Артем Каменистый - Девятый

Покосился на скалу. Забраться бы наверх: оттуда точно можно будет сушу разглядеть. Да уж… дадут тебе эти крылатые твари залезть, помечтай… Мне для полного счастья не хватало еще на камни сверзиться с десятиметровой высоты или глаз на чьем-то клюве оставить. Скажите спасибо, что я чайками не питаюсь, - знаю, что мясо у вас зловоннее, чем тухлая рыба. Я не такой уж эстет, но есть подобное, да еще и в сыром виде… Лучше поголодаю.

Попугаю надоело копаться в водорослях. Вспорхнув, он пристроился на шпангоуте, сунул голову под крыло, явно намереваясь поспать. Хороший пример для подражания, но чуть позже.

Нащупав на дне здоровенный, но подъемный для меня валун, вытащил на борт. Пучком водорослей кое-как отер с него зеленую слизь, дождался, когда поверхность чуть подсохнет: не хотелось бы, чтоб из рук выскользнул при замахе.

Когда камень с силой ударил в край расшатанной доски, остатки лодки содрогнулись, попугай, проснувшись, заорал на все лады и даже вроде бы выругался на не известном моему новому телу языке. Я не обиделся - был занят осмотром результатов моей деструктивной деятельности.

Доска треснула как раз там, где предполагалось. Расшатав по слому, отодрал, покрутил в руках. Для моей цели сойдет. С помощью другого камня, гораздо меньших габаритов, обстучал все угрожающие места - не планировал завтра получить занозу.

Почему завтра? Да потому что сегодня я приготовлю еще одну доску, а потом лягу спать и буду заниматься этим приятным делом до утра.

Ночь прошла спокойно. А если и неспокойно, то я этого не слышал - спал как убитый. И снов не снилось - голова пустая-пустая. Мне сейчас легко: надо просто выживать - и больше ничем не грузить свою бедную голову. Даже предрассветный холодок не смог меня поднять - свернулся калачом и продолжал отлеживать бок.

Встав вместе с солнцем, разделся, прикрепил под бревно доску, подвязав ее крест-накрест с помощью штанов и рубахи (как замечательно, что она с длинными рукавами). Потом долго брел по мелководью - вокруг скалы оно тянулось далеко. Идти приходилось осторожно - под ногами хаотическое нагромождение огромных валунов, и опрометчивый шаг мог привести к серьезной травме.

Выбравшись на глубину, ухватился за один из пеньков, осторожно пристроился на осевшем под моим весом бревне будто всадник, вместо стремян использовав привязанную снизу доску: ступнями в нее уперся. Попытался грести заготовленной вчера доской - и едва не перевернул свой "крейсер". После нескольких неудачных попыток кое-как приноровился - пошел вперед с заметной скоростью. До байдарки, конечно, далеко, но уже чувствуется, что двигаюсь туда, куда надо. Только настороже все время надо быть: одно неловкое движение - и опрокинусь набок… будто бешеного быка оседлал. Если поднимутся волны, придется плыть вчерашним способом - усидеть не смогу.

Но пока что погода мне благоприятствовала, хотя я и уверен, что надолго это не затянется, - наверняка на горизонте уже собираются ураганы и смерчи для очередного негативного бонуса.

Осторожно обернувшись в очередной раз, с трудом разглядел скалу - далеко позади осталась, причем точно за "кормой". Это порадовало: значит, течение не сносит меня вбок, а возможно, даже помогает… или, наоборот, назад несет.

Над головой захлопали крылья - попугай шмякнулся на бревно, уверенно потопал к облюбованному еще вчера пеньку.

- Доброе утро, зеленый. Песен сегодня не будет - перевернуться неохота. Так что извиняй.

Не дождавшись от меня концерта, попугай занялся традиционной чисткой перьев, а я продолжал монотонно работать доской, будто байдарочным веслом.

Руки начали уставать.

Сушу я разглядел часа через два-три. Хотя не уверен даже в этом - точно определять время по солнцу не научился, а сознанию доверять в этом вопросе нежелательно: иной раз пять минут тянутся будто день.

С виду та самая земля, что со скалы веселого острова разглядывал. Широкое побережье. Как минимум огромный остров, но лучше бы это оказался материк.

При виде цели заработал еще усерднее - морские прогулки мне надоели до чертиков. Из-за спешки едва не перевернулся - сумел удержать равновесие благодаря резкому нажиму на край опорной доски, работая при этом короткими гребками от себя.

Попугаю, похоже, плаванье надоело не меньше, чем мне: жадно поглядывая в сторону далекой земли, он явно дожидался удобного момента, чтобы покинуть неустойчивый "авианосец". И, наконец, этот момент настал - захлопали крылья, зеленая точка растаяла вдалеке.

Везет ему, а мне еще грести и грести…

Но все плохое рано или поздно заканчивается (или его сменяет еще более плохое) - около полудня я подобрался к земле так близко, что мог различить каждый кустик на берегу. Кроме кустиков здесь, кстати, имелась и древесная растительность - что-то вроде высоких сосен, растущих на пологих очень низких холмах. Может, это песчаные дюны?

Берег мне нравился все больше и больше - ничем не похож на тот трижды проклятый остров, приютивший меня после прибытия.

На последних метрах пути пришлось почти добровольно свалиться в воду: волнение здесь не позволяло усидеть на бревне. Ноги уткнулись в песчаное дно - вода едва до груди достает. Дотащил "корабль" до суши, пошатываясь, будто матрос, переживший месячный шторм, выбрался на берег, расстелил одежду, присел.

Все, плаванье окончено. На третий день странствий пришелец из другого мира достиг Большой Земли.

Захлопали крылья (очень знакомый звук), на бревно плюхнулся попугай, уставился на меня с ожиданием.

- Что, зеленый, вернулся? Признайся, что ты от меня в восторге, вот и не можешь оставить в покое.

- Винца хлебнем? - с затаенной надеждой поинтересовался птиц.

- Спрашиваешь, - устало усмехнулся я. - Еще немного - и на ослиную мочу соглашусь: губы слиплись, хоть разрезай.

Попугай, сорвавшись с места, упорхнул прямиком к лесу, зазывающе покрякивая на лету. Неужели и впрямь к винному погребу направление показывает? Не очень в это верится, но рассиживаться не стоит - надо найти воду, пожрать и оружие. И про огонь тоже не забывать… будь он четырежды проклят…

Проваливаясь почти по щиколотку в чистейший, почти белый песок, направился следом за попугаем. Лес встретил ядреным ароматом хвои, идти по подстилке стало легче, даже шишки не беспокоили - огрубевшая кожа ступней на них не реагировала.

Взбираясь на холм, подобрал увесистую палку. Не дубина, но при случае врезать такой можно хорошо (или выбросить, чтобы бежать легче было).

Кроме шишек, сухой хвои и палых веток, частенько встречались грибы. Но, несмотря на лютый голод, даже не думал на них соблазняться: грибы - последнее, что я решусь здесь попробовать. Понятия не имею, какие съедобные, а от каких "мама" не успеешь сказать; и при таком риске пищевая ценность не впечатляет - легче бумагой насытиться.