Юрий Никитин - Зачеловек

Она с недоверием пригубила, тоже вскинула брови.

— Гм, не думала, что у Тигги отыщется дистиллированная вода… Спасибо!

— Не за что, — ответил Мрак скромно. — Всегда к вашим услугам.

Олег присматривался к Виктории с живейшим интересом. То, что в ней все имплантаты, созданные на это время технологией, заметно опытному глазу. Да эта Виктория и не старается особенно прятать, как раньше тщательно скрывали следы от косметических операций. Придерживается набирающей силы моды «техносекс», новая веточка старого «унисекса», хотя могла бы и среди красивых женщин занять достойное место: прекрасная развитая фигура, небольшая крепкая грудь, длинные золотые волосы, стройные ноги, аристократичное лицо с крупными глазами, длинные густые ресницы, точеный нос и полные губы, которые всякий назвал бы чувственными, если бы не боялся схлопотать по морде.

Она перехватила его изучающий взгляд, спросила ровным голосом:

— Так как вы все-таки сумели справиться с этим материалом?

Он ответил любезно:

— Вы сейчас подключены к Интернету? Загляните на ресурс мобаналитиков, у вас наверняка там закладка, а оттуда по веточке…

— Я догадываюсь, — перебила она, — откуда вы почерпнули информацию, хотя сейчас проверить не могу, я не в состоянии раздваиваться. Но я говорю о выводах! Как вы сумели такую блестящую работу?

Он улыбнулся одними глазами, прямо взглянул ей в лицо.

— Я могу раздваиваться, — сообщил он. Подумал и добавил осторожно: — А также расстраиваться.

Она задохнулась, едва не выронила бокал, глаза ее быстро шарили по его лицу. Вдруг во взгляде появилось сомнение.

— Если это не шуточка насчет растраивания… Мрак заверил:

— Виктория, у Олега чувство юмора на точке замерзания. Он просто не знает, что это такое. Уверен, вам такой понравится.

Она перевела взгляд на Олега, Олег чуть улыбнулся:

— Признаюсь, у меня с этой игрой слов в самом деле туго получается. Я всегда добивался ясности мысли, а мне предлагали либо перестановку звуков в слове, либо иное толкование известного термина, либо еще какой-то прыжок в сторону от сути вопроса и всякий раз начинали гоготать… Не понимаю!

Ее взгляд внезапно стал мягче, даже голос утратил металлические оттенки, когда произнесла с сочувствием:

— Зато я вас понимаю. Но так обрекаете себя на одиночество. Юмор — это защита слабых от жестоких реалий жизни! Это вынужденное бегство от правды… но чтобы это бегство не выглядело позорным, человек делает вид, что не бегство вовсе, а так, куда хочу, туда и двигаюсь. Даже если бегом, роняя вещи. Дескать, вовсе не от реалий, а просто восхотелось бежать в ту сторону, а там сунуть голову в песок.

Он криво улыбнулся:

— Спасибо.

— Да не за что.

— В самом деле, — сказал он серьезно, — спасибо.

Тигги округлила глаза, сказала Мраку жарким шепотом на ухо:

— Смотри, у них с твоим другом даже разговор… И еще не подрались!

— А что, — спросил Мрак, — она кусачая?

— Да ты что? Если бы только кусачая! По-моему, она только и делает, что бодается, царапается, лягается, вообще может мокрого места не оставить! К ней один тут второй год клинья бьет, красавец мужчина, крупный ученый, виднейший космогинеколог…

— Мрак сперва подумал, что ослышался, переспросил:

— Космо… как?

— Космогинеколог! Мрак спросил ошалело:

— Он что, в космическом госпитале работает? Роды принимает у всяких звездных чудовищ?

Она хихикнула, игриво стрельнула глазками.

— Я точно так же подумала. Оказалось, самая главная ветвь астрономии, представляешь?

— И чем занимается эта ветвь? Надо же — космогинеколог!

— Рождением нашей Вселенной, чем же еще? Нет, говорит, более важной проблемы, чем понять, откуда и как все взялось. Если это поймем, то все остальное станет как на ладони. Не знаю, может быть, и правда, но мне гораздо важнее заниматься человеком, чем всей Вселенной.

Мрак поддакнул:

— Ты права, человек важнее. Разрешаю начать с меня. Тигги спросила наивно:

— А что такое нанотехнология? Виктория когда-то пыталась мне объяснить, но…

Виктория фыркнула. Мрак, улыбаясь, объяснил серьезно:

— Ты знаешь, что такое метр?.. А дециметр?.. А сантиметр?.. Миллиметр?.. Так вот, нанометр — это миллиардная часть метра. Примерно четыре атома в длину. Вот и все.

Тигги просияла.

— Так просто?.. Ну почему мне никто так не объяснил? Все только важно надували щеки, говорили непонятные слова… Какой ты, Мрак, умный!

Мрак гордо выпятил грудь.

— Умный? Да, я сам так иногда думаю.

Виктория не сняла очки даже за столом, ведь смотреть вот так просто, как делали дикари, без специальных очков, такая же грубость и дикость, как, к примеру, схватить зайца, загрызть и пожирать, используя только руки и зубы. Точно так же, как зайца сперва нужно разделать специальными инструментами, затем приготовить по сложным рецептам, а потом есть изысканное мясо на красивом блюде, используя нож и вилку, приправляя перчиком, аджикой, чесноком и прочими специями, так же некрасиво и неэстетично смотреть на пейзажи, людей, здания, машины без специальных очков, обрабатывающих информацию и подающих ее «на блюде», готовую к употреблению, то есть восприятию.

Олег перехватил ее испытующий взгляд, ответил примиряющей улыбкой. Виктория уже начала свое превращение в зачеловека: вмонтированный прямо в ухо микрофон, а крохотный ларингофон закреплен на голосовых связках, что позволяет вести переговоры беззвучно, сложная программа правильно расшифровывает колебания и переводит в слова. Правда, сам ларингофон великоват и дорог, и научиться им пользоваться непросто, потому в быт еще не вошел, но первые энтузиасты уже юзают вовсю…

Мрак придержал Тигги, сказал: «Я сам», вышел на кухню и тут же вернулся с четырьмя чашками с абсолютно черным напитком. По комнате растекся бодрящий запах кофе. Тигги сияла и гордо смотрела на Викторию, та отхлебнула осторожно, посмаковала, кивнула одобрительно:

— Прекрасно! Хоть что-то мужчины умеют. Научите нашу милую Тигги. А то пьет всякую дрянь, думая, что так цвет лица будет лучше. Хуже того, и друзей таким же пойлом пичкает.

— Кофе вреден, — сказала Тигги обиженно. — От него лицо желтеет. Ой, нет, это от морковки желтеет, а от кофе — коричневеет.

— Ну да, — согласилась Виктория. — А от салата — зеленеет.

Олег улыбнулся, а Виктория с отвращением взглянула в сторону телепанели, пробормотала:

— Черт знает, что такое… Почему ты всегда включаешь эту муть?