Иван Филин - Лань

– Лучезарный, к тебе пришел.

– Зачем тревожишь мой покой?

– К тебе за советом я пришел, не могу места я себе найти в твоем мире.

– Дам я дар тебе один, им и пользуйся, потом сам решай, что делать. Есть мир один, нуждается он в силе твоей, демоны души людей себе забирают. А сами люди меня и силу мою забывают. Дар твой в том, что можешь ты им помогать, а как поможешь, от этого благодать тебе моя будет. Но за дар этот должен ты на зов людской откликаться и помогать им, как они попросят. Иди.

Я вышел из замка но не успел дойти до жилища Юйюй, как услышал плач чей-то, и не мог понять, откуда он идет. Пожелав увидеть, кто плачет, я оказался в другом мире. Я увидел нескольких человек, они оплакивали своего родственника и не могли найти утешения, пребывая в горе несколько дней. Меня они едва видели.

– Не плачьте, – сказал я им. – Вместо горя, которому предались, лучше постройте пагоду о памяти его светлой. Тогда вернется он к вам и с вами будет.

Услышали люди голос мой и немного успокоились. Через несколько дней сложили они из камней и дерева пагоду небольшую и приходили сюда помнить о человеке хорошем. И сам он к ним приходил. И говорил с ними и успокаивал. Прошло время, и разрушило время пагоду маленькую. Но построили люди другие еще одну, намного больше и крепче. И знали все, что те кто умер, сюда приходили, и здесь о них можно было помнить и с ними говорить. Так больше и не печалились люди о смерти, зная, что те, кто умер, всегда придут сюда по зову. И вместо того, чтобы скорбеть и печали предаваться, люди жили своей жизнью, помня о тех, кто был рядом, и любя тех, кто был с ними, и жизнь свою жили так, чтоб потом можно было в пагоду вернуться и с потомками говорить.

В другой раз услышал я зов, то матери молились о спасении своих сыновей и мужей, что на битву шли. И появился я в мире том. Но не мог ничем помочь, ни души успокоить, ни битву кровопролитную остановить. И от горя своего не слышали люди голоса моего. И не знали, чем себя утешить и про горе свое забыть. И тогда пошел я к тому, кто битвы и войны затевает, но демоны завладели им, и изгнал он меня. И много раз потом слышал я зов и плач людей из мира того, но ничем не мог им помочь. И страдания людские больше становились, и все больше демоны захватывали души людей. И больше не мог выдержать этого и пошел к Лучезарному.

– Знаешь ты про мир сей. Что мне делать и как быть, страдают там люди и не могут утешения найти, и души свои демонам предают, и голоса моего не слышат, и не могу дать им успокоения.

– Знаю, о чем ты говоришь, и сам на этот мир смотрю и печалюсь, но ничем помочь не могу, люди сами решают в нем, как им жить, и не подвластны предо мной. А демоны к их душам подбираются и принимают их люди, забывая о любви, добре и прощении. Так же и мне печально, что забыли они обо мне, и силе моей. Иди и помогай им, если сможешь.

И вновь пошел я в мир тот, но не все могли услышать меня, больше становилось тех, кто демонам предавался и дары их брал. И не было тогда для него спасения, и душа его ему не принадлежала. Но те же, кто слышал голос мой и те, кто демонам не предавались, страдали меньше, и сами зла не творили, а если зло против них было, то прощали его, не мстили, как другие.

Немного их было, но ради них и приходил я в мир этот. И говорил им, что делать и как, и слушались меня, и добро творили и чудеса разные.

Видел я человека одного, в гневе и злости хотел он убить вора, что украл у него кувшин.

– Стой! – сказал я. – Не стоит кувшин вина жизни человеческой.

– Но он украл, он вор и поплатится за это, взяв чужое – заплати.

– Верно рассуждаешь, но – сам возьмешь жизнь чужую, чем платить будешь? Отвечай.

– Не знаю, – тихо сказал он.

– Жизнь за жизнь отдать можно, но за кувшин – слишком дорогая цена, прости его и забудь.

– Я попробую.

Несколько раз приходил я к этому человеку и смотрел, как живет он, и жизнь его с тех пор изменилась, и сам он другим стал. И чем больше прощал, тем больше сила его человеческая становилась, и сам меньше он болеть стал. Близкие его счастье в нем увидели и полюбили его.

В другой раз появился я в доме, где пахари да жнецы на битву собирались.

– Не дано вам убивать и оружие держать, занимайтесь кто чем может, но не поднимайте руку на другого, иначе сами смерть найдете.

– Надоело нам к земле гнуться, – сказали пахари.

– Тогда сами в земле окажетесь, – услышали они ответ.

– Надоело нам в поле от зари до зари работать.

– Тогда дети ваши за вас работать будут.

Жил человек в этом мире, и по нраву был он мне, часто приходил я к нему, но не просил он меня ни о чем. Жил он неплохо, но печаль была на лице его. И не мог он понять, отчего печалится и почему грустит, и жена у него была, и дети, но сам жил, как в омуте, и ничего не видел, ничего не хотел. Душа его светлой была, но света того никто не видел. И тогда пришел я к нему и сказал:

– Душа твоя томится от того, что не знаешь ты для чего родился, не нашел себя в жизни, а как узнать – дело нехитрое. Рано утром вставай и не ешь ничего. Отрекайся от всего, что предложат, и так сорок дней, а потом снизойдет благодать на тебя и познаешь себя и что тебе делать.

И услышал меня он и спросил:

– Но что же я могу, ведь я почти жизнь свою прожил, и стар совсем, не долго мне осталось.

– Об этом не печалься, как себя найдешь, так и время не будет властно над тобой.

Так и сделал он, сорок дней постился, ел и пил, разве чтобы выжить. И душу его сомнения терзали, но выдержал он. И демоны его соблазняли, но выдержал он. На день двадцатый тяжело ему было, все вокруг покрыла мгла. Но выдержал он ее, помня мои слова и веря в меня. Как прошел срок, восстал он и понял, для чего живет и что может. И бросил он все, чем раньше занимался. И взял он дерева кусок и нож острый, и начал он творить, не для себя, для других, из дерева фигуры живые вырезать, и больше не было печали на его лице, и познал он себя и жил он долго, и забыл он про время и тяготы свои прошлые.

Смотрел я на него и радовался, и от радости моей становилось в этом мире светлее, и те, кто душу свою демонам готов был передать, останавливались, видя радость и свет, что исходили от меня. И так спасение было им. И не предавался мир этот тьме и скверне, а жили люди, как подобает людям. И счастлив сам я был от этого.

Но время проходило, и видел я как забывают люди себя, свое предназначение, и все больше гоняться за дарами демонов, что прельщают людей и обязуют их. И забывали тогда люди о добре, и забывали они о любви, и не могли прощать, и злость в них появлялась. И демоны возрадовались и пользовались людьми, как своими, и забыли люди свет и доброту, что была в них, и манили их демоны, и не мог я воспротивиться этому. Не мог показать им, где свет, а где тьма, ведь сами люди не знали света, только тьму, заблудились в себе и более ничего не видели. И пришел я тогда к Лучезарному о помощи людям этим просить, и сказал он: