Надломленные. Хроники пикирующей Цивилизации - Кирилл Ляпунов

– Ну как нам сегодня? Чувствуются ли улучшения?

– Да все так же. – Светусик сделала над собой усилие, чтобы не пустить слезу сразу. – По-прежнему тоска и чувство ненависти. А еще мне сегодня снился первый муж. Виталик. Наш последний день. Как мы с ним пошли в ресторан. Тогда только-только стали открываться заведения с морепродуктами. Мы пришли. Сели. Только сделали заказ, и тут появился черный с «калашом», глаза стали стеклянными, начал стрелять. Виталик сидел спиной к нему, не увидел сразу. Потом двенадцать пуль в нем насчитали. Я каким-то чудом успела упасть под стол. Ни царапинки. Потом «скорая» приехала, милиция. Он несколько часов, пока мы там находились, лежал лицом на полу, и только лужа крови под ним становилась все больше. Лицо у него на боку лежало. Глаза были видны. Помню, их закрывать не разрешали. И в них было такое удивление! Вот… Один в один приснилось. Рассказываю, и мурашки по коже.

Она замолчала. Аркадий решил выждать.

– И ведь двадцать лет прошло! А как вчера. И все никак не могу себе простить, что я его в этот ресторан потянула. А он дома хотел побыть. Устал очень. Приехал поздно. Хотел просто на диване поваляться и пива попить. А мне устриц захотелось. Ну и, видимо, пасли нас. Вот зачем мне это было нужно? Все устрицы эти, будь они прокляты!

– Светлана Никифоровна, вашей вины в этой ситуации нет. Не берите на себя ответственность. Поесть новую экзотическую еду – абсолютно нормальное желание для двадцатилетней девушки. К тому же если ресторан открылся недавно и все вокруг только о нем и говорят. А то, что произошло с вашим мужем, безусловно, кошмарное событие и страшная трагедия. Но, во‐первых, было такое время. Дела велись сами знаете как. А во‐вторых, насколько я помню из того, что вы рассказывали, Виталий вас в свои дела не посвящал и вы просто не знали, что он задолжал чеченцам. А в этой ситуации рано или поздно за ним бы все равно пришли.

– Да. У них там главный был – Мага. Классический такой персонаж – отмороженный. Шутить не любил. Он, кстати, ненадолго Виталика пережил. Приблизительно так же ушел. С пулевыми по всей голове. Но вы знаете, мне от всего этого абсолютно не легче! Я так его любила! Никого и никогда больше не любила так, как его! Второй муж ему в подметки не годится! Что уж греха таить, я с ним больше от безысходности сошлась. Да и ухаживал он красиво. А Виталик был частью моей души. Огроменной! Как ледокол «Ленин». Он и сейчас ею остается. Хотя столько лет прошло!

И фонтан заработал. По опыту зная, что это продлится как минимум минут десять, Аркадий скроил сочувственную мину и, делая вид, что всеми внутренними силами сопереживает клиентке, погрузился в себя. «После этой еще две, потом окошко на пару часов, надо сходить поесть и заодно посмотреть детям учебники. Интересно, успею до «Библио-глобуса» добежать? Потом подвязавший чувак, за ним… А кто за ним? Надо посмотреть. Блин, надо еще мамане набрать, а то устроит мне холокост. Пылесос сломался, надо поискать. Да и свалить бы пораньше сегодня, а то потом застряну во всех пробках мира. Как же я устал!» После чего мысли его пошли по пути поиска ответа на вопрос, является ли его текущее финансово-социальное положение тождественным затрачиваемым на него усилиям. И вообще, для чего он живет? Не дав себе развить эту мысль, чтобы не начать рыдать вместе со Светусиком, Аркадий вернулся к размышлениям на хозяйственные темы. Лицо его при этом сохраняло приличествующее ситуации выражение – самого доброго доктора в мире.

Наконец ностальгическая печаль, поглотившая Светлану вместе с жалостью к себе, ослабила хватку и клиентка начала успокаиваться. Кузнецов поймал момент, когда полное внутреннее опустошение должно было начать перерастать в нетерпение, и сделал ход:

– Ну что же. То, что вы плачете, Светлана, это хорошо!

– Да чего уж хорошего. Сама на себя не похожа.

– Хочу напомнить, что в первые наши сеансы у меня складывалось ощущение, что если вам сейчас дать в руки автомат, то вы сразу же найдете ему применение. И минимум убьете своего второго мужа. Реакция, которая есть сейчас, кажется мне более адекватной. Но! Проблема, конечно, до конца не переработана. Я думаю, что гипноз все еще требуется. Попробуем?

– Давайте. Хуже точно не будет. Он меня очень успокаивает.

– Вот и славно! Располагайтесь поудобнее. Откиньтесь. Ноги положите на пуфик… Вот он. Сейчас начнем.

Аркадий достал из ящика стола специальный прибор, похожий на метроном, призванный облегчать клиентам погружение в транс, установил его на специальной подставке напротив Светланы. Убедился, что взгляд клиентки прикован к позолоченному шарику, венчающему подвижную стрелку прибора. Нажал кнопку. Процесс пошел. Медленным спокойным голосом Кузнецов завел профессиональную мантру:

– Смотрите на шарик и следите за моим голосом. Вы спокойны… Спокойны… Когда я назову цифру «семь», вы погрузитесь в приятный спокойный сон… Исцеляющий сон… Полностью расслабьтесь… Все плохое отступает… Его не было никогда… Есть только хорошее… Вы проснулись на берегу моря, где уснули накануне ночью, вечер был хорош: вы пили вино и купались в теплой водной стихии… Все ваши друзья разошлись еще ночью, а вы решили остаться на пляже одна, чтобы посмотреть на море, и, задремав, уснули… Вы делали так часто в этом месте, потому что оно знакомо вам с детства… Оно уютное и безопасное… Сейчас же вас разбудили крики дельфинов. Они по утрам любят подплывать к песчаному берегу на пляжах Анапы и резвиться там, пока нет людей… Солнце поднялось, но оно пока не достигло своего пика и лишь ласкает, а не жалит, как это будет через несколько часов… Вы все еще хотите спать и не видите причин, почему бы не продолжить это делать… Вокруг ведь так хорошо!.. И воспоминания о вчерашнем вечере тоже хороши… Его не хочется забывать… Хочется переживать его снова и снова… Может, не наяву. Может – во сне… Хорошем спокойном сне… Сне… Раз… Дельфины играют… Два… Небо ясное, но еще не ярко-синее, слегка розовое, рассветное… Три… Вам тепло, но не жарко… Четыре… Еще можно поспать, сладко поспать… Пять… Песок мягкий и теплый… Шесть… Море усыпляюще шумит… Пора спать… Семь…