Дарий Дюже - Сады проклятых. Путь души

Не смотря на то, что покровительствовали нам почти друзья (в отношении Тамары – так и не почти, она – настоящий друг) , на базе, где велись всевозможные виды записей для отчётов, мы не смели говорить откровенно, даже, вроде бы, оставаясь наедине. В основном я рассказывала, что произошло в мире Владыки. Ведь он погиб, и эти знания уже никому не могли навредить. Даже мне. Вместе с Миром Змея погибла и часть моей души, часть воспоминаний… но… Но я до сих пор ощущала, то странное чувство путеводной звезды, что указывала направление, подсказывала верные решения и поступки. Как тогда, когда искала не только Дорогу, сбившись с пути, искала возвращения домой… Словно магия мира Змея, полученная в обмен на воспоминания, так и осталась жить в душе после гибели самого мира.

Доро знал почти всё, что произошло там, знал, что случилось с моими родителями, а я почти ничего не знала о событиях, произошедших здесь, с ним. Лишь по обмолвкам и обрывкам в разговорах понимала, что произошло что-то из ряда вон… Это подтверждала и запись превращения юноши в почти точную копию Владыки возле Прокола. Тамара должна была обладать немалым влиянием в своей организации, а организация, в свою очередь, должна была обладать немалой значительностью для государственных структур, раз уж нам позволяют спокойно ходить по городу. Ведь никто не знает, чем могут оказаться впоследствии эти инородные семена в наших душах и к чему они приведут.

Окончательно зашло солнце, тучи из оранжево-алых стали пепельно-серыми, неярко замигали звёзды, а внизу разлилось море цветных огней – там жили люди, люди никогда и ничего подобного не видевшие и не испытывавшие, и ничего – жили. И не задавались бесполезными вопросами, на которые им никогда не получить ответа.

Наш столик располагался возле самой балюстрады и, не смотря на то, что мы видели весь зал, слышать за силовым куполом кабинки нас никто не мог. И я впервые решилась спросить откровенно о том, что же случилось здесь, что произошло с самим Доро?

Доро улыбнулся, Доро опустил взгляд на стол и покачал головой, взял тонкий бокал с сухим красным вином и отошел к балюстраде, глядя вдаль – за горизонт. За двойным слоем силового поля, окружившим само кафе и нашу индивидуальную кабинку, не было и не могло быть ветра, но я своими глазами видела, как порыв всколыхнул тёмные волосы Доро на висках. Помолчав некоторое время, он вдруг спросил:

– Ты знаешь, зачем Владыке нужны были души? Человеческие души?

– Нет, – негромко ответила я, – лишь предполагаю…

Подхватив свой бокал, подошла к нему, стала рядом.

– Доро…

– А? – он не повернул ко мне головы, всё так же смотрел за горизонт, словно его не было, словно он видел что-то своё.

– А ты? Ты знаешь это?

И он моргнул, посмотрел на меня осмысленно, вернувшись из тёмных глубин памяти.

– Ты знаешь, что такое нгеви?

– Нет.

– Нгеви, он же – нгектар… это мир нерождёных душ в мифологии эвенков, якутов и некоторых других северных народов. Считалось, что шаман с помощью камлания поднимается в верхние миры, где может похитить душу. Чаще всего этот обряд проводился для женщин, которые не могли понести, забеременеть…

– Ну и причём тут Змей? – не поняла я.

– Ты смотрела запись того, как он погиб?

– Да. Но так и не поняла, что это было. По-моему, никто не понял.

– Не понял, – согласился он, – но предположить – многие предположили, я думаю. Если хочешь, могу поделиться своими выводами. Только не принимай их как аксиому. Владыка был прав, когда не хотел покидать свой Мир. Может – знал, а может – чувствовал, что его ожидает на… чужой территории. Это конечно образно и приблизительно. Но существует версия, что поле любой реальности, вселенной, выдерживает лишь определённую нагрузку магического вмешательства. Явившись в наш мир, Змей мог нечаянно привести его к гибели, и Земля, её дух, был вынужден вмешаться, уничтожить угрозу. По какой-то причине наша вселенная неизмеримо меньше пострадала во время Поворота. А Змею пришлось возрождать свой мир практически с нуля. Аналог нгектара в его вселенной был уничтожен, и ему пришлось искать альтернативу той энергии, что… что называют по-разному. Кто – искрой божественного огня, кто – душой, кто – дыханием Бога. И он собирал – по крупицам, прилагая неимоверные усилия, чтобы выманить её у единственного источника, который смог увидеть – у путешественников. У людей. Вот… как-то так…

– Так значит… этот фейерверк…

– Души. Мир Змея всё-таки погиб, едва исчез контроль Владыки. Может, это и к лучшему. Ничего хорошего из страданий этих людей не получилось бы, как мне кажется. А «материал»… души вернулись в свою реальность, и так атака, что ты видела в записи – всего лишь попытка найти себя, своё тело, свою жизнь, несправедливо и коварно отнятую, когда душа ещё не исчерпала энергию и жажду жизни.

– И что теперь? Что с ними случилось, как ты думаешь? – мне почему-то стало ужасно грустно, ужасно жаль. Причём не только всех этих людей и их родных, что тосковали по пропавшим в Зоне Садов Проклятых, но и самого Змея. Владыку, что так отчаянно стремился вернуть к жизни свою вселенную. Если разобраться, то он такая же нечаянная жертва обстоятельств, как… как и любая жертва жизни. Ненавидеть? Нет, пожалуй, я никогда не смогу больше его ненавидеть. Мне его слишком жаль.

– Я думаю, эти души вернулись туда, где смогут познать покой, где смерть и сон – всего лишь синонимы: в нирвану, рай, в нгеви или нгектар. Как ни назови…

– А мои родители?

Он помолчал, прежде чем ответить:

– Любовь – велика сила: ничего не весящая, ничего не значащая, но рождающая миры там, где казалось, уже всё погибло.

Его слова прозвучали с силой признания и убеждения – я оказалась не готова услышать их так. Кажется, покраснела, отвела взгляд, глядя за горизонт, как совсем недавно он. Но чувствовала его взгляд: Доро ждал, ждал моих слов, ответа. Но я не решила, ещё ничего не решила.

– Я… я не знаю, Доро. Мне нужно время, чтобы понять…

– Чтобы понять что?

Его лицо стало жестким, вновь невидимый ветер шевельнул волосы, а глаза будто засветились голубоватым, льдистым светом. Я отступила на шаг.

– Что бы понять, любишь ли ты?

– Нет. Не так. Я… я не та, что прежде. Я не знаю… Я не знаю, что делать с этой жизнью, я не знаю, как и ради чего жить. Подожди. Подожди немного. Ты требуешь ответа у человека, у которого совсем недавно выбили краеугольный камень из-под ног, и вселенная его разрушена… Мне нужно время…

– Время… Хорошо, Мифа, времени у нас – целая вечность. Я буду ждать… – он слегка улыбнулся, и холодный свет исчез из глаз, Доро вновь стал похож на нормального человека, немного смущённого и виноватого. – Извини, я не хотел напугать тебя. И нас, кажется, ищут.