Михаил Юрьев - Третья Империя

Действительно, поражение США и образование Федерации привели не только к резкому усилению веры Христовой в и без того довольно ревностных католических странах Латинской Америки, но и к массовому переходу в католицизм протестантов и атеистов Северной Америки. И вот в 2025 году состоялся переезд Ватикана в Новый Ватикан, на остров Аруба, который стал называться Нуэво-Рома. То, что этот остров был забран Федерацией у Империи в последний момент, было сочтено промыслом Божьим (именно это событие мы ежегодно отмечаем в праздник Торжества Католицизма). Россия была нескрываемо удовлетворена этим, помимо других причин, потому, что католицизм опять становился религией с центром за границей; и на радостях дала согласие на вывоз практически всех сокровищ Римско-католической церкви (за исключением лишь некоторых, например мощей святого Николая в г. Бари), включая весь комплекс зданий собора Святого Петра, в котором (уже в Новом Ватикане) многие из нас бывали, — впрочем, его реплика воссоздана русскими на прежнем месте как культурно-историческая ценность. Как результат, произошло дальнейшее ослабление католицизма в России и усиление его у нас; так произошло окончательное разделение двух христианских цивилизаций — на православную российскую и католическую американскую, придавшее стройность и законченность конструкции упорядоченного мира.

После избрания нового императора в конце 2030 года (сам Гавриил отказался даже обсуждать возможность продолжения своего правления, равно как и свое мнение по поводу преемника) Гавриил полностью удалился от дел и уединенно (он к тому времени овдовел) жил в своем загородном доме. В июле 2032 года, когда ему исполнилось 70 лет, он дал телевизионное интервью — последнее из весьма немногочисленных интервью, что он дал за всю жизнь (теми его знаменитыми речами, о которых я рассказывал выше, перечень его публичных выступлений практически исчерпывался). «Мы знаем вашу нелюбовь к интервью и очень благодарны вам за то, что вы пошли навстречу сотням миллионов телезрителей», — начала беседу ведущая. «Я никому не иду навстречу, я просто хочу перед смертью подвести итог этой своей жизни», — ответил Гавриил. (Христианская вера у опричников, к которым принадлежал и Гавриил, имеет одну особенность по сравнению с другими верующими — они верят в многократное возвращение души для следующих жизней в новых телах; я еще буду писать в главе о религии, как это соотносится с православными догматами.) «Как «перед смертью»? — опешила ведущая. — Зачем вам умирать?» — «А что же мне, вечно тут торчать? — удивился Гавриил. — В Писании сказано: три по двадцать и десять лет отпущено человеку — я их прожил и сделал все, что был должен, и мне нечего здесь больше делать, я хочу домой, к своим. (Когда Гавриил говорил «домой, к своим», он явно имел в виду очевидную для любого христианина вещь, что Бог создал человека для Неба, и именно там его истинный дом, где его ждут почившие близкие, — но поняли эту фразу, как вы вскоре поймете, совсем иначе.) К тому же я создал опричнину, — продолжил Гавриил, — это мое любимое детище, и я хочу прожить следующую жизнь опричником». — «Что значит «нечего делать»? Разве вы не можете отдохнуть после таких трудов и достижений, просто пожить? И что значит «прожить опричником» — разве вы не опричник?» — «Просто пожил я уже больше полутора лет, — сказал Гавриил, — сколько можно? А опричник из меня какой? В армии я никогда не служил, совершенной боевой машиной не являюсь, имею имущество, пусть и со старых времен, — вот хоть этот дом; я даже вроде как на пенсии нахожусь, где вы мне рекомендуете побыть подольше, — а ведь опричники служат до смерти, пенсии у них нет. Да, я принес обеты и стал опричником вместе с первым выпуском, иначе по мною же созданной Конституции я не смог бы продолжать быть правителем, и никто не возражал, потому что я это все и придумал и ввел, — но следующую жизнь я хочу прожить как настоящий опричник. Провести детство, чувствуя себя чужим среди сверстников, зная, что ты иной; дождаться пятнадцатилетия и, не откладывая ни на день и не предупреждая родных, уйти в пункт; отслужить и принести обеты; и жить, не будучи связанным ни обществом, ни семьей, ни имуществом, как волкодав среди стада овец, пока не сложишь голову за свою страну». — «Но как вы сможете покончить с собой, вы же верующий, а для православного это смертный грех?» — спросила ведущая. «Кто сказал, что я хочу совершить самоубийство? — был ответ. — После конца этой нашей беседы моя миссия будет закончена, и Господь Сам заберет меня». — «Что же такого важного в этом нашем интервью? Вы хотите подвести итог жизни, но разве есть хоть один человек в нашей стране или вообще в мире, кто не знает и не понимает, что вы сделали?» — «Все вы не понимаете, что мы вместе сделали, — сказал Гавриил. — Вспомните, в начале 2000-х годов многие старцы, явно имеющие от Бога провидческий дар, предсказывали, что наступают последние времена и считанные годы остались до пришествия Антихриста и конца света, а ныне никто не говорит об этом — что же, они все ошиблись? А если так, как тогда объясните, что и Спаситель во время Своей земной жизни говорил Своим ученикам, что многие из них еще в этой земной жизни увидят Царствие Небесное — мог ли Он тоже ошибаться? Особенно если учесть, что Даниил, просто Божий пророк, а не воплотившийся Сын Божий, за шесть веков предсказал год разрушения второго храма в Иерусалиме, который в его время еще и не начал строиться?» — «И вы что, знаете объяснение?» — спросила журналистка. «Да, знаю, — ответил Гавриил. — Бог дал людям свободу воли, и поэтому будущего нет, есть только его варианты — его нет даже для Бога. Ему ничего не стоит сделать так, чтобы реализовался любой из этих вариантов, но Он не так и не для того создал Землю с людьми. Иудеи в основном не приняли Христа — и сбылось прореченное Даниилом. А если бы приняли, то пророчество бы не исполнилось и храм бы стоял поныне, это было в их власти. А с другой стороны, ведь многие иудеи Спасителя приняли, даже и не видевшие Его, — не лучший ли пример тому святой апостол Павел; и даже многие язычники приняли, чего никто не ожидал. Спаситель видел, что люди, за которых Он пришел пострадать, недостойны; но они нашли в себе силы показать, что они не столь недостойны, и потому не наступил конец света в первом веке». — «А что же тогда пророчества?» — спросила ведущая. «Пророк видит от Бога лишь самый вероятный вариант, — ответил Гавриил, — который и должен быть — но люди всегда могут, напряжением всех сил, сойти с тропы вероятности и отменить прореченное. Это как с молитвой: все знают, что молитва праведника спасает людей и народы; значит, если бы этой молитвы не было, они не были бы спасены — таков был промысел о них, если бы не вмешался молитвенник. Так вот, к нынешнему моменту конец света должен был уже наступить, западные глобализаторы уверенно вели мир к пришествию Антихриста, а отменившее веру Христову либерально-гуманистическое мировосприятие лишило человечество защиты от этого. Но мы сошли сами, и свернули мир с этой тропы, и сумели отменить предначертанное — потому что оказались достойнее, чем должны были оказаться. Вдумайтесь, мы не просто изменили мировую историю — мы вернули ее миру: мы отодвинули конец света! И пусть наполняет это вас и ваших потомков гордостью и пусть задает ориентиры того, кем вы можете и должны быть, — не пристало быть вам и вашим потомкам злодеями или шутами. И не думайте, что это сделал я, не создавайте себе кумира — это сделали все мы; не вздумайте меня канонизировать под страхом моего проклятия, потому что канонизировать надо мучеников и праведников, а не правителей, даже успешных. Если же будете называть улицы или города в мою память — лучше не надо, но все равно ведь будете, — так хотя бы не переименовывайте те, у кого древние названия, потому что это грех». На этом беседа закончилась, а на следующее утро Гавриила нашли мертвым в своей кровати без всяких видимых причин смерти.