Владимир Дрыжак - Кесарево сечение

Что до Гири, то в минуты расслабления он становился прекраснодушным либералом – в такие моменты Петр Янович делился со мной своим знанием жизни и "тайнами мадридского двора", касающимися функционирования верхних эшелонов ГУКа.

"Сюняев – подлец! – говорил он мне. – Бери с него пример. Я его знаю, как облупленного – он кого хочешь вокруг пальца обведет!"

И поднимал вверх свой перст, после чего у меня возникало ощущение, что именно вокруг этого пальца и водит своих клиентов уважаемый Валерий Алексеевич.

"А почему же подлец?" – вопрошал я самым невинным голосом.

"А подлец он потому, что рушит мне всю внутриведомственную политику. Я, понимаешь, стараюсь везде навести мосты, действовать ласковым словом и немым укором, работать, как говорят, в духе сотрудничества и взаимопонимания, а он, Сюняев то есть, криминализирует любую ситуацию, пугает всех до полусмерти и, чуть что, немедленно требует расстрела на месте всех поименованных. Всюду, ты понимаешь, ищет подвох и злой умысел"

"А надо, Петр Янович?.."

"А надо, Глеб, искать головотяпство", – отвечал Гиря, и делал скорбное лицо. – Заклинаю тебя всеми святыми и приснопамятными мучениками космоса: в любом деле прежде всего шерше дурака. Шерше его, родимого, выявляй, и выставляй на всеобщее обозрение мне. Ибо дурак – и только он один – способен теперь нарушить плавное движение нашей цивилизации к светлому будущему! Вот когда ты еще не существовал как личность, а я работал на подхвате, нами руководил некто Спиридонов Василий Васильевич. Он был гением в нашем деле, и тень его гениальности пала на мою голову. "Петя, – говорил мне Спиридонов, – вся история цивилизации зиждется на глупостях, творимых идиотами, и пока мы не придумаем надежный способ борьбы с ними, все усилия по наведению элементарного порядка в Солнечной системе обречены на провал с треском". И ты, Глеб, должен проникнуться пониманием того простого факта, имеющего силу закона природы в разумной ее части, что даже подлость выводится из глупости, не говоря уже о других, сравнительно безобидных пороках. Но не наоборот. Нет, Глеб, не наоборот…".

Из своего скромного опыта работы на ниве космической безопасности я, пожалуй, не смогу привести ни одного примера, который бы поставил под сомнение закон Спиридонова-Гири. Думаю, этот закон выполняется с абсолютной точностью, и простирает свое действие в самые отдаленные уголки вселенной, включая экзопланеты и черные дыры.

Еще шеф утверждает, что космическая безопасность начинается здесь, на Земле. С этим можно поспорить, ибо дураки попадаются и на космических трассах. Но там их концентрация значительно меньше.

В принципе, конечно, название "отдел безопасности" не вполне отвечает сути той деятельности, которой мы занимаемся. Наше подразделение представляет собой нечто вроде информационной сточной канавы, куда стекаются все сведения о безобразиях, сопутствующих функционированию такого международного монстра, как Главное Управление Космонавигации – ГУК. Аббревиатура не чрезмерно благозвучная, но мы привыкли. Интересно то, что слово "управление" – женского рода, а "ГУК" склоняется исключительно как мужской, разумеется, на тех языках, где этот род имеется. Очевидно, потому, что у нас работают люди мужественных профессий.

ГУК был сформирован под эгидой Всемирной Ассамблеи, подчинялся только Исполнительному Комитету Ассамблеи, и призван был обеспечить связность коммуникаций в Солнечной системе. Фактически, связность более или менее обеспечивается только в пределах Приземелья. Внеземелье, то есть все, что лежит за границей Пояса астероидов – это сфера, куда ГУК еще только пытается запустить свои щупальца, и, судя по всему, не скоро запустит. Существуют, правда, несколько сравнительно мощных стационарных баз на орбитах вокруг Юпитера, Сатурна и Урана, но вся остальная кипучая деятельность ограничивается рейдами для сброса автоматических исследовательских лабораторий, и научными экспедициями, безопасностью которых мы можем заниматься только до, или после факта ее нарушения, то есть именно тогда, когда никакой опасности еще, или уже нет. Таким образом, предвидеть опасности затруднительно, ввиду их отсутствия на момент акта предвидения, а расследовать что-либо задним числом, без вылета на "место происшествия" можно только по бумажкам и со слов участников происшествия, которые дружно молчат в тряпочку, опасаясь, что их откровенность повлияет на решимость начальников организовывать следующие экспедиции.

"Внеземельщики" делятся на две основные категории: "летный состав" и "персонал". Летный состав – пилоты, навигаторы, двигателисты. "Персонал" – связисты, прибористы, такелажники, ремонтники и прочая "обслуга". Здесь разброс типажей просто феерический! Летный состав более дисциплинирован, но менее склонен к откровенности. Взаимоотношения между категориями несколько натянутые, поэтому любые попытки объективного расследования вязнут во взаимных претензиях. Есть еще "наука". Это, обычно, прикомандированные, хотя в составе ГУКа имеется специальный научный сектор. Чем они конкретно занимаются, я не знаю. Вероятно, изучают космос во всех его аспектах. Про этих и говорить нечего – контингент тот еще! Есть еще "управленцы" – начальники всех уровней. О них разговор особый. Народ весьма амбициозный, ушлый и дошлый. Класть им палец в рот Гиря не рекомендует "чрезвычайно настойчиво и очень регулярно", как однажды выразился Сюняев.

Обычно, при расследовании бесспорные факты никто не отрицает, но их интерпретация разными сторонами может свести с ума кого угодно. При том, что мы не проводим уголовные расследования, наша задача – выяснить, по возможности, объективные причины катастрофы, аварии или происшествия, и предложить конкретные меры к их недопущению впредь. В рамках сектора безопасности существуют еще ряд подразделений: спасатели, оперативники, прогнозисты, ликвидаторы и еще одна команда, в задачу которой входит тотальная плановая проверка всех технических средств на предмет их безопасности. Этим вообще не позавидуешь. Вот, скажем, есть обычная лопата. Формально, без заключения специалистов упомянутой команды, лопата не может быть выброшена за пределы земной атмосферы…

Размышляя как-то о высоких материях, я пришел к выводу, что состояния полной безопасности можно достигнуть только одним способом: умереть. Покойники обладают, с точки зрения безопасности, идеальными свойствами. И главное их свойство: они ничего не хотят. Все опасности возникают в тот момент, когда кто-нибудь начинает чего-нибудь хотеть. Максимум опасности наступит в тот момент, когда кто-то другой захочет прямо противоположного. Природа не может терпеть такого положения вещей, и начинает подвергать всех опасности. Пример? Ну.., допустим, я хочу открыть вакуум-створ, а вы, наоборот, хотите снять скафандр. Это, разумеется, только схема. Если мы с вами интеллигентные люди, то можем успеть договориться. Но я знал таких, которые не успели. Знакомство с некоторыми из них, увы, состоялось уже после того, как они утратили способность что-либо хотеть…