Райдо Витич - Фея Лоан

Фея успела заметить, что на этот раз Семен не спустил попытку напасть на него и первый же воин, что пытался его ударить, полетел в гущу своих товарищей.

Констант постоял, глядя как Семен принимает бой один с семью святыми воинами и, качнувшись к нему на помощь, тут же очнулся и, развернувшись, двинулся за отцом, бросив Стейпфилу:

- Не убивать. В кьет.

Это тоже не укрылось от слуха Феи.

Рэй толкнул дочь к Монти:

- Твоя невеста.

Парень растерянно глянул на растрепанную принцессу с не по-женски тяжелым взглядом, и не узнал Фею. Что-то сильно изменилось в ней. Даже больной, на краю гибели она выглядела более привлекательно, чем сейчас. Поджатые в нитку губы, белые от неприязни скулы, давящий взгляд и фон решительной, раздражающе гордой и непримиримой энергии, отталкивал. Куда делась нежность, ранимость, покладистость? О такой ли жене он мечтал? Сможет ли он приручить эту и управлять империей от ее имени? Даст ли она эту возможность?

- Что случилось? - решил потянуть время.

- Тебе нужны ответы или жена? - выгнул бровь сегюр. Выбора не оставалось:

- Жена, - выдохнул.

- Помолвка вечером, - пихнул Фею к парню, так, что та уперлась ему в грудь и оба отпрянули, будто их током прошило.

Вот это пара, - отвернулся Констант, скрывая свое отношение. Перечить отцу сейчас, взывать и приводить аргументы - бесполезно, это любой понимал.

Рэй махнул служанкам:

- Приготовьте госпожу к церемонии. Констинт! Ты лично за всем проследишь!

И двинулся на свою половину.

Эйфия сцепила зубы, чтобы пережить ритуал облачения в присутствии брата и жениха, которому судя по лицу и взгляду, нравилось происходящее не больше, чем ей.

- Рэй? - позвала мужа Алена, но тот даже не обернулся. Как стоял, глядя в окно на пик кьета Модраш, так и стоял. Женщина положила ладонь на его плечо и заглянула в глаза, а в них прострация, холод и темнота. - Что происходит?

- Твоя дочь выходит замуж, - разжал губы.

Алена помолчала, обдумывая его слова. Виду мужа был весьма красноречивый и говорил об одном - Рэйсли в бешенстве от предстоящей свадьбы. Оно понятно - землянина в зятья, все равно что пощечина прилюдно. Гордость флэтонская такого не выдерживает. И все же, он объявил о замужестве Феи и тем выказал свое согласие на ее союз. Героизм просто!

Алена обняла мужчину, лукаво улыбнувшись: за столько лет совместной жизни она привыкла к его характеру и знала, как успокоить Рэя, вернув ему хорошее настроение:

- Земля рано или поздно займет достойное место среди остальных цивилизаций галактик.

- Знаю, - разжал губы и не пошевелился.

- Союз с Землей даст много положительного нам и им. Рабство отмирает и тянет вниз прогресс. Ты это прекрасно понимаешь. Пора решать этот вопрос. Образованность землян, стойкость цигрунов и наши дети, как правители этих планет, превратит Флэт в сильнейшую державу.

Муж молчал.

- Кстати, ты знаешь, что кафиры нашли полевую структуру, которая сходна по свойства хамелиону. Она то закрывает каналы, мгновенно стопоря обмен и питая ядами, отравляя и-цы, то благотворно влияет на него, увеличивая его потенциал, раскрывая каналы и восстанавливая их за долю реального времени.

- Тебя потянуло в науку? - покосился мужчина на жену: новость. Алена улыбнулась:

- Ваше научное открытие давно известно на земле и имя ему - любовь. Та самая неизведанная вами, а потому напрочь отметенная исследованиями и самим обществом любовь. Да, милый мой, можешь говорить сколько хочешь, что она вздор. Можешь отвергать очевидное и упрямствовать, но она есть, была и будет. И будет лечить, возрождать, поднимать мертвых с погребального костра, затягивать раны больных, звать вперед на подвиг трусов. Она по-прежнему будет оставаться тем самым Вечным источником энергии, о котором вы грезите, как юная школьница о принце. Она будет рождать верных ей и будет убивать отвергающих, вне зависимости верят они в то или нет.

Рэй улыбнулся одними губами, не отрывая взгляда от вида вершины кьета и только тем дал понять, что слышал Алену.

- Что тебя так заинтересовало в оке Модраш?

Землянин. Семен. Хорго. Горец. Цонхой и Источник вечного и-цы.

Сейчас он там, в кьете, в руках Поттана и жрецов, доживается последние часы своей жизни. Рэй лично проследил за наказанием тэн. Распятый, униженный, измученный, окровавленный, он еще щерился. Он стоял до последнего в спальней сейти, положил трех агноликов, и затих лишь получив оглушительный удар от Стейпфила.

Растянутый на цепях в храме перед ликом грозного бога - не дрогнул. Не кричал, не ныл под ударами хотто. И все усмехался, глядя на Рэя как на глупого ребенка.

Его взгляд сначала выводил сегюр из себя, а потом заставил задуматься. Он приказал оставить тэн в покое и ушел. И до сих пор находится в раздумьях, расстройстве.

- Земляне - гордецы, - протянул, забыв, что рядом жена.

- Да, - вскинула голову Алена. - Мы ничем не хуже вас и вам, есть чему поучится у нас. Той же гордости - настоящей, а не дутой, напыщенной как у вас. И той же любви. Ты зря считаешь, что она превращает свободного в раба. Да это плен, но самый сладкий, и не решетку с кандалами дарит он, а крылья. Самый последний трус становится героем и смельчаком. Ничто преграды, когда любишь. Любовь меняет мир, человека, а не ненависть, ее оборотная сторона. Как медаль, пластина гуэдо: одна сторона и другая. Ты выбираешь вторую, темную, боясь света. Но ты давно на свету, Рэй, открой глаза. Посмотри на меня, - попросила. Мужчина хмуро уставился на жену. - Ты любишь меня, а я тебя и смысл это отвергать? Это счастье, поверь мне. И наша дочь тоже будет счастлива.

Рэйсли погладил Алену по щеке:

- Будет. Монти сделает ее счастливой, если я прикажу.

- Что? - женщина отпрянула. - Монти?! Она выходит за Монторриона?! Ты с ума сошел! Что ты делаешь?! Рай превращаешь в ад и говоришь, так верно?!

- Я выполняю свой долг.

- Какой?!

- Отца и правителя! Не задавай глупых вопросов.

- Я мать и буду задавать вопросы, когда дело касается будущего моих детей! Когда ты решаешь, как им жить, с кем!

- Она решила сама.

Алена отступила:

- С Эйфией все в порядке?

- Да.

- Она здорова?

- Как ты и я.

- Ничего не понимаю, - призналась. - Эя любит…

- У нее есть долг! И он выше твоей любви - она это понимает.

- А ты? Ты понимаешь, что творишь? - заглянула ему в глаза. - Ты самолично режешь деревце которое садил, губишь то, что сеял. Ты убиваешь собственных детей, Рэй!

Упрек закономерен. Марина.

Лоан отошел от окна: дочь так и будет маячить перед ним. Но недолго - он прав был и сомнений нет. Она была опасна и не поддавалась исправленью. Она напоминала ему жену Иллана, потом он посмотрел на Алорну и понял, что милосердие земное ему не по плечу. Слишком высоки ставки - дочь, не дочь - неважно. Маленькая мония на глазах превращалась в шугу. И ждать, когда укусит?