Евгений Касьяненко - Особая зона

5

За завтраком я напомнил Варе:

– Так и не спросил вчера у тебя – как же образовалась на острове коммуна? Останусь я тут или нет – еще время покажет. Но поручение президента нужно выполнить. И достаточно быстро, хотя сроки он мне не называл.

– Как это ты не останешься? А вчера что обещал? – возмутилась Варя.

– Ну, я хотел сказать: не знаю, – то ли мы с тобой будем жить здесь, то ли уедем в город. У меня там квартира.

– Никуда ты не уедешь. И я тоже. Продашь квартиру и внесешь пай в коммуну.

– Что, пай вносить обязательно?

– А ты, случаем, не жлоб? – взвилась она. – За денежки испугался? Не бойся, вносить не обязательно. Многие без паев тут живут. А если внесешь, то они тебе и вернутся, если лыжи навострить соберешься. С процентами.

– Успокойся, Варя. Это же что такое – наш первый семейный скандал? – я рассмеялся. – Ведь пока я даже толком не решил, где работать буду. В коммуне или у тебя. Ты же сама сказала, что командир части предлагает тебе взять в штат помощника.

– Помощницу, точнее. Что тебе тут делать-то? Я сама со всем хозяйством управляюсь. Да и стыдно как-то будет перед коммунарами, с помощничком-то. Ребята там по 12 часов вкалывают.

– Ничего себе, – я присвистнул. – По двенадцать часов? Хороша коммуна. И ты меня, пенсионера, отсюда выгоняешь? Туда, на каторжный труд?

– Никто тебя отсюда не выгоняет. Подушку в хозяйкиной спальне ты уже заработал, – она заливчато рассмеялась. – Просто я подумала: а интересно ли тебе, с двумя высшими образованиями, будет здесь в огороде копаться и полы вместо бабы мыть. Да и вообще – с чего ты решил, что в коммуне вкалывают как проклятые?

– Ну, вообще-то труд на земле облагораживает, полезный. Но…

Варя, как вчера, начала громко хохотать:

– «На земле… Облагораживает..». А чего же тогда я, кандидат сельскохозяйственных наук, здесь, в гостинице, делаю? Копалась бы в земле, как все. Да вот фронта работ нет.

– То есть как – нет?

– Ты, небось, решил, что на острове сельскохозяйственная коммуна? Ну да, виноградник у нас есть, и теплицы, и птичник, и еще многое чего. Только вот ребята в очередь стоят, чтобы на земле поработать. Им это в охотку, для многих сотен… И поселок благоустраивать, и коммуналку. Только вот такой приятной работы для многих нет

– Для сотен? А сколько же здесь людей?

– Более двух тысяч. И еще полсотни военных на станции.

– Но тогда, извини, дорогая, ведь такой ораве нужно что-то жрать?

Моя «молодая» шестидесятилетняя жена пожала плечами:

– Меньшую часть сами выращиваем, что, конечно, плохо, надо бы все. А примерно две трети продуктов покупают в городах, в сетевых магазинах, наши снабженцы. Вернее, не снабженцы, а очередная дежурная смена, занятая хозяйственной работой.

– Понятно. Но деньги-то отколь берутся?

– Как откуда? От проданных научных разработок. А, – она удивилась – так ты, милый, главного-то не знаешь? Наша коммуна – это технополис. Наукоград, технопарк, называй, как хочешь. Почти все коммунары – научные работники. Или бывшие научные работники, как я.

У меня уже кружилась голова от обилия полученной информации. Я решил, что нужно сначала добраться до первоисточника информации.

– Ладно, схожу в поселок. Как у вас называется руководящий орган коммуны? Совет?

– Можно сходить и в Совет. Он в центре поселка, на острове.

– Остров на острове?

– Да. Сам поймешь, когда придешь и посмотришь. Но лучше поначалу заглянуть к Диктатору.

– Чего-чего? К диктатору? У коммуны есть свой диктатор? Как такое может быть?

Варя махнула рукой:

– Иди, разберешься на месте. Но обедать возвращайся лучше ко мне. У меня еда вкуснее, чем у этой молодежи.

– Даже не сомневаюсь. Жди.

Ещё в те времена, когда я работал в районной газете, у меня выработалась хорошая привычка. Приезжая на «объект» для написания очередного материала, я всегда стремился избежать первоначального разговора с местным начальством. Если это был колхоз, то сначала шёл в мастерскую, гараж или на ферму, стремясь посмотреть, как там идут дела, поговорить с людьми. Так же поступал и на заводе. Как-то директор одного предприятия с ног сбился, разыскивая меня по цехам. С проходной ему позвонили и доложили, что на завод пришёл журналист, а я показался у него в кабинете лишь спустя три часа. Причём, директор уже был уверен, что о его заводе по поручению какого-то высокого руководства готовится разгромная статья. И сильно удивился, когда я стал взахлеб хвалить заводские порядки.

Такой стиль работы, перенятый у одного заезжего московского журналиста, очень помогал, потому при последующей встрече с местным начальством мне уже было невозможно «повесить лапшу на уши». И, наверное, именно поэтому я уже в неполные тридцать лет возглавил журналистский коллектив

Сейчас говорят много правильного о прежней власти в стране. О том, что в экономике порой царил полный идиотизм, когда в деревне, например, результаты труда подсчитывались не по конечным показателям, а по надоям молока на корову или центнерам продукции с гектара. В итоге, в каждом хозяйстве этих коров порой было в полтора раза больше, чем числилось по отчётности, зато надои «росли», а вот кормов для них, естественно, не хватало. Вместо каждой тысячи гектаров пахотной земли засеивались полторы, включая неудобья, солончаки и овраги, зато мнимая урожайность с гектара росла.

Перечисление глупостей псевдосоциализма (фактически это был описанный еще классиками марксизма государственный капитализм, где владельцем собственности является не капиталист, а государство в лице чиновника или партбосса) легко продолжить. Но многое невозможно истолковать просто.

Вспоминаю один случай. Как я уже рассказывал президенту, меня назначили редактором газеты во вновь созданный сельский район. Пришлось одновременно с выпуском газеты помогать строителям возвести двухэтажное здание редакции и параллельно создавать коллектив, перетряхивая всю немногочисленную интеллигенцию района в поисках людей, пригодных для работы в газете. Очень часто времени в сутках катастрофически не хватало, и тогда редактор оставался на ночь спать в своем же кабинете, на столе, где утром шли планерки.

И вот новоиспеченный «шеф» районки, вместе с таким же молодым и неопытным начальником районного отдела милиции, в первые же дни попали под гневную выволочку первого секретаря райкома партии.

Дело было так. Мы с милицейским начальником затеяли на пару рейд на актуальную в то время тему: борьба с несунами. Для этого просто подъехали вечером к одной из животноводческих ферм и незаметно поставили машину за скирдой. Вскоре с фермы потянулся народ. Большинство доярок и скотников несли с собой кошелки с тремя-пятью килограммами зерна. А двое даже везли за собой санки с мешками зерна. (Это было зимой). Естественно, мы составили акты. На всех работников фермы без исключения.