Михаил Новик - Крепость Дар-ар-дар

— Ну вот, а если бы ещё турник или брусья? — чуть отдышавшись, продолжил я — В общем, я хочу сделать хороший номер и выступить с ним в гильдии. Тогда получу жетон и смогу устроиться в труппу, но уже как полноправный член, со своим выступлением. В этом случае меня уже нельзя будет ставить только наподхват, а потом уже примелькаюсь зрителю и так далее…

— Рий, неужели ты думаешь, что в гильдии на тебя станет кто-нибудь смотреть? — задал вопрос Самалон.

— У меня дальние родственники есть, они помогут.

— А чего сразу к ним не пошёл? — вмешался Кален.

— Моё выступление ещё не готово. Нужно его доработать, а на это требуется спокойное место и несколько месяцев. Если появлюсь у родни сейчас, ничего не добьюсь, мне никто не даст возможности подготовиться, и останусь я на вторых ролях. Совсем другое дело, если я приду с хорошо подготовленным номером. Да и не будут родственники помогать просто так, но есть идеи, как с ними рассчитаться, однако это только в том случае, если смогу отработать выступление на высоком уровне.

— В общем, понятно — протянул Самалон — а чего стал врать сначала?

— Ну, …это… — начал я мнимо смущаться. — Актёру положено быть в роли — Эти слова вызвали улыбку. Как же? Вы — умные и опытные, распознали игру, вывели мальца на чистую воду и заставили говорить правду. Потом сами додумали то, о чём я «умолчал» и сгладили несоответствия в дальнейшем рассказе, создав «правдивый» образ, попутно заинтересовавшись. Вроде всё получилось, как и было запланировано, теперь надо постараться на время здесь устроиться.

— Может быть, я у вас здесь поживу? Выступлений несколько сделаю? — забросил удочку и получил в ответ задумчивый взгляд Калена. Он пару секунд помолчал, посмотрел на своего спутника, который в ответ на взгляд лишь неопределённо повёл плечами, и как бы решив отмести последние сомнения, бросил.

— Лицо мне твоё не нравится, всё в шрамах. Ещё напугаешь местных баб, они жаловаться прибегут. Или, может быть, ты подраться любишь или вообще разбойник? Мне проблемы не нужны.

— Вы же видели, как я выступаю. Этот навык приходит через тренировки тела, а тут без неудачных падений и травм не обходится. Ну, вот и было у меня несколько особенно неудачных травм, отсюда и шрамы.

— Ладно, вроде как убедил, но мы не любим нищих и бездельников — продолжил гнуть своё староста.

— Так у меня деньги есть, и выступать я буду — продолжил наступление, показывая уже засвеченную монету. Кален немедленно ухватился за серебрушку и принялся вертеть ее в пальцах, рассматривая со всех сторон. Потом протянул.

— Остаться тебе, возможно разрешу. Даже позволю выступить, хоть ты и не из гильдии, но вот чем ты сможешь отблагодарить? — и я выразительно указал на монету. Кален задумчиво сморщил губы — откуда у тебя эта вещь?

— Отец оставил.

— А ещё такие монеты есть? — Мужчина заинтересованно уставился в мою сторону. Я нехотя кивнул — не бойся, не заберу. Давай ещё пару, поменяю их на свои деньги, причём дам две серебрушки и десяток медяков. Этого тебе для начала хватит, заодно выпишу разрешение на временное поселение до начала гона. — Я достал заранее приготовленный мешочек и выразительно вытряхнул его содержимое. Как раз ещё две монеты. Кален быстро их обменял. — Выступать можешь здесь, это наша единственная таверна, здесь же и поселишься.

Но мне такой вариант не нравился.

— А можно к кому-нибудь на постой. Денег немного, а ещё перекладину для турника заказывать и одежду купить, это же костюм для сцены, его беречь надо, а другая одежда за время похода истрепалась. Не хочу, чтобы и эта испортилась. — Указал я на своё платье. — Да и здесь я на виду. Как готовить номер? Ведь если все будут видеть репетицию, кто на выступление пойдёт? — Кален вновь внимательно ко мне присмотрелся.

— Соображаешь — это хорошо. Можно с мужиками поговорить насчёт тебя, пристроить, хотя…есть вариант лучше. Тут у нас живёт пару сирот, но в своём доме. И как раз не на виду, вне основного посёлка, за стеной. В общем, пойдёшь жить к ним, а в качестве оплаты поможешь по хозяйству и продуктов подкинешь. Согласен?

И я усиленно закивал головой, показывая, что всё устраивает. А что оставалось? Понятно, что староста и по совместительству местный воевода (вот где воочию: царь, бог и воинский начальник) сбрасывает на меня какие-то свои проблемы, но возмущаться и спорить смысла нет. Тем более, что он, по стечению обстоятельств, подобрал для меня идеальный вариант. Поэтому я, окрылённый удачей, бодро зашагал за воином, выделенным старостой в качестве проводника.

Молодой человек, тот, с которым мы встретились ещё в самом начале, оказался племянником Калена по имени Сорнот. Он вывел меня за пределы стен, далее потянул по накатанной колёсами телег дороге к границам посёлка и сходу засыпал множеством вопросов. Вскользь ответив на пару из них, удалось перевести стрелки на местные дела. В итоге я получил исчерпывающее повествование по поводу того, у кого какой расцветки корова и как ругалась бабка Матея со своей невесткой. Весьма-а-а-а ценная информация. Жизненно необходимая, хотя в потоке слов был шанс откопать кое-что полезное, и поэтому я внимательно слушал, раззадоривая проводника вниманием к рассказу и редкими репликами.

Мы дошли до неухоженного домика с неказистыми хозяйственными постройками рядом. Сорнот подозвал грязную худую девочку лет пяти и сообщил ей, чтобы она сообщила брату, когда тот вернётся с поля, что у них появился постоялец. Та не сильно поняла, что происходит, и поэтому только кивала и улыбалась. Пришлось вмешаться.

— Послушай, друг — обратился я к проводнику — давай сюда позже зайдём, а ты пока мне покажешь, где кузнец, а потом, где можно купить еду и одежду.

Тот согласился и повёл меня обратно к посёлку, по пути поясняя, что по поводу продуктов лучше всего обратиться к соседям, а он продаст мне пару своих вещей, из тех, которые уже ему малы. На что я согласился. Вскоре мы почти дошли до кузницы, которая, кстати, также располагалась за стенами деревни, правда намного ближе к ним, чем тот дом, в котором я поселюсь. Сорнот меня оставил, не доходя до самой кузницы метров тридцать. При этом он странно покосился на кузнеца, силуэт которого виднелся через открытые двери, и поспешил за одеждой.

Я подошёл к работающему мужчине средних лет с лицом и руками в точечных отметинах от ожогов. Он сразу показался мне немного странным, но лишь минутой позже стало ясно, что зацепило в его внешности. У него не было волос на голове, точнее лишь короткий ёжик щетины. Все ранее встреченные деревенские люди, казалось, вообще не обращаются к парикмахерам, только подравнивают бороду и усы, а кузнец внимательно следит за своей внешностью, и это было любопытно. Но я пришёл сюда не любоваться, поэтому, как только наметился перерыв в работе, обратился к мастеру. Тот внимательно выслушал мою просьбу по поводу перекладины, но сразу огорчил: