Светлана Бойкова - Черное и белое

Незнакомец медленно шел вдоль пропасти.

«Он идет, как будто считает каждый свой шаг, – подумал Алекс. – Пусть, ему необходимо время, чтобы осознать свой выбор. Мы все успеем…»

Незнакомец остановился, бегло огляделся, глубоко вздохнул и сказал:

– Дай мне твою руку, я должен ощутить тепло твоей руки. Я должен запомнить тепло руки друга. Мы ведь теперь друзья?…

– Да, не сомневайся! Я не предам тебя, вот моя рука.

Незнакомец взял руку Алекса и – чего Алекс совсем не ожидал – стал рассматривать ее, как будто впервые увидел нечто достойное.

– Вот и все, – сказал незнакомец, взглянув в глаза Алекса, и отпустил его руку. – Прощай, мой путь окончен…

– Что? – не понял Алекс и бросился к незнакомцу, но тот извернулся, как снежный барс, и прыгнул в бушующую тьму дна.

Незнакомец исчез в пучине, как будто его и вовсе не существовало. Никогда.

– Зачем! Зачем!! – кричал Алекс, стоя над пропастью. – Зачем? Жизнь, душа… все остальное не имеет смысла.

Слышишь меня, незнакомец – все остальное не имеет смысла! Самоубийство бессмысленно! Тем более истинная смерть… Я бы никогда не предал тебя, слышишь! И Тьма, несомненно, разовьётся в Свет! И смерть – в жизнь! И эта проклятая пустота – в нечто лучшее, совершеннейшее… Ты слышишь меня, незнакомец? Ты не отдал сиайру демонам, но лишь временно прекратил борьбу за нее. И все!

Алекс стоял у края пучины, казалось, он ослеп – ничего не было видно кроме тьмы. Фактически, он выполнил задание – сиайра не досталась демонам, опасность миновала, мир вздохнул с облегчением. Но Алекс не испытывал удовлетворения по этому поводу, лишь скорбь. Он понимал, что мир потерял нечто большее, чем сиайру, чем безымянную душу, но что именно – Алекс был не в силах осознать. Вдруг пучина вскипела ослепительно белой пеной и выбросила ее, похожую на хрупкие лепестки белых лилий, на плато, к самым ногам Алекса. Те постепенно растворились и исчезли.

«Это сиайра, – подумал Алекс, – так погибает светлая материя… И это не справедливо, так не должно быть! Но как она светла и прекрасна, даже в свой последний миг…»

Стоять у края пучины не было сил, и Алекс сделал шаг в сторону, намереваясь начать свое восхождение наверх. Но в это миг пучина взорвалась светом – три огромных столба синего, зеленого и белого света прорезали ее от самого дна и поднялись так высоко, насколько мог охватить глаз, пронзили собой темные миры, возвестив о себе, и растворились в светлых мирах.

«Это сиайра! – с восхищением подумал Алекс, – ее последнее напоминание о себе».

– Прощай, незнакомец! – крикнул Алекс. – Я найду твое имя и, когда мы встретимся вновь, я с радостью назову его. А сейчас – прощай…

«Свет, как это прекрасно, – думал Алекс, начав подниматься вверх по серпантину, после того, как мрачная пучина восстановила свое прежнее равновесие. – Если во тьму внести пусть даже малый источник света, все становиться живым, ясным, ощутимым – свет мощно вытесняет тьму. И пусть тьма попробует проделать то же самое – у нее ничего не получиться, ничего не произойдет». Занятый своими мыслями, Алекс не заметил, как дошел до входа в тоннель, где начиналась сеть лабиринтов перед входом в обиталище Темного Властелина. Он давно заметил, что за ним следят множество глаз, принадлежащих мелким демонам. Но пройденные испытания принесли свою ощутимую пользу, дух Алекса окреп и такая мелочь, как кучка назойливых демонов, уже не раздражала его, он готов был дать достойный ответ на их мелкие пакости. Рука его всегда была на рукоятке меча, более того, он научился владеть энергией, которая не позволяла врагам приближаться. Он был спокоен, ему лишь следовало найти то место, где он расстался с Михаилом, и воспользоваться его методом передвижения по мирам и, по возможности, более нигде не задерживаться. Наконец, перед Алексом открылся огромный вход в тоннель, именно тот, какой был необходим. Алекс занес ногу, чтобы вступить в него, но судорожные и одновременно трепетные движения мелких демонов заставили Алекса остановиться. Он с удивлением наблюдал, как разномастные кучки демонов вдруг пришли в определенный порядок и выстроились ровной шеренгой вдоль стены тоннеля сразу за колоннами, словно на парад, преклонив головы. Алекс ясно осознавал, что демоны ожидают чего-то и при этом испытывают сильнейший страх и трепет. «Что их так взбудоражило, – подумал Алекс, – место открытое… Надо бы затаиться и понаблюдать за происходящим». Он шагнул в тень колонны и, казалось, сам превратился в тень, тонкую и скользящую, но возникшая неизвестно откуда тревога прокралась в его сердце и оставила после себя смутное волнение. Алекс услышал слабые посвистывающие ритмичные звуки и шорохи, и эти звуки показались Алексу знакомыми. «Это крылья. Да это крылья, краснокрылые, несомненно, начали свою охоту… это западня! Но странно, движения этих крыльев ритмичны, как единое гигантское крыло. Хлопки их крыльев гораздо мощнее и реже. Отчего? Да и звук нарастает молниеносно, говоря о скором приближении существ. Кто они, если не краснокрылые?» – задавался вопросами Алекс. Он осторожно покинул тень колонны, чтобы видеть приближение врагов, но оглушительный хлопок крыльев, словно выстрел, заставил его пригнуться и отпрянуть. Наступила пустая тишина, леденящий страх заполнил собой туннель, время стало тягучим, почти неподвижным. И – раздался смех… Злобное рычание льва в ночной саванне по сравнению с этим смехом показалось бы невинным писком котенка. Алекс медленно поднял глаза и увидел – черный глянец гигантских, приспущенных крыльев затмил собой все. Они, без сомнения, принадлежали Властелину Тьмы.

Закрыв глаза и откинув голову назад, Властелин Тьмы смеялся, этот смех был лишь слабой усмешкой, забавой, словно носитель высшей демонической воли, власти и желания, заскучал и жаждет развлечения, при этом испытывая полное презрение и глубокое отвращение к предмету своей забавы.

«Это конец! Если не смерть, то плен», – успел подумать Алекс и получил страшный обжигающий удар в грудь. Это, вдоволь насмеявшись, Властелин Тьмы, наконец, удостоил Алекса своим взглядом. Этот испепеляющий взгляд швырнул Алекса, словно игрушку, ударил о твердь скалы и оставил на груди, от плеча до плеча, глубокий росчерк – автограф. Боль сковала тело Алекса, то отказалось подчиняться своему хозяину, Алекс был не в силах шелохнуться, открыть глаза или произнести хоть слово. Он медленно сполз по стене вниз. Но мысли его, на удивление, были быстры и ясны. «Чего он медлит? – думал Алекс. – Это лишь начало забавы Темного Властелина, непременно должен последовать второй, третий удар. Отчего такая тишина? Возможно, он наблюдает за мной и это доставляет ему удовольствие. Но я – человек, а это высокое звание! Я – воин, я должен взглянуть врагу в глаза. Я сделаю это, – думал Алекс, собирая силы, – обязательно сделаю, но с именем Господа. Чего же он все-таки медлит?»