Дэвид Вонг - В финале Джон умрет

— Арни, вспомните, что вы чувствовали в тот момент. Мы в людном месте, здесь светло, это реальный, упорядоченный мир, но в темном подвале вы верили, что существует и другой мир — мир, в котором есть силы зла. Вспомните, откройте свое сознание.

— Мистер Вонг, мне просто показалось. Я же не говорил, что в подвале что–то было.

— Сделайте мне одолжение. Готовы?

Я стянул с ящика простыню. Долгая пауза.

— Видите?

— Нет. Вижу пустую клетку.

— Поверните голову и посмотрите на меня, тогда увидите ящик краем глаза, как тогда — тень в подвале.

— Ладно. — Улыбка Арни погасла. Он терял терпение.

— Арни, вы когда–нибудь ходили ночью в ванную? Вам никогда не казалось, что на секунду, на долю секунды, в зеркале есть что–то, кроме вашего отражения? А потом вы, конечно, включаете свет — и все снова в порядке. Однако полсекунды — может, когда выходите из ванной — краем глаза вы видите, что в зеркале не вы… а может, вы, но изменившийся. Может, на вас смотрит совершенно другое существо — не похожее на человека?

— Давайте вернемся в ресторан. Ваша история понравилась мне гораздо больше.

— Арни, вы умрете. Когда–нибудь, вне зависимости от вашего мировоззрения вам придется столкнуться с абсолютным небытием — которое вы не можете себе представить — или с чем–то еще более странным, о чем тоже невозможно и помыслить. В тот день, Арни, вы побываете в невообразимом. Подумайте об этом.

На несколько секунд воцарилось молчание. Затем журналист едва заметно кивнул.

— Хорошо.

— Теперь посмотрите на коробку, не поворачивая головы.

Арни так и сделал — после чего подпрыгнул, завопил, потерял равновесие и плюхнулся на задницу.

— О, черт! — выдохнул он. — Черт! Что за херня? Ч–черт! Черт!

Я накрыл ящик простыней и запер машину. Арни поднялся и сделал десяток шагов назад, почти пол пути к ресторану.

— Как вы это сделали? Что там? Какого черта…

— Я не знаю, как ее зовут. Жутковатая штука, верно?

— Вы… вы заставили меня! Я все выдумал. Вы напугали меня, чтобы я что–нибудь увидел…

— Нет, эта штука действительно существует. Хотя обычно ее замечают только пьяные или укуренные.

Арни все отступал, бормоча себе под нос.

— Я служил во флоте аквалангистом, и мне пришлось кое–что повидать — глубоководных тварей, похожих на инопланетян, но даже они не сравнятся с этой… тварью.

— Арни, дослушайте мою историю до конца. Вы должны поверить, что я говорю правду. Готовы?

Журналист неуверенно посмотрел на меня и кивнул.

— Ладно, поверю вам на слово — пока сам не разберусь что к чему.

— Договорились.

Секунду спустя мы уже шагали к ресторану. Пройдя через створчатые двери (на которых все еще виднелся лозунг «HOLA AMIGOS», я продолжил свой рассказ.

— Так вот, полицейский подошел ко мне и сказал, что Джон умер…

В мгновение ока я вскочил со стула и бросился к выходу.

— Что?.. Как?!

Коп остановил меня, грубо толкнув в грудь.

— Успокойся, — сказал Морган, хотя сам спокойным не выглядел. — У парня начались конвульсии, потом остановилось сердце… Слушай, через полминуты здесьбудет «скорая». Винни делает ему искусственное дыхание и массаж сердца. Винни подрабатывает спасателем, так что мальчик в руках профессионала. Аты к ним не относишься, поэтому прекрати истерику и не лезь не в свое дело.

Я оттолкнул его руку. К нам подошел белый полицейский — похоже, не очень потрясенный тем, что в его участке кто–то умер. Наверное, заниматься писаниной будет не он.

Губы Моргана слегка раздвинулись, приоткрыв крепко сжатые зубы.

О черт. Парень на грани срыба…

— Сынок, ты сейчас сделаешь вот что… — Он вздохнул и продолжил: — Жди меня здесь. Через пять минут я вернусь, и ты расскажешь всю правду. Я хочу разобраться с этим делом; если попытаешься мне помешать, то будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Мертвым повезло, они еще легко отделались.

М–да, совсем не похоже на мысли нормального полицейского.

За стеной раздавались крики, звуки контролируемой паники, затем послышалась сирена. «Скорая».

Пискнул мобильник. В любой другой день я бы просто его отключил, но сейчас это показалось не лучшим решением. Я посмотрел на офицера Лидди, стоявшего в центре комнаты, указал на свой карман, словно спрашивая разрешения. Коп ничего не ответил, и поэтому я принял звонок.

— Да.

— Дейв? Это Джон.

— Что? Ты…

Жив?

— …где, в «скорой»?

— И да, и нет. Ты все еще в полицейском участке?

— Да. Нас обоих…

— Я уже умер?

Долгая пауза.

— Ну, копы говорят, что да. — Я взглянул на белого полицейского, который не проявлял к нашему разговору ни малейшего интереса.

— Некогда объяснять. Уходи оттуда.

— Но… но тогда меня объявят в розыск, — зашептал я, отворачиваясь от копа. — Они знают, где…

— Встань. Подойди к двери. Выйди из комнаты. Затем на улицу. Видишь здоровенного белого копа? Ни в коем случае не смотри на него в зеркало.

— А?

Я бросил взгляд через плечо на полицейского. Что–то было… не так.

— Уходи. Немедленно.

Я попытался «прочитать» копа и понял, в чем дело. Извлечь информацию из детектива, похожего на Дж. Гордона Лидди, не удавалось даже с помощью «соевого соуса». Я повернул голову на несколько градусов вправо…

Не смотри в зеркало, не смотри в зеркало… и посмотрел на прозрачное с одной стороны зеркало — в точку, находившуюся напротив полицейского.

Дейв, в зеркале отражались только ты и Морган. Даже после того, как подошел белый коп.

В зеркале я увидел себя с мобильником в руке.

И больше никого.

Я повернулся к полицейскому.

— Не понимаю.

— Дейв, он не настоящий — по крайней мере в привычном ном смысле слова.

— Коп идет ко мне!

— Беги, Дейв. Иногда ты будешь видеть что–то подобное, так что не пугайся.

Полицейский схватил меня за лицо; пальцы, твердые, словно железные прутья, воткнулись в мои щеки, и мне показалось, что зубы сейчас раскрошатся. Коп вдавил меня в стену.

Я попытался оторвать его руку, но с таким же успехом я мог бы отламывать конечности у бронзовой статуи. Я врезал ему по носу мобильником; усы копа дернулись, словно это сильно его позабавило. Усы все дергались и дергались и наконец выгнулись вверх и начали отделяться от лица, словно накладные. Затем они оторвались совсем, и под ними обнаружилась полоска розовой, изрезанной кожи. Половинки усов задвигались, словно крылья летучей мыши — нет, честно! — перелетели ко мне на лоб, устроились над правой бровью и впились в кожу. Я отмахнулся от них левой рукой, затем из всех сил засадил полицейскому коленом в живот, точно под ребра.