Песах Амнуэль - По делам его...

— Антон Владиславович, — произнес Даниил тусклым голосом, сделал шаг к табурету и упал на него так резко, что Антону послышался хруст сломанной копчиковой кости. — Вам нужно еще какое-то доказательство справедливости теоремы Вязникова?

— Шаровая молния… — начал Антон.

— Да, конечно. Грозы нет, атмосферное электричество в норме. Вас тут не было — шар появился вон в том углу, где нет никаких отверстий или щелей. Спросите у вашего коллеги, если мне не верите.

Репин захлопнул окно. Стекло, в котором шар прожег отверстие, неожиданно лопнуло и со звоном посыпалось наружу, несколько осколков упали в комнату, и эксперт поспешно отошел в сторону.

— Да-да, — сказал он рассеянно, — так все и было, Антон. Мы разговаривали о погоде, и тут будто кто-то лампу зажег, мы обернулись…

— Шаровая молния, — повторил Антон. — Никогда прежде не видел. Нормальная шаровая молния. Очевидное-невероятное. Удивительное рядом. Сто раз показывали. Что тут такого?

— Ничего, — сказал Даниил, — если не считать того, что связной теории возникновения шаровых молний не существует. Кластеры всякие, холодная плазма, а толкового объяснения нет. Я прав, Илья Глебович?

— Да, — кивнул Репин. — Шаровые молнии — будто следствия без причины. Феноменология известна, идей навалом, но надежной теории не существует.

— Гражданин следователь, — подал голос Тихомиров, — если я в милицию заявление подам о возмещении ущерба… Ну, там природная катастрофа… Что-нибудь светит? Вы ведь сам видели, как свидетели…

— А? — не понял Антон. — Светит — что?

— Леонид Афанасьевич имеет в виду компенсацию ущерба, — пояснил Вязников и сам же ответил на вопрос хозяина. — Нет, не светит. Если, конечно, имущество не застраховано. У вас какая страховая компания?

— Никакой! — со злостью воскликнул Тихомиров. — Ты слышишь, Татьяна? Говорил я тебе: надо и надо, а что ты? Денег жалко?

Татьяна Алексеевна молча понесла на кухню полный битого стекла совок, Тихомиров шел следом и бубнил что-то о потерянной страховке. Когда они вышли, Илья сказал:

— Что нам тут делать? Поехали, договорим по дороге.

В машине долго молчали. Вязников сел сзади, откинулся на спинку и думал о чем-то своем, закрыв глаза, Антон сидел рядом с Ильей, который вел машину нервно, то увеличивая скорость до ста километров, то тормозя до тридцати, будто замечал перед собой неожиданное препятствие, хотя дорога была свободна — редкие машины шли на Москву в этот час, все больше из города.

— Илюша, — сказал наконец Антон, — что с тобой? Хочешь, я за руль сяду?

Илья покосился на приятеля, ничего не ответил, но, пропустив вперед нещадно сигналившую иномарку, свернул к обочине и остановился у дорожного указателя.

— Боюсь я ехать, — признался он, опустив руки на колени. — Нервничаю. Даниил Сергеевич, — обернулся он к пассажиру, и Вязников, вздрогнув, широко раскрыл глаза, — эффект вашей теоремы сильно зависит от стресса? Вы говорили…

— Зависит, да, — кивнул Вязников и выпрямился на сидении. — А сильно ли… Не знаю, статистика маленькая, сами знаете, чуть больше десятка случаев. Только что у Тихомировых, — я все время об этом думаю, — кто вызвал эффект? Вы или я? То, что не Антон Владиславович, — это ясно, он, слава Богу, в справедливость теоремы пока не верит и точной формулировки не знает. Значит, кто-то из нас двоих. И сдается мне…

— Вы хотите сказать, что были спокойны, а я нервничал?

— Д-да, в общем… Не то чтобы спокоен, но по сравнению с вами… Вас-то что поразило?

— Обыденность. Нормальная русская семья, нормальный дом, обычный, понимаете? Почему-то, когда Антон говорил с хозяином, а хозяйка предложила закусить чем Бог послал… Вряд ли смогу объяснить это ощущение. Будто щелкнуло что-то в мозгу, и я представил себе, как разлетаются эти проклятые журналы, и как в то же самое время в десяти километрах отсюда вспыхивает человек. Не знаю, может быть, именно тогда я поверил в то, что вы правы.

— Вы поняли не то, что я прав, — сочувственно сказал Вязников. — Вы поняли, что это — закон природы. Сильно действует на психику, верно?

— Что же стало сейчас причиной? Вероятности каких событий поменялись местами?

— Интересно, да? Вспомните все, что происходило. Я-то примерно представляю, что бы это могло быть.

— Скажите. У меня сейчас голова идет кругом.

— Хозяйка… Татьяна Алексеевна включила электрический чайник.

— Да, я помню.

— Лампочка зажглась?

— Не обратил внимания.

— Я тоже тогда не обратил внимания, но у меня хорошая зрительная память. Сейчас мы ехали, я вспоминал. Не зажглась лампочка. На лице Татьяны Алексеевны появилось удивленное выражение — наверняка чайник был исправен,

— она вернула рычажок в исходное положение, но еще раз нажать не успела — в метре от нее возник этот шар. Помните, как она закричала?

— Никогда в жизни не забуду!

— Илюша, — сказал Антон, — может, ты меня все-таки пустишь за руль? Или будем здесь стоять до темноты? Нас, между прочим, жены ждут.

— Да-да, — кивнул Репин. — Только сначала надо разобраться. Я не хочу, чтобы это произошло по дороге. Или дома.

— Что — это? — резко сказал Антон. — Извините, я вас внимательно слушал, это просто бред двух сумасшедших.

— Да? — Илья положил ладонь на плечо Ромашина. — Ты знаешь, что в большинстве случаев шаровые молнии возникают без ясно определимой причины? А какова причина появления НЛО? Помнишь, ты рассказывал, как года два назад в твоей спальне со стены упала картина? Ты сам говорил: даже штукатурка не осыпалась — просто будто кто-то вытащил гвоздь из стены вместе с намотанным на него шпагатом и аккуратно положил картину на диван, над которым она висела. Помнишь, как ты удивлялся и не мог объяснить?

— Помню, — буркнул Антон. — Мало ли что это могло быть.

— Мало ли что! Сколько раз в жизни мы сталкиваемся с явлениями, у которых нет причин? Чаще всего это мелочь, и мы говорим: причина, конечно же, была, просто мы не обратили внимания.

— А еще бывают причины без следствий, — заметил Вязников.

— Да, и это тоже. Часто ли ты нажимал на кнопку, и ничего не происходило, а потом нажимал еще раз, и все получалось? Ты говорил себе: случайность, не сработало. Кто из нас обращает внимание на такие мелочи?

— Мелочь недоказуема, — вмешался Вязников. — А что скажете о снаряде, который попал в цель, но не разорвался? Должен был взорваться, и детонатор сработал, но — ничего. Когда я был в армии, наши саперы на учениях разбирали такие снаряды и делали вывод: случайность. Все в полном порядке, но почему-то не сработало.