Максим Смирнов - Нокс

   Дышу на стекло и рисую сердце. Одним пальцем. Кривое получилось... Из красок у меня только одно дыхание. Дейз смеется, и я счастлив, что вижу ее улыбку.

   Я сбежал подальше от дома - на меня снова кричали, говорю я ей.

   - А мои предки смылись в Огайо! Я сказала, что плохо себя чувствую и осталась! - она открывает окно, и я залажу в ее комнату. Там куча плюшевых игрушек, она так их любит. На ее кровати лежит Сэлинджер "Над пропастью во ржи", а на тумбочке чашка с какао.

   Ты отдыхала?

   - Я думала! Мне не хочется этого ребенка! Ведь нам по семнадцать лет и это тяжело, я не смогу!

   Дейз, мы что-нибудь придумаем, говорю я ей, и обнимаю.

   - Нет это глупо, и мы оба виноваты. Ты не похож на папочку, а когда узнают что я беременна, меня выпрут из команды поддержки.

   Я убью любого, кто косо посмотрит на тебя!

   - Нет, ты пересмотрел фильмов. Это жизнь, и нам надо жить!

   10 ЧАСОВ ВНЕ "НОКСА"...

   Я люблю тебя Дейз, говорю ей.

   - Я знаю, малыш, я знаю, - она вздыхает, но я понимаю, что ребенка у нас не будет. Я верю, что она делает это обдуманно. Я глажу рукой ее косу, смотрю в зеленые глаза и мы оба молчим. Долго. А потом Дейз говорит: - нужно найти способ избавиться от ребенка!

   Нужно идти к врачу!

   - Нет! Мой отец известный человек в городе, ему расскажут, что его дочка ходила к такому врачу. Ты должен! Ты обязан что-то придумать, ты виноват не меньше моего.

   Я не умею принимать такие решения. Дейз продолжает смотреть на меня, а я отвожу взгляд. Чувствую себя виноватым, и готов сам признаться, будто это так и есть. Будто виноват только я.

   Скажи Дейз, что будет с нами?

   - Все будет хорошо, у нас впереди вся жизнь. Но сейчас нужно сделать именно это!

   Я не смогу найти способ!

   - Уходи, мне нужно побыть одной. Я устала и мне страшно.

   Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ ДЕЙЗ!

   - Я знаю малыш, я знаю...

   Я стал книжным червем. Я стал букинистом.

   Меня засыпало книгами, и я ищу то, что мне надо. Я не стану убийцей в очередной раз. "Нокс", это его проклятье. Он перенес свои игрушки в этот мир. Я ничего не понимаю, ничего не понимаю с самого начала этой истории. Как давно же она началась?

   Куча книг, и я читаю.

   Вскоре приходит Дейзи. Она только хочет одного, но я ничего не могу поделать. Ее спортивная форма прекрасна, ее длинная белая коса просто чудо, и я оказывается снова прогулял тренировку. Я ничего не понимаю. Она переживает за меня, а я до сих пор вне "Нокса", и я уверен, что я дома навсегда. Я совсем забыл, что в норе меня ждет Катрин, мертвый мистер Борге надеется на мою вендетту, а в "Ноксе" до сих пор ночь. Но ее больше нет и никогда не будет, теперь есть только Дейз, и я должен ей сказать.

   Ты все еще хочешь этого? У тебя очень симпатичный животик!

   - Ты смеешься, я скрываю его как могу, но мой отец, прозорливый старикан, и еще немного...

   Не говори ничего, лучше подойди ко мне, прошу я.

   Она подходит к моей кровати, а я достаю из-за столика двухпудовую гирю. Дейзи ничего не понимает, я читаю это в ее зеленых глазах. Но мне так хочется, чтобы ребенок не стоял между нами.

   - Что ты придумал? - спрашивает она подозрительно.

   Держи эту гирю долго, как только сможешь! Вот так, двумя руками и немного наклони туловище, объясняю я Дейз. Она не задает вопросов. Она понимает, что я хочу сделать.

   Она послушно берет и с трудом поднимает эту тяжесть. И через десять секунд бросает ее обратно на пол. Вены на ее лбу вспухли и щеки залились краской.

   - Думаешь это поможет?

   Я вычитал, что тяжесть провоцирует выкидыш! Хватай гирю и держи.

   - Я чувствую боль в животе.

   Держи ее, и не отпускай!

   Она послушна как никогда, я мне так больно смотреть на смерть моего не рожденного сына. Мне кажется будто под сердцем у Дейз сын. И он похож на меня. И пока его дыхание ничем не прервано.

   - Я не могу больше! Так ничего не получится, - говорит Дейзи, и гиря с грохотом закатывается под кровать.

   Дейз, давай оставим все как есть!

   Она молчит и космические корабли под моим звездным небом над потолком плавно вращаются. Я смотрю на игрушку в стеклянном куполе - город поделенный речкой на две части - и думаю, что "Нокс" все еще зовет меня. Я хочу остаться здесь, но я кажется, растворяюсь и мой разум гаснет вместе с телом.

   Не сразу. Постепенно. Через долгие годы.

   - Это не поможет, ты слышишь меня...

   Тогда идем в ванную. Из моей комнаты выходит дверь в мою собственную "джакузи": так я называл это корыто, в котором среди шампуня и мыла, я мечтал о счастье. Ванная слишком просторна, и Дейз чувствует себя сковано. Ее живот и впрямь выпирает, очень странно, что я не заметил этого раньше. Я смотрю из ванной на календарь над моим столом и вижу листок с датой 15 февраля.

   Но я помню, что вернулся в день благодарения, а тогда был январь.

   Я ничего не понимаю! Здесь хоть кто-нибудь понимает?

   Я набираю горячую до жуткого пара ванную воды и помогаю влезть в нее Дейз. Она жжется, мои руки не выдерживают жара. Но Дейз терпит и садится в ванную. Ее трясет, Дейзи покрывается потом, и тяжелое быстрое дыхание меня пугает. Я высыпаю несколько пачек горчичного порошка, и вода окрашивается в бурый, почти непрозрачный коктейль, где главный компонент Дейз.

   - Мне жарко, у меня жжет внутренности. Меня сейчас стошнит... Вытащи меня.

   Три минуты почти в кипятке. Еще немного, ну пожалуйста.

   Я достаю ее распаренную, красную и обездвиженную. Она обвисает на мне обнаженная, и беспомощная. Тащу ее до своей кровати и укутываю ее.

   - Мне жарко, раскрой окно, принеси льда, - она почти в беспамятстве, и из каждой поры выступает пот. Я влажен от Дейзи, и мне страшно, что я ее мог убить. Но мы не можем лишиться этого ребенка, даже сам бог противится этому, и все глупые книги не смогут лишить нас нашего будущего.

   Я ВСЕ РЕШИЛ ОКОНЧАТЕЛЬНО.

   Я ложусь рядом с Дейз, обнимаю и шепчу ей на ухо: у нас будет ребенок, я больше не стану ничего делать, и я сейчас же все расскажу Билу и Полли. Мы поженимся, все будет хорошо.

   Но Дейз засыпает от пережитого и только повторяет мое слово "хорошо".

   Кому-то будет очень хреново от всего этого, но это лучше, чем ничего. Мы убеждаемся, что в книгах не всегда пишут правду.

   Дейзи просыпается у меня на руке. Я не спал всю ночь, а только следил за ее неспокойным сном, и все время хотел ей как-то помочь. Но я мог только ждать. Я тупой, я слишком тупой для всего этого. За что меня любит это совершенство? Как ты себя чувствуешь, спрашиваю ее я.