Один - единственный человек - Михаил Роговой

Тем не менее, Вернер был владельцем аптеки, - Марта потом узнала. В тот вечер они обменялись всего лишь двумя фразами. Марта объяснила, что ей нужно, и Вернер ответил:

- Рекомендую вам взять пирамеин, фрейлен. Цена восемь пфенингов.

Бессонными ночами, лежа под распахнутым окном в своей крохотной комнате на шестом этаже, она потом часто вспоминала его голос - мягкий и добрый. Она читала стихи Эрнста Франка и видела голубые глаза Курта Вернера, улыбалась его привычке удивленно вскидывать светлые брови. Марта и не подозревала, что незаметно наделила Курта умом и душою Франка.

Она поняла это вчера. Их бар на весь вечер арендовали солдаты бывшего 2-го полка 7-й горно-егерской дивизии - они проводили традиционную ежегодную встречу. Солдаты явились в мундирах, при орденах. Пили пиво и закусывали сосисками с капустой. Каждого вновь пришедшего встречали громкими криками.

- Курт! Жив-здоров…

Оглянувшись, Марта увидела вошедшего в зал Курта Вернера. Он был в отутюженном серо-зеленом мундире. На груди - железный крест. Курта встречали особенно громко. Он сел за один из столиков, и к нему сразу же потянулись несколько человек с кружками.

Кто-то в офицерском мундире поднялся на эстраду и произнес речь. Когда он сказал, что армии Запада располагают таким запасом атомных и водородных бомб, что в переводе на обычную взрывчатку на каждого жителя земли приходится сейчас десять тонн тротила, все зааплодировали, потом встали и торжественно запели «Хорста Весселя». Марта не могла налюбоваться Куртом. Он пел серьезно, красный от напряжения.

Когда кончили петь, она подошла к его столику с новыми кружками пива.

- За ваше здоровье, фрейлен! - крикнул Курт, принимая кружку.- Кто это вас так оцарапал? - Курт показал на висок Марты, пересеченный глянцевым шрамом. Марта потупилась.

Курт отпил глоток пива и продолжал допытываться.

- Во время бомбардировки, осколком задело, - тихо ответила Марта.- В ту ночь погибла и моя мать.

- Значит, вы жертва русской бомбы! - Курт сразу помрачнел. Пальцы его, сжимавшие кружку, побелели.- Можете быть спокойны, фрейлен. Мы им отомстим! Они еще узнают Курта Вернера,- сказал он.

- Это была американская бомба,- объяснила Марта.

- Все равно. Они все ответят нам. Мы ничего не забыли и ждем своего часа. Вы ждете часа мести?

- Я не хочу больше войны, - сказала Марта.

- Что-о? - Курт удивленно вскинул светлые брови.- Какая же вы после этого немка! - Курт встал и подозрительно уставился на Марту.- Я сразу понял - здесь что-то не то. Ее, видите ли, ранила не русская, а американская бомба! Да ты, наверно, красная шпионка. Господа, она красная шпионка. Хозяин! - заорал Курт.- Хозяин! - Курт со злостью швырнул кружку на пол. Глухо стукнув, кружка отлетела под соседний столик. В темной пенистой луже остались стеклянные осколки.

Подбежал перепуганный хозяин, вытирая толстые руки о белый фартук:

- Хозяин, до каких пор вы будете держать у себя красную шпионку? - орал Курт.

- Вы ошибаетесь, господин ефрейтор, Марта Фишер не шпионка, Она наша лучшая официантка.

- Значит, я вру?! А почему эта ваша Фишер запустила в меня пивной кружкой, когда я сказал, что мы еще отомстим русским? Вот, она видела! - Курт показал пальцем на белобрысую Луизу, вторую официантку.

Хозяин загнанно посмотрел на девушек и Курта:

- Подтверди! - крикнул Курт, повернув багровое лицо к Луизе. - Ну?!

- Да, это правда, - пролепетала насмерть перепуганная официантка.

- Ну, если так… Прошу прощения, господин ефрейтор. Если так, тогда другое дело, - извиняющимся голосом сказал хозяин.

Марта не спала всю ночь. Только под утро она отложила книгу Франка. Ей наконец открылся сокровенный смысл его стихов. Как он понимал людей, их жестокость, их равнодушие. Как он был одинок. Марта, наверно, еще ночью покончила бы с собой, если бы не внезапная догадка насчет Бастер, не надежда разыскать Эрнста Франка…

- Вот мы и прибыли, - сообщил Вольфганг. Зашуршав шинами, автомобиль проехал ворота, обогнул клумбу и остановился возле подъезда с белыми колоннами. Неподалеку уже стояли два «Оппеля», «Форд» и «Фольксваген». «Оперативные люди в редакциях», - подумал Бренинг. И еще он подумал: сразу ли вести Марту к Эрнсту Франку, или лучше сначала самому поговорить с корреспондентами? Он решил сначала поговорить.

Вольфганг Бренинг оставил Марту в маленькой комнате, он сказал, что сейчас возвратится.

Марта сидела на стуле, положив руки на колени. Окно было открыто, в саду громко щелкала какая-то пичуга. Марта выросла в городе, она не умела узнавать птиц по их пению. Она многого еще в жизни не умела и не знала!

Марта думала об Эрнсте Франке. Какой он? По стихам его трудно было представить. Порой он казался ей похожим на отца - седым и мудрым. К его груди хотелось прижаться и замереть, чувствовать себя совсем маленькой. Но чаще она представляла Франка своим ровесником - может быть, чуточку на год, на два, старше ее - потому что иначе как мог он так хорошо понять ее душу и рассказать о ней!

Она уверяла себя, что ей все равно - молодой он или старый, но втайне Марта желала, чтобы Франк оказался молодым и красивым. Она готова была не только выслушивать его мудрые советы, как ей жить дальше. Марте хотелось краснеть, глядя в его печальные глаза, ей хотелось испытывать ужас от того, что занимает дыхание и перестает биться сердце.

Марта расскажет ему все. И о том, как в детстве, ютясь на кухне, у чужих людей, она плакала ночами, звала свою мать, и о том, как уже взрослой девушкой она мечтала о любви, просто об участливом слове. Как необходимо ей было знать: кто-то понял ее, чувствовать - она кому-то нужна, хотя бы одному-единственному человеку на земле. Она расскажет Франку и о той страшной минуте, когда совсем рядом увидела слепые фары малинового автомобиля, и как до последней клеточки вдруг ощутила - ей хочется жить!

- Фрейлен Марта, вы готовы? - в комнату вошел Вольфганг Бренинг. - Мы можем пройти к Франку.

Марта поднялась и, сдерживая дыхание, чтобы как-то скрыть волнение, направилась к двери.

Они миновали коридор и вошли в просторный, светлый зал. Марта удивилась - в зале были люди, человек десять. У ближней стены высилось непонятное серое сооружение, похожее на огромный шкаф. Неподалеку от него стоял щит, тоже серый, с множеством