнул автомат в кусты, отошел вправо.

— Другое дело, — одобрил я, покрутил в руке нож. При виде этого нервы парня не выдержали, он в голос завыл, ноги подкосились. — Ну ты даешь… мужчина ведь…

Застыдившись своей же слабости, молодой «Варан» по-мальчишески закрылся руками, потом упал на снег, но рыдать не перестал.

«Вот что мне с ним делать? — мучился вопросом. — Отпущу вот так вот — задерут, а оружие дам — может и отмстить».

И заявил сурово, как какому-то новобранцу:

— А ну поднимайся! Кончай ныть!

Парень поспешно вскочил, затих. Подошел к нему ближе и заговорил:

— Завязывай с этим шоу. Я серьезно говорю: завязывай. Что за детский сад?

— Вы меня не убьете?.. — опять заладил тот надломленным голоском. — Обещаете?..

— Как вести себя будешь, — уклончиво ответил я, — все зависеть будет от того, как ты ответишь на мои вопросы…

И направился к рюкзаку База. Он — большой, туристический, очень вместительный, с целой кучей лямок, карманов и защелок. Приподняв — обрадовался: тяжелый, явно заполненный чем-то стоящим.

— Ты там уснул, что ль? — вновь обратился я к морально сломленному «Варану», стойко хранившему молчание, как на допросе. — Или язык отсох? Мне условия напомнить?