Пикалка - Леонид Каганов

— Стоп! — вдруг сказал Марк.

Верба умолкла и недоуменно обернулась.

— Капельдинер сбросил включение, — объяснил Марк, — у нас брак по картинке.

— Да нормально по картинке! — возмутился Нариман. — Я все вытянул по свету!

— Он сказал нам возвращаться в студию, будет другая задача.

Нариман неохотно опустил камеру и достал из сумки другой объектив:

— Ладно, дайте минуту, хоть крупняк сниму, раз мы уж здесь…

Он долго целился объективом, а мы терпеливо ждали.

— Ложись!!! — вдруг истерично заорал Нариман, бросая камеру, и мы все тоже бросились на землю.

Прошло несколько томительных секунд, но ничего не происходило.

— Показалось… — хрипло сказал Нариман, поднимаясь.

— Что это было? — холодно спросила Верба, безуспешно оттирая грязь с рукава белой кофты.

— Пикалка вдруг прямо на меня посмотрела, — объяснил Нариман. — Дико страшно! Я думал, капец — все ее три глаза сдвинулись в кучу и прямо в меня целились! В нас!

— Да кому ты нужен, — сказал я.

— Ну или куда-то за нашей спиной, плюс минус сто метров, клянусь!

— У нас вообще-то целый город за спиной. С пригородами до горизонта.

— Клянусь, она стреляла куда-то рядом! У меня кадры должны остаться! — не сдавался Нариман, хотя все видели, что ему просто стыдно за свою истерику.

Мы развернулись и тихо зашагали к вагончику охранников. И уже почти дойдя, поняли, что там что-то случилось.

— Быстрее! — замахал нам с порога рыжий охранник, лицо его сейчас казалось бледным, а весь мундир был покрыт словно алыми каплями росы. — Быстрее проходите и уходите, не оборачивайтесь!

Но я все-таки тайком обернулся.

На кресле вместо человека в штатском безвольно лежало обезглавленное тело, а все кресло, пол и стены вокруг были разрисованы, словно неумелый графити-бой пытался здесь красным баллончиком нарисовать восход.

* * *

Пробка на проспекте Героев стояла глухо — видно, впереди была авария.

— Долго нам еще? — спросил Нариман с заднего сиденья.

— Часа два, — откликнулся я. — А если пробка не рассосется, то три.

— Если он такой профессор, чего не живет в центре города? — проворчал Нариман.

— Может, он свежий воздух любит, — возразила Верба.

— А лекции по интернету ездит читать?

— Нариман, — сказал я примирительно, — что-то ты нервный. Из-за трупа в караулке что ли?

— Я нервный, — объяснил Нариман, — потому что поднялся в пять утра ради прямого включения, а меня поставили против солнца, а потом еще сказали, что гоню брак, и включения не было!

— К тебе никаких претензий, — ответил Марк. — Я говорил с Капельдинером, он с первых секунд остановил трансляцию, сказал — не то в кадре было.

— Не та Пикалка что ли? — оскорбился Нариман. — Не тот парк? У нас что, есть на планете другой город, где выросла другая Пикалка? Что там могло быть не то в нашем кадре?!

— Хочешь, сам у него спроси, — огрызнулся Марк.

— Не хочу.

В зеркало я видел, как Нариман вынул ноутбук, расчехлил камеру и принялся соединять их шнуром. «Не то попало, не то попало…» — ворчал он.

Пробка вдруг резко закончилась, и я вдруг увидел, почему: впилившись в разделитель, поперек проспекта стояла маленькая легковушка, а за рулем сидела женщина без головы. Рядом стояли две полицейские машины и скорая. Никто из наших этой сцены не заметил, и хорошо, сцена не из приятных. Я не стал ничего им говорить.

Город закончился, вокруг потянулись поля и загородные склады.

— Охренеть! — вдруг воскликнул Нариман с заднего сиденья. — Верба, смотри!

— Это ты пририсовал? — недоверчиво откликнулась Верба.

— Солнце пробило! Понимаешь, почему наш эфир выключили?

— Что там? — заворочался Марк, пытаясь ослабить ремень безопасности и повернуться. Нариман передал ему ноутбук, Марк долго вглядывался, а потом вдруг присвистнул: — Маленький… Так вот зачем его поставили…

— Мне кто-нибудь вслух объяснит, что там? — раздраженно спросил я. — Или мне обернуться и перестать следить за дорогой?

— Там рядом с Пикалкой, — объяснила Верба, — уже растет вторая. Ее щитом загородили, чтоб с площадки было не заметно. А солнце насквозь просветило. Театр теней. И она в кадр попала.

— Вторая Пикалка?! — изумился я. — А кто же ее щитом загородил?

— Охранники. Или госслужбы, — объяснил Марк. — Видно, указание было, чтоб народ не пугать. А Капельдинер уже в курсе, раз так быстро среагировал.

Я помотал головой.

— То есть, нам еще и врут? Нам, медийщикам?

— Ну, почему врут. Недоговаривают.

— Почему же Капельдинер тогда сразу не предупредил, чтобы мы вторую Пикалку не показывали?

— Наверно государственная тайна.

— Но мы же имеем право знать, мы же телевизионщики!

— Особенно ты, — сказал Нариман.

Ох, все-таки не люблю я его.

* * *

Профессор Йоган выехал нас встречать во двор особняка на электрическом кресле. Был он стар, его желтоватое лицо обрамляла седая борода, а желтые глаза сияли веселыми огоньками.

Осведомившись, как доехали, и не хотим ли чаю, он пригласил нас в свой кабинет. Кресло зажужжало и въехало по пандусу в дом, мы пошли следом. Все стены в кабинете профессора Йогана были в книжных полках — я никогда не видел столько книг.

Пока мы расставляли аппаратуру и свет, профессор непрерывно кашлял.

— Вы неважно выглядите, — осторожно сказала Верба. — Сможете говорить со мной полчаса?

— О, не волнуйтесь! — весело успокоил профессор. — Как только мы начнем беседу, я перестану кашлять, обещаю! Но вы тоже неважно выглядите. Что у вас с лицом, милая, попали в аварию?

— Пустяки, кошка царапнула, — ответила Верба. — В кадре будете только вы.

— Если можно, чтобы кресло в кадр не попало, — попросил он. — Неприятная штука это кресло, не люблю его.

— Отсутствие лишнего в кадре — наша профессия! — ответил Нариман. — Особенно сегодня.

— Хватит шуток, — тихо одернул его Марк.

— А я и молчу. У меня все готово.

— Мотор! — скомандовал Марк.

И Верба заговорила.

— Мы в гостях у доктора математики Йогана Дрейка, чье имя вчера облетело весь интернет. Доктор Йоган, если вкратце — в чем смысл вашей гипотезы?

— Если вкратце, — заговорил Йоган, — я всю жизнь занимался теорией игр.

— Игр?

— Это область математики. Хотите, поиграем? Вы — средневековый пират. После кораблекрушения вас выбросило на остров диких людоедов. Ваша задача — всех убить. У вас есть один мушкет, бесконечный запас пуль и порох. Но есть проблема: мушкет долго перезаряжать. Если они на вас нападут скопом, вы погибли. Какую стратегию вы изберете?

Верба недоуменно молчала.

— Самая эффективная стратегия в такой игре — это стратегия террора. Вам надо держать людоедов в страхе, чтобы они боялись