Журнал «Полдень XXI век» - Полдень XXI век, 2010 №11

Впрочем, среди оборонцев найдутся, конечно, активные герои, которые уверены, что страну можно спасти, если использовать некие технические решения, задействовать, как это принято в современной фантастике, некую таинственную и «затерянную», но обнаруженную по крайне секретным документам — что? Тайну. Государственную. Скажем, некую машину, разумеется, в затерянном в тайге бункере, и эта машина может… Ну, чего она только не может. Концентрировать энергию… взрывать… запускать ракеты., спутники… землетрясения… прямо на психику… через шестое измерение… из-под земли… Да неважно, что она может, главное — что кажется, что это страшное могущество, и остается непонятным, почему оно до сих пор ни кем не задействовано. Назовем эту машину Особый технический комплекс «Новосибирск». Вот она заброшена, и остается только найти ключи зажигания, чтобы ее запустить. Так что роман можно было бы назвать «Ключи от Новосибирска» — название приобретает двойной и даже тройной смысл: с одной стороны, это ключи от крупнейшего азиатского русского города, вручаемые войскам захватчиков, а с другой стороны — это ключи от оружия возмездия, которыми мы этих самых захватчиков… путем сосредоточения энергии вплоть до десяти в какой-то степени на квадратный чего-то там… С третьей стороны, это ключи в криптографическом смысле — поскольку умом Россию — и тем более азиатскую часть России — не понять, то нужны ключи. И вот герои ищут эти ключи…

Поиск или перехват очень важного предмета — флешки, дискеты, карты сокровищ, компактного произведения искусства — стандартная основа для остросюжетного романа, вокруг этих ключей можно накрутить очень много коммерчески успешного с допросами, догадками, погонями и перестрелками, и все-таки кажется, что акцент должен стоять не на этом, а на вопросе о том, существуют ли технические решения для проблем, порожденных отнюдь не техническими ошибками, а ходом истории, закономерностями развития — в конце концов — Судьбой! В конце концов, всякое техническое решение порождает контррешения, надежда на победу в войне за счет одного удачного оружия — хотя бы и ядерного — никогда не сбывалась, и сама способность государства эффективно и массово использовать те или другие технические решения зависит от ее экономики и социальных механизмов.

На это искатели ключей будут отвечать блистательной эрудицией из области военной истории, вспоминая роль скорострельных казеннозарядных винтовок в битве при Садовой… Они также будут утверждать, что отчаяние, помноженное на гениальное техническое изобретение или тактическую выдумку, может совершить чудо.

Будет еще один герой, сторонник теории линейного прогресса; он заявит, что печальные события, которые многими воспринимаются как утрата родины, есть лишь частный случай тех все более ускоряющихся перемен, которые охватывают все стороны нашей жизни, отнимают у нас все, к чему мы привыкаем, и заставляют прислушиваться к поучениям буддистов, призывающих не привязываться сердцем ни к чему в этой жизни. Война — лишь один из аспектов этих чреватых потерями перемен. Да, изменились границы стран, утрачены привычные территориально-политические образования, — но если бы это и не произошло, разве нельзя было бы сказать, что все мы так или иначе утратили Родину? Родина — это там, где ты родился, то, что породило тебя как личность, но разве она остается? Где та кафешка на углу, которая была в твоем детстве? Ее нет. И угла того уже нет. И привычные вещи выброшены и заменены совсем другими — более высокотехнологичными. И живешь ты в другом городе, и отношения между людьми изменились, и даже многие слова в языке по сравнению со временем твоего детства устарели, а другие появились — какие сами, какие заимствованы из иностранных наречий. И песни поют другие, и киногерои другие, и автомобили другие, и техносфера, и семиосфера, и атмосфера, и экология, и топонимика — все изменилось. Не повернуть уже в переулок детства — ибо нет того переулка. И гибель страны — не есть ли всего лишь пусть важная, но деталь в этом непрекращающемся потоке перемен? Что же тут пытаться остановить, против чего протестовать? Ну, осталось бы то же самое государство — но это была бы лишь пустая оболочка из герба и конституции, которую вихрь перемен все равно бы наполнил иным содержанием. А раз так — вы все равно остались бы эмигрантами в чужой стране, лишившимися родины. Ибо истинная родина человека — прошлое, а будущее — чужбина, где нам предстоит жить изгнанниками. Если же вспомнить, что скоро мы увидим новый виток биотехнологий, когда изменится человеческое тело и человеческий мозг, когда появятся новые расы, не похожие на людей, говорящие на нечеловеческих языках и думающие нечеловеческими мыслями, то о такой мелочи, как утрата родины, можно будет просто забыть, как о потерянной в детстве игрушке.

Эти аргументы будут поддержаны одним персонажем из числа патриотов-консерваторов; он скажет, что последовательность культурных разрывов, которые за последние 200 лет пережила Россия и которые так постоянно превращали миллионы ее граждан в изгнанников внутри собственной страны — будь то старообрядцы, или люди, не принявшие петровские реформы, или дворяне и крестьяне, пострадавшие от отмены крепостного права, или те, по кому проехалась Октябрьская революция, или те, кто утратил свою идентичность после распада СССР, или… тут можно придумать еще какое-нибудь грандиозное событие, якобы происшедшее в XXI веке.

Финал у романа будет, разумеется, открытый. Но если издательство потребует определенности, можно так: ключи от «Новосибирска» найдены, но запустить его невозможно, поскольку в нем бракованное устройство наведения, и бабах может произойти в произвольной точке пространства и времени. Герои, конечно, сделают пробный выстрел, ну и получат — извержение Кракатау, Тунгусский метеорит, меловой кризис, сдвиг оси Луны, что угодно, кроме исполнения желаний. Ибо желания исполняются только в мечтах.

3 июня 2010 г. стартовал один из важнейших этапов по подготовке экспедиции на Красную планету — эксперимент по долговременному пребыванию людей в изоляции от окружающего мира. Планируется, что экипаж из шести человек проведет пятьсот суток в замкнутом пространстве, имитируя таким образом космический полет.

Чуть позже, 15 июня 2010 года, началась реализация посвященного этому событию литературного проекта. Это тоже эксперимент. Суть его: двенадцать соавторов по очереди сочиняют научно-фантастический роман «Дорога к Марсу», описывающий первую экспедицию человечества к нашему космическому соседу. То есть, создают старое доброе произведение-буриме.