Гоар Маркосян-Каспер - Вторая Гаммы

— Ну?

— У них же шесть ног! Шесть конечностей, понимаешь?

— Что из того?

— А у людей-то четыре!

Эвальд помолчал и спросил:

— Они что же, на жуках ездят?

— Почему на жуках? — удивился Дан.

— Реплика вполне уместная, — заметил Маран. — На Земле, например, водятся жуки, пауки, кальмары, многоножки…

— Насекомые или моллюски. Они слишком низко организованы, чтобы их можно было приручить, — возразил Дан.

— Насчет насекомых не знаю, но про кальмаров я читал нечто в ином роде.

— Так ты полагаешь?..

— Нет. Но и эту возможность исключить нельзя… Смотри-ка! Еще один отряд.

На экране, по которому снова пробегала осевая по движению корабля полоса, показалась и осталась позади еще одна группа всадников… Нет, не только всадников! За довольно медленно ехавшими впереди верховыми лениво брело средней величины стадо тех же или похожих животных, по обе стороны более бодро трусили они же, но обремененные наездниками, а в хвосте тащились повозки, набитые кулями, свертками, рулонами — очевидно, свернутыми палатками, еще какими-то вещами, поверх которых восседали ребятишки, много, очень много ребятишек. А еще на каждой из повозок сидело по две-три женщины. Правда, волосы их были упрятаны в объемистые тюрбаны, а бесформенная, длинная одежда скрадывала очертания тел, но лица… Нет, ошибиться было невозможно. Дан на секунду призадумался над своей уверенностью, потом понял: это люди. Люди в полном смысле слова, не гуманоиды, не разумные существа иной расы, а люди, генетически идентичные тому homo sapiens, который населяет Землю. Землю, Торену, Перицену и Эдуру. Но выходит, не только их? Или он ошибается? В конце концов, глеллы выглядят почти так же… Он повернулся к Марану, тот задумчиво смотрел на экран, но, заметив, видимо, краем глаза движение Дана, сказал:

— Номады?

— Как будто.

— Неудачно. Они, по-моему, бывают довольно воинственны.

— На Земле орды кочевников не раз сметали все на своем пути, — согласился Дан. — Правда, тут не Земля.

— Но люди. — Маран наконец оторвался от экрана и бросил взгляд на Дана. — Ты думаешь иначе?

— Нет.

— Хорошо бы держаться от них подальше.

— Можно высадиться на острове, — предложил Дан.

— Если они есть. Я не заметил ни одного. Правда, я мог проглядеть. Надо бы просмотреть всю запись, да некогда. Запросим компьютер.

— Запросим, — согласился Дан без особого, впрочем, энтузиазма. По опыту он знал, что если Маран чего-то не увидел, значит, этого не существует. Правда, полушария целиком они могли обозревать только из космоса, не всякий остров с такого расстояния углядишь, даже с помощью декодера, декодер ведь, в сущности, нечто вроде микроскопа в макромире, и его разрешающая способность отнюдь не безгранична… А при облете они видели только осевую, может, где-то в стороне…

— Эвальд, — сказал Маран, — оптимизируй скорость. Так, чтобы тратить минимум горючего. А мы попробуем быстро прийти к какому-нибудь решению.

Прийти к решению было не так-то просто. Если не отказываться от намерения добраться до места назначения, сверх долженствующего это обеспечить количества топлива можно было распоряжаться лишь небольшим резервом, позволявшим те скромные маневры, которые они в данный момент совершали, плюс посадка и взлет. В крайнем случае, еще одна посадка или взлет. Или, а не и. То есть, если место для приземления будет выбрано не самое подходящее, и волей-неволей придется перелететь на другое, получится перерасход топлива, и, даже справившись с неполадками и добравшись до Новой Глеллы, самостоятельно сесть там они уже не сумеют. Конечно, можно дать сигнал бедствия и болтаться в пространстве, пока не подберут, но поскольку возле только что обнаруженной планеты орбитальной станции, естественно, нет, там крутится лишь единственный астролет с очень небольшими техническими возможностями для манипуляций в космосе, этого лучше бы избежать. То есть не ошибиться с выбором места. Но попробуй не ошибись, если нет ни зондов, ни горючего на нормальный облет.

С общей картой разбирались недолго. Островов не было. Крупных точно, а мелких в зоне облета на все сто, а вне ее — поди поищи. Не было даже второго материка. Единственный, длинный и узкий, не шире западной Европы, протянулся по северному полушарию почти параллельной экватору дугой, охватывавшей три четверти, если не больше, окружности планеты, еще немного, и он ухватил бы себя за хвост — закругленный, приподнятый к северу полуостров. А кроме хвоста, у него не было ничего — ни головы, ни лап, ни даже шерсти. Иными словами, береговая линия была практически идеально ровной, без единого мыса, без каких-либо заметных выступов и впадин. А поверхность представляла собой чуть ли не сплошную степь, континент был почти лишен лесов, крупных массивов уж во всяком случае, и даже сколько-нибудь серьезных гор, не попалось ни одной заснеженной вершины, разве что небольшие холмы время от времени возникали посреди бесконечной равнины. Бесконечной желтой равнины, омываемой зеленым океаном. И, конечно, никаких городов, лишь дважды были зафиксированы образования настолько крупные, чтобы попасть на карту при наблюдении с орбиты. При максимальном увеличении, какое можно было получить с помощью декодера, удалось не столько разглядеть, сколько угадать в них скопления палаток примерно такой же величины, как то, над которым они недавно пролетели. Лагери кочевников. Или орда, так это, кажется, называлось на Земле. Дан напряг память, пытаясь вспомнить все, что ему приходилось читать или видеть в кино относительно номадического образа жизни, но результат оказался мизерным. Кочевники были скотоводами, перегонявшими с места на место свои стада, так? А кроме того жестокими завоевателями, от гуннов до турков-сельджуков. Что еще? Нуль. От Марана вряд ли стоило ожидать большего, ведь на Торене никогда не было ни того, что на Земле называли Великой степью, ни кочевых племен, во всяком случае, торенская история о них умалчивала, а в эту область земной он вряд ли особенно углублялся… впрочем, во что Маран углублялся, во что нет, угадать было сложно, готовясь к экспедициям, он старался предусмотреть все и иногда докапывался до таких штук, о которых Дан при всем своем пристрастии к истории слыхом не слыхивал… Собственно, по большому счету все это особого значения не имело, ведь обычаи здешних кочевников могли отличаться от традиций их земных собратьев не меньше, чем нравы эдурских дворян от образа жизни европейских феодалов…

— Времени осталось около получаса, — негромко сказал Эвальд, сверяясь с приборами. — Надо садиться. Не то придется затронуть основной запас.