Ирина Крупеникова - Застава

– Глубокий коллапс, – проговорил он. – Но она невредима, не бойся.

Ворон сел на песок, нервно отбросил чёлку и стряхнул с бороды и усов речную влагу.

– В голове не укладывается! Марина и… Людмила?

– Марина сделала то, что не сумели мы.

– Показала ей добро, живущее на этом свете? – с сомнением уточнил Ворон.

– По-моему, она просто открыла перед ней свою душу… – Тур рассеянно развёл руками. – Пожалуйста, притуши взгляд. Или нас заметят с берега.

Ворон встрепенулся. В поле зрения попал рыжий отблеск, качавшийся на тёмных волнах реки.

– Это не я, – он медленно поднялся на ноги и вытянулся в полный рост, силясь рассмотреть из-за кустов то, что творилось на правом берегу.

В ночи раздался отчётливый выстрел. Затем другой. Третий.

После первого Ворон рефлекторно пригнулся, а Тур прикрыл корпусом бесчувственную Марину. Выстрелы из одиночных превратились в хаотичную перестрелку.

– Шифер горит, – догадался Тур.

– Пожар, – почти в один голос с братом констатировал Ворон и добавил. – Страховка сработала.

– Полагаю, не без помощи Валентина Саныча, – согласился Тур. – Давай-ка двигать от греха подальше.

Когда братья были уже на противоположном берегу, сквозь шипение и треск далёкого пожара прорвался надрывный женский крик. Для человеческого уха естественность его не вызывала сомнений, но Тур и Ворон сразу различили в пространстве призрачную фальшь.

– Спасибо, Валентин Александрович! – крикнул Ворон в информационную сферу.

– Отлично. Пусть думают, что заложница погибла, – облегчённо вздохнул Тур и плечом аккуратно придержал откинувшуюся голову Марины. – С ней всё будет хорошо.

Ворон уверенно кивнул.

– Кстати, как ты представляешь поставить на ноги взрослого инвалида ДЦП? – неожиданно спросил он.

– Пока не знаю. Но мы его на ноги поставим.

– Извини. Нам пришлось нарушить твоё табу, милая.

– И ты побывала в нашем внутреннем мире.

Марина непонимающе посмотрела на одинаковые склонившиеся к ней лица.

– Где я?

– У нас дома, – Тур проверил резервуар капельницы, закреплённый в изголовье женщины, и пояснил. – Это так, профилактика. С тобой всё в порядке.

– Простите меня.

– За что, Марина?

– Я не должна была уезжать с турбазы.

– Что ни делается, всё к лучшему, – улыбнулся Ворон. – Отдыхай.

– Вы уходите? – она заволновалась.

– Есть срочное дело в Питере, – объяснил Тур.

– Людмила? – женщина напряглась.

Полозовы тревожно переглянулись. Марина умоляюще прижала к груди руку, свободную от медицинских процедур.

– Не причиняйте боль её памяти, прошу вас! Не наказывайте её за страдания. Она не заслужила кары, она…

– Не волнуйся, – Ворон тепло посмотрел женщине в глаза. – В твоём храме никто не будет ни судить, ни казнить.

Марина недоуменно сморгнула, подалась вперёд, будто хотела что-то спросить, но тут в комнату, оборудованную под медицинскую палату, заглянула Оля.

– Всеволод Васильевич?

– Да-да, заходи, – Тур жестом пригласил девушку приблизиться к кровати. – Марина, это Оля, подруга Бориса. Она медсестра и моя помощница.

– Оставляем тебя на попечение молодёжи, – подхватил Ворон. – Но только на сутки. Не скучай.

Марина согласно опустила веки.

– Будьте осторожны, – еле слышно шевельнулись её губы.

– Завтра вернёмся, – пообещал Тур и посмотрел на часы. – Точно в это же время.

Электронное табло над дверью показывало без пяти два пополудни.

Скоростной автомобильный поток мчался в северную столицу. Нетерпеливые легковушки, полные достоинства автобусы, деловые грузовики заполнили взмокшее под дождём шоссе. Все цвета автомобильной радуги, подсвеченные габаритными огнями и фарами встречных машин, превратили туманную трассу в подвижную пёструю ленту.

Тёмно-синий БМВ отсчитывал километры по правой полосе.

– Не гони, – в очередной раз попросил Тур.

– Куда уж медленнее по магистрали! – откликнулся Ворон. – Нас даже «Ока» обогнала.

Он посмотрел на брата, изучавшего свежие распечатки, оглянулся на заднее сиденье, по которому рассыпались прочитанные листы, вздохнул и поинтересовался:

– Уже выяснил что-нибудь?

Тур задумчиво вложил сшивку страниц в толстую книгу, захлопнул её и через плечо отправил назад, в компанию прочей литературы.

– Проблемная затея, – произнёс он, пригладил бороду и опустил затылок на подголовник пассажирского кресла. – Детский церебральный паралич имеет три основные формы. Зато комбинации функциональных нарушений исчислению не поддаются. Мы знаем, что у Михаила Боброва невнятная речь, затруднена координация движений, по крайней мере одной руки и присутствует спастичность нижних конечностей.

– Что присутствует?

– Ноги не работают, – перевёл Тур.

– Так бы сразу и сказал, – хмыкнул Ворон. – Ты намерен применить свои способности мануалиста?

Доктор Полозов подавил тяжёлый вздох и отвернулся к окну.

– Это не поможет. Мышцы давным-давно атрофированы. Возможно, поражены кости.

Ворон помедлил, но всё же решил напомнить.

– Тур, ты восстановил мне позвоночник и, можно сказать, вернул ноги.

– Паралич вследствие травмы совершенно не то, что ДЦП. Он потому и называется церебральным, что причина кроется в голове. Гипоксия, имевшая место в перинатальный или же послеродовой период, нарушает развитие различных участков мозга. Процесс необратимый, как считается.

– Необратимого в организме не бывает. Ты сам это частенько говоришь.

– Ворон, – Тур повернулся к близнецу, – я не знаю, что именно у него повреждено. Я видел пациента только на фотографии пятнадцатилетней давности.

– Во, влипли, – пробормотал Ворон.

Тур задумался.

За спиной остался яркий стенд «Добро пожаловать в Ленинградскую область».

– Через час будем в Питере.

– Тормозни где-нибудь. Мне нужно время, – Тур очнулся от невесёлых дум.

– Ладно. Но слушай-ка, ведь ты сказал озоновому, то есть покойному Валентину Санычу: «поставим на ноги». Это можно сделать и разово. Я как-нибудь постараюсь.

– Ворон, я вылечу его!

– Погоди. Я не сомневаюсь в тебе. Но зачем пороть горячку с этим? – Ворон кивнул на книги и гору распечаток, шелестящих на заднем сиденье. – «Живущий побеждает болезнь», верно? Значит, мы должны показать ему, что он способен побороть недуг.

Тур выпрямился и внимательно посмотрел на близнеца.

– Жизненные силы сокрыты внутри каждого человека, – медленно произнёс он. – Всё правильно, брат!

– Угу, – невозмутимо согласился Ворон, занятый обгоном неуклюжей «Газели». – При условии, если Бер не полностью отдался мёртвым.