Сергей Лукьяненко - Спектр

Мартин остановился, тяжело дыша. Потянул Ирину назад, за спину.

— Ты нашёл, — сказал японец. — Так?

Мартин кивнул.

— Где детонатор? — резко спросил один из геддаров.

— Если я умру, он будет у аранков. У всей планеты сразу, они знатные коллективисты. Если я успею уйти — вы откроете тайну сами. Когда-нибудь, — сказал Мартин, переводя дыхание. — Решайте.

Геддар потянул из-за плеча меч, но японец что-то резко произнёс — не на туристическом, а на языке геддаров. Склонив голову, геддар отступил назад.

— Ты не скажешь… — грустно сказал японец.

Мартин покачал головой.

— Тогда не отдай им тайну, — буркнул Матиас. — Этим должен владеть кто-то один. Или все сразу! Но не одна-единственная раса!

Он посмотрел на геддаров — и те кивнули. Не произнося больше ни слова, старатели двинулись вперёд, обходя Мартина и Ирину. Лишь японец, держащий в руке маленький «узи», обернулся и сказал:

— Мы сможем дать тебе совсем немного. Если повезёт — пятнадцать минут.

— Мне нужно хотя бы двадцать четыре с половиной, — серьёзно сказал Мартин.

Японец кивнул и скрылся в тумане.

— Это очень глупое решение, — донеслось из облаков. — Раса аранков не собирается властвовать над Вселенной. После всестороннего изучения детонаторы будут доступны всем разумным расам.

— Свежо предание… — вновь бросаясь бежать, сказал Мартин.

Над головами зашипело, и туман прорезали столбы голубого света — будто «вертолёты» включили прожекторы и носились теперь над посёлком.

— Не будет у тебя двадцати четырех минут… — сказала Ирина на бегу.

— Они всех убили? — спросил Мартин.

— Это другое… я видела на Аранке… мышечные парализаторы… повезло, что нас не зацепили…

Мартин имел другое мнение насчёт «повезло», но объяснять Ирине происходящее было нельзя. Пусть аранки и дальше пребывают в уверенности, что им досталась глупая дичь.

С неба донеслось:

— Мы не склонны к излишней жестокости. Мы не хотим ничего плохого. У вас ещё есть шанс сдаться.

Они как раз успели выбежать из района трущоб, когда где-то высоко в небе прошёл вертолёт, поливая лачуги столбом голубого света. Раздалось несколько выстрелов — слепых, бессильных выстрелов в мутное небо, но они быстро смолкли. Мартин даже успел заметить, как падают мечущиеся из стороны в сторону старатели. Кое-кто наверняка успел выскочить за пределы посёлка, но ждать от них помощи не приходилось.

— Что тебе нужно? — крикнула Ирина. — Что?

— «Сейф»! И лучше бы быстрый!

Они перешли вброд неглубокую речушку, по берегам которой в чахлых пластах плодородной почвы росли местные деревца. Сразу стало понятно, почему посёлок не расширялся в эту сторону: поверхность, казалось, состояла из сплошных скал — от маленьких, не выше человека, и до уходящих вверх к самой границе тумана.

— Ищи вешки! — скомандовала Ирина. — Вон чья-то тропа…

По цепочке зелено-синих вешек они добежали до очередного скопления «сейфов». Не слишком богатого и вряд ли носящего громкое имя.

— Медленный, медленный, медленный… — склоняясь над крышками «сейфов» и читая номера, говорила Ирина. — Все медленные! У быстрых — буква «S» после номера!

— Вон ещё, — махнул Мартин рукой, и они бросились к другой группе вешек, окольцовывающих группу «сейфов».

Им оставалось метров триста, когда на миг в воздухе возник гул, и туман пронзила колонна голубого света.

— Разбегаемся! — крикнула Ирина, но разбежаться они не успели.

Колонна мазнула по Ирине — самым краем светового пятна — и унеслась вдаль.

Мартин выстрелил в воздух вслед «вертолёту», но это было лишь выходом эмоций. Когда он склонился над Ириной, та неловко елозила на камнях, пытаясь ползти. У неё отнялась правая половина тела.

— Как не повезло… — прошептала девушка. Уголок рта не двигался, и слова были едва понятны. — Беги! Успей!

Мартин мог бы объяснить ей, что везение и невезение тут совершенно ни при чём. Просто у аранков были очень хорошие стрелки и очень хорошие системы наведения. Сковать убегающего врага ранеными — тактика, известная тысячи лет.

— Беги! — касаясь левой рукой Мартина, сказала Ирина. И он почувствовал, как девушка тянет из его кобуры револьвер. — Я задержу их!

— Не глупи! — останавливая её руку, воскликнул Мартин. — Сдавайся им, поняла?

Он коснулся её губ быстрым поцелуем — и побежал по скользкому чёрному камню. В душе даже не было злости. Аранки и впрямь не отличались лишней жестокостью. Не убивали. Не врали. Всего лишь методично и целенаправленно добивались своего.

Быть может, они даже поделятся с другими расами тайной Талисмана. Вот только аранки не учитывают, что может случиться в промежутке…

Вторая группа «сейфов» оказалась куда богаче. Не меньше десятка каменных люков, и на первом же после номера шла буква «S».

Мартин сел у люка. Перевёл дыхание. Достал нож — верную армейскую «Осу». Спросил в пространство:

— Интересно, да? Компьютеры компьютерами, но чего-то вам не хватает…

Доггар не отзывался. Вертолётные турбины не гудели.

Мартин усмехнулся. Даже земные вертолёты не летали с таким грохотом. А уж транспорт аранков был абсолютно бесшумным…

Он взял тепловое ружьё, выставил предельную мощность и сдвинул рычажок фокусировки, чтобы зацепить лучом как можно большое пространство.

А потом в течение двадцати секунд вслепую расстреливал туманное небо, где бесшумно висели «вертолёты», ожидая, пока глупый человек откроет мудрым аранкам тайну Талисмана.

Мартин заметил три взрыва в небе и услышал падение пяти машин — причём одна из них упала гулко, даже туман не смягчил скрежета металла по скалам. То ли защитная пенка не сумела амортизировать падение с большой высоты, то ли спасательная система оказалась столь же чувствительной к удару теплового ружья, как и вынесенные на пилонах двигатели.

— Ну извините, — отбрасывая ружьё, на прикладе которого загорелся красный огонёк, сказал Мартин. — Только это вы первые начали.

В ответной реплике Доггара, которая шла от самой земли, была ярость:

— Мартин! Если мои люди пострадали, я выцежу из тебя всю кровь по капле!

— Спасибо, я сам, — сказал Мартин, отворачивая крышку «сейфа».

В «сейфе» лежала «схемка» — полупрозрачная, будто из мутного стекла, треугольная пластина. Детонатор для какой-то неведомой расы… Мартин выбросил её.

А потом полоснул по руке ножом — и стряхнул несколько капель крови на дно каменной чаши.

Это была не логика — старая добрая логика, лучший друг разума. И не интуиция — верные костыли рассудка.